В постели с Кинг-Конгом - Дарья Донцова

– Сволочь! Испортил мне замшевые мокасины!

– Простите, пожалуйста, – искренне раскаялся покупатель. – Смотрел по сторонам, вас не заметил. Дорогие ботинки?

– Сейчас задешево даже вьетнамки не купишь, – огрызнулась Юля, попыталась встать на поврежденную ступню и не смогла.

Из глаз ее полились слезы.

– Так больно? – перепугался мужик.

– Ты мне кость сломал, – с трудом произнесла Юля.

– Сейчас отвезу вас в травмпункт, – пообещал незнакомец, – моя машина на парковке.

– Думаешь, я сяду к шоферу, который не может справиться с тележкой? – прошептала Юля.

– Ты прямо крейсер-герой, умираю, но не сдаюсь, – восхитился неосторожный покупатель, – не дури, надо сделать рентген, я оплачу счет.

Вот так они и познакомились. Юлечка влюбилась в Алексея, он был легким на подъем, веселым, замечательным. Одна беда, у него семья, он не скрывал штамп в паспорте.

– С женой у нас полный раскордаж, – объяснял Алеша любовнице, – разные мы люди, по документам однолетки, но в душе Лида старуха, талдычит тупо: «Зарабатывай больше». Не меняет пластинку. Секса у нас уже четыре года нет. Теща приличная, но у нее свои закидоны, обожает показывать, кто в семье главный. Никто у нее маршальский жезл не отнимает, но Надежде Ивановне надо королевские почести оказывать. Заявилась бабка домой, я обязан все дела бросать и с нее пальто-сапоги снимать, на вешалке устроить, сумку тоже, чаю предложить, да все с улыбкой, шуткой, прибауткой. Не дай бог чуть замешкаться! Старуха ракетой с пола стартует и молотит языком:

– Я вас кормлю, пою, обуваю, одеваю, где уважение? Брошу по заказчикам мотаться, вы на воду и хлеб сядете! Ты, зять разлюбезный…

Дальше речь на три часа о моих грехах. Бороздина Лидке не родная мать, мачеха, но теща из нее, как в анекдоте.

– Зачем терпишь унижение? – возмутилась Юлия.

– А куда мне деваться? – безнадежно вздохнул Алексей. – Квартиры нет, не в фургоне же жить. И Леночку жаль! Доченьку родную.

Когда Алексей впервые рассказал любовнице о своей семье, Юля, услышав про старшую дочь, сразу спросила:

– Только Лену? А Татьяну?

– Не моя девка, – категорично сказал Сметанин.

– Лидия тебе изменила? – решила докопаться до сути Юлечка.

– Думаю, да, – брезгливо поморщился Леша, – Танька не моя по духу, а может, и по крови тоже. Ленивая, глупая, двоечница, постоянно скандалит, с отморозками дружит. А Леночка отличница, умница, красавица, солнышко ясное, моя гордость. Исключительно из-за нее я из семьи не ухожу. Вот закончит Лена школу, поступит в университет, выучится на адвоката, замуж пойдет за богатого. У нее мечта в Лондон уехать, там жизнь строить, не в грязной России. Только ради Леночки семью сохраняю, чтоб у нее мать и отец были.

– Не задерживай девочку в нашей стране, – посоветовала Юлия, – авось ей повезет, сделает карьеру на Западе.

– Ей не повезет, не тот ты глагол подобрала, – возразил Алексей. – Лена всего самостоятельно добьется, возьмет умом, трудолюбием, красотой, характером замечательным. Вот только денег у меня на ее отправку в Англию нет.

Юля умная женщина, и у нее есть пара подруг, которые были любовницами женатых мужчин. Парни, не знакомые между собой, словно сговорившись, твердили о невозможности развестись с супругами из-за травмы, которую испытают дети, узнав, что отец ушел к другой. Мужики говорили про отсутствие интимных отношений с женой, но всегда отпуска, праздники и выходные проводили в законной семье, мотивируя свое поведение все тем же: не хочу травмировать детей, супругу не люблю, она мне чужая.

Юлия понимала, что это примитивная мужская ложь. Но она искренне полюбила Сметанина и подумала: «Лена и Таня не маленькие, подожду пару лет, девочки повзрослеют, и Алеша уйдет от Лиды». Еще Лаврентьева сообразила, что Таня отцу безразлична, а вот судьбой Елены он очень обеспокоен. Леночка постоянно будет стоять между Алешей и Юлей. Вот если она уберется в Лондон, тогда у Юлии появится шанс на личное счастье. Из рассказов Алеши Лаврентьева составила психологический портрет Лены: умна, амбициозна, хочет добиться успеха, получить деньги и славу. Такая, попав на Запад, приложит все силы, чтобы там остаться.

Юлия стала думать, где добыть средства на оплату колледжа для Елены, она даже рассматривала вариант обмена своей трехкомнатной квартиры, доставшейся ей от бабушки, на скромную «однушку» в малопрестижном районе Москвы. С милым рай и в шалаше, главное – вытолкнуть из России старшую девочку, и тогда Сметанин будет безраздельно принадлежать Юлии.

