Золотой лев - Уилбур Смит
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он обвел взглядом мрачные лица сидящих за столом. - Да покачаете вы головами, Господа, ибо даже такой сухопутный человек, как я, знает, что огонь на море - самая большая опасность. Действительно, ваша вчерашняя история, капитан Кортни, закончилась именно таким событием. Однако вы знали причину пожара, в котором погиб этот ... э-э ... Канюк, как вы его называли. Я не знаю, что вызвало пожар на «Графе Камберленде». Могу только сказать, что я наслаждался дружеской беседой с капитаном Годдингсом в его каюте, как это было принято у нас после обеда, когда до нас донеслись звуки тревоги и паники. Мгновение спустя в комнату ворвался матрос с широко раскрытыми от испуга глазами и в панике закричал: "Пожар! Огонь! - а потом: - Пошли скорее, капитан! Ради бога, быстрее!”
Тогда капитан, мужественный человек, которым он был, не думая о своей собственной безопасности, а только о своем долге, вышел из комнаты и направился к огню, который теперь охватывал его корабль, зная, что он идет навстречу своей неминуемой гибели. Сначала я последовал за ним на палубу. Люди бегали туда-сюда, как горящие факелы в темноте. Пламя поднялось высоко в ночное небо, выше самой грот-мачты, бросая бесчисленные искры к звездам, и звук их потрескивания был подобен хриплому дыханию самого Сатаны.’
‘Так как же ты сбежал, минхеер? - спросил Тромп. - Ты, которому, по твоим же собственным словам, не хватало смелости.’
- Клянусь Богом, сэр, я попрошу вас отказаться от этого предложения, - возразил Петт.
‘Возможно, я неправильно понял, - сказал Тромп. - ‘Мне показалось, я слышал, как вы говорили, что не хотите плыть на этом корабле, наполненном селитрой, потому что вам не хватает смелости. - Он обвел взглядом стол с видом оскорбленной невинности. - Разве я ошибся?’
Внезапно в каюте воцарилось напряжение, и Хэл понял, что ему следует вмешаться, пока все не зашло слишком далеко. - ‘Вы действительно ошиблись в словах мистера Петта, сэр. Он просил нас не думать, что ему недостает храбрости, и говорил, что вполне разумно нервничать перед посадкой на корабль с опасным грузом. Я уверен, что теперь, когда я объяснил вам, что я имею в виду, вы согласитесь, что мистер Петт не признавал никакой трусости, и ни один разумный человек не может придраться к его чувствам.’
Тромп улыбнулся одной из своих ленивых, соблазнительных улыбок. - Ах! Я действительно не понял значения вашего английского языка. Простите меня за то, что я невежественный, ах, сырная голова – это правильное слово, нет, для голландца?’
- Простить вас? - сказал мистер Петт. - ‘Да, за недоразумение, которое я могу простить. Но то, что меня заперли в вонючей дыре только за то, что я был пассажиром потерпевшим кораблекрушение ... я далек от того, чтобы простить это, капитан Тромп. Действительно, очень далек.’
‘Как я уже много раз пытался сказать, это было сделано просто для вашей же безопасности.’
- Джентльмены! Довольно! Я не потерплю подобных споров за своим столом. Мистер Петт, будьте любезны, закончите свой рассказ, в котором не хватает лишь одной части информации. Как вам, одному из всех людей на борту «Графа Камберленда», удалось сбежать?
Мистер Пэтт некоторое время молчал. Он все еще смотрел своими холодными серыми глазами на капитана Тромпа. Но затем, словно очнувшись ото сна или даже от транса, он резко вернулся к жизни и сказал: - "Благодаря двум силам, на которые, как я уже говорил ранее, я возлагаю свое доверие - благодати Божьей и моей собственной инициативе. Как выяснилось, я был благословлен своими собственными недостатками. Там не было ничего, что я мог бы с пользой внести в усилия экипажа по сдерживанию пламени. Напротив, если бы я попытался им помочь, то только помешал бы. В таком случае я оказался перед дилеммой. Должен ли я оставаться на борту судна и рисковать пойти ко дну вместе с нИМ, если он утонет? Или же мне следует попытаться сбежать, зная, что я буду один посреди бескрайних пустынь океана?
‘Именно тогда я воззвал к Богу за руководством, и он не оставил меня. Я почувствовал его присутствие и услышал его голос, когда он сказал мне, что я должен совершить побег, и показал мне средства, с помощью которых я мог бы это сделать. Там, передо мной, стояла кровать капитана, очень похожая на вашу, капитан Кортни, хотя и несколько более узкая по конструкции.’
Настроение у всех улучшилось, когда они поняли, почему кровать Хэла была необычайно широкой. Петт сделал вид, что не замечает этого, и сказал: "Я сразу понял, что нужно делать. Я воспользовался кроватью, чтобы разбить кормовые окна, затем выбросил саму кровать в ночь и сразу же после этого выбросился сам. Я не умею плавать’
Смех перешел в изумленные возгласы. - ‘Но как же ...- Начал большой Дэниел.
‘Я знаю, мистер Фишер, я задаю себе один и тот же вопрос - как мне удалось найти плавучую кровать там, в темноте, и пробраться к ней по воде? Я, честно говоря, понятия не имею ...
"Это, по крайней мере, абсолютная правда", - подумал Петт и снова заговорил: ‘Все, что я могу сказать, это то, что я оказался на кровати, дрейфуя по воде. Через некоторое время я увидел вспышку света, такую яркую, что мне показалось, будто я смотрю на солнце, такую яростную, что мне показалось, будто мои глаза обожгло огнем. Секундой позже раздался ужасный звук взрыва селитры, похожий на треск судьбы. Это было просто оглушительно. Единственное, что я слышал, был звон в ушах, но со временем и это прошло, а потом ... потом ничего не было. Это была тихая ночь, почти безветренная, и то, что поразило меня с ужасной силой, была тишина. Корабль и все люди на нем исчезли, исчезли совершенно, не оставив после себя ни вида, ни звука.’
За столом тоже воцарилась тишина, когда все увидели весь ужас того, что описал Петт. - Я плыл по течению, отданный на милость стихии, пока меня не заметил дозорный на «Дельфте», чьим острым глазам я обязан очень большой благодарностью.’