Если долго чего-то хотеть, судьба иногда предоставляет нам шанс. Юля работала в крупной фирме завотделом кадров, поэтому первой узнавала о вакансиях. Кроме того, Лаврентьева доверенное лицо главы компании, Антона Евгеньевича.

Я попыталась сохранить равнодушный вид.

– Юля, где вы служите?

– В мегахолдинге «Альфа Бета», – спокойно пояснила та. – Владелец его Антон Евгеньевич Алферов. Правда, он отошел от дел. Сейчас всем руководит Вадим Рукин, ну да вам наши пертурбации неинтересны. Так вот, у Алферова был личный порученец.

– Личный порученец? – повторила я. – Что он делал?

Юля смутилась:

– Выполнял поручения хозяина. Более двух лет назад в порученцах числился Костя Брунов. Но он женился на богатой. Тесть его в свое дело взял, я посоветовала на место Брунова Алексея. Антон Евгеньевич мне очень доверял, да и я честно сказала:

– Мы с недавних пор живем вместе. Я ручаюсь за Сметанина, как за себя.

Алферов платил порученцу большие деньги, правда, работать порой заставлял круглосуточно. Алеша хозяину очень понравился, он мне как-то раз сказал:

– Спасибо, Юлечка, замечательный мужик Сметанин. Не болтливый, честный, скромный, ни разу не пожаловался на переработку, ничего не просит.

Я киваю, улыбаюсь, а сама думаю:

«Шикарно получается. Алферов к Алеше привыкнет, приблизит его к себе, оклад прибавит, а когда Сметанин кредит на обучение дочери у него попросит, даст ему деньги без всхлипа. Брунову шеф машину дорогую в качестве подарка на свадьбу купил, у Алферова с личными порученцами особые отношения, они много чего о нем знают».

Я захотела полнейшей ясности.

– По документам Алексей Сметанин – владелец небольшой фирмы грузоперевозок, упоминаний о работе в холдинге «Альфа Бета» нигде нет.

Юлия обхватила руками колени.

– Верно. Личные порученцы шефа оформлялись секретным договором, исключительно для внутреннего пользования, документы лежали в моем сейфе. Зарплату они получали налом, сумма устанавливалась самим Антоном Евгеньевичем, он меня вызывал и говорил:

– В августе Алексей получил восемь тысяч евро, а в сентябре я заплатил Сметанину десять.

– Ого! – воскликнула я. – Совсем неплохо. Уточните, чем занимался ваш любовник?

Юля выпрямила ноги.

– Честное слово, не знаю! Он выполнял приказы Алферова, куда-то ездил, возил пакеты, сумки, чемоданы, с кем-то беседовал, что-то покупал. Я пыталась разговорить Лешу, но он сразу пресекал мои попытки, уходил в сторону и в конце концов сказал: «Юля, я безмерно благодарен тебе за счастье быть с тобой, получать большие деньги, но боюсь потерять службу. Дойдет до Антона Евгеньевича, что я с тобой о его делах трепался, получу под зад коленом. Не выпытывай подробности, ничего не скажу. Давай без обид!»

Юля поняла любовника и даже еще больше его зауважала. Теперь они могли много времени проводить вместе. Алексей скрыл от семьи, что получил высокооплачиваемую работу, говорил домашним:

– Уезжаю в рейс, вернусь через четыре дня, – а сам спокойно перебирался к Юле.

Жена ни о чем не догадывалась, теща тоже. Когда Сметанин стал отдавать Лиде больше денег, Надежда Ивановна слегка успокоилась и перестала грызть зятя, сама Лида тоже поумерила свой пыл. Все были счастливы с год, пока Антон Евгеньевич не исчез.

Что случилось с владельцем фирмы, Юля не знает по сию пору, да и никому не известно, куда подевался Алферов. Спустя короткое время после его исчезновения в головной офис заявилась финансовая проверка, но ни малейших нарушений не обнаружила. Юлия опытный человек, ее «бухгалтерия» всегда в полном порядке, и Вадим предупредил начальницу отдела кадров:

– Юля, нас сейчас будут трясти, приготовься.

Та ответила:

– Ты знаешь, у меня полный порядок с документами, внутренние договоры хранятся в банковской ячейке, в конторе их нет, мое подразделение можно изучать под лупой и фиг чего найдешь. Ночью вскроют сейфы, влезут в компьютер, а там исключительно «белые» бумаги. А что с Антоном Евгеньевичем?

– Не знаю, – нервно отозвался Рукин.

– Ясно, – протянула Юля. – Сколько мы с тобой вместе работаем?

– С крохотного подвала на Лукинской улице, где Антон открыл первый магазинчик, – вздохнул Вадим.

– Крутое время было, – продолжала Лаврентьева, – я прямо со школьной скамьи за кассу села, ты мешки из порта на «Газели» возил. Не спали, забывали пообедать, ночевали на тряпках, но доверяли друг другу. Затем Антон Евгеньевич многого добился и нас, верных служащих, не обидел, теперь мы финансами обеспечены, но нельзя, чтобы исчез дух товарищества. Рукин, мне ты можешь сказать правду, одному тяжело груз тащить, лучше, если рядом есть друг.