Пустыня смерти - Олеся Шалюкова

— Зеон?

— Отправляемся, — сухо велела я, присев на корточки, чтобы позвать змею.

— Время вышло?

— Противник немного переиграл планы. И я решил, что последую его примеру. Я видел твою тренировку, кстати, необходимо поменять тебе оружие. Эта тростиночка, что у тебя на поясе, не сможет никого убить. К тому же, — в моём голосе прорвалась лёгкая нота уважения, — ты силен. Ты настолько силен, что в следующий раз эта шпажка может сломаться.

— Зеон?

— Тебе не идёт твоё имя, — отозвалась я равнодушно, расправляя на лице повязку, закрывающую нос и рот, оставляя открытыми только глаза и тонкие ниточки чешуек, ставшие в последнее время ещё ярче, чем были.

— Почему? — изумился Рамир.

— Если я правильно помню «ра» — солнечный, «мир» — подобный волку. Какой же ты, «подобный солнечному волку»?

Моё личное привидение споткнулось и осело на песок, глядя на меня в величайшем изумлении.

— Зеон? — как-то испуганно спросил мужчина.

Я взглянула на него неуверенно:

— Что?

— Откуда ты это знаешь?

— Что именно?

— Это знание давно потеряно в пустыне.

— У меня хорошие друзья, Рамир. Очень хорошие.

Испуг привидения был мне понятен. Я знала его имя, я знала истинное значение его имени. Там, в каньоне я могла просто воспользоваться этим знанием, чтобы навечно сделать его своим пленником. Мужчина просто осознал, какой опасности он избежал, даже не заметив.

Если и раньше он не знал, как ко мне относиться, как трактовать мои действия, мои порывы, как оценивать то, что я делаю, то сейчас к его непониманию и толике уважения прибавился страх. Не слишком сильный, но в его мыслях сейчас возник вопрос, не слишком ли он прогадал, решив стать подобным человеку, вместо того, чтобы остаться в безопасности мёртвого тела?

Пока привидение слишком долго задумывалось о бытности человека, между нами остановилась змея, одна из «запасных». Она паслась на дальних угодьях, их дед получил ещё пять годин назад от хозяина одного из городов под хрустальных куполом. Там было опасно для змеиных охотников, а наши змеи в этом месиве чужой смерти и рассаднике песчаных монстров считали себя в раю.

Призванная змея была очень быстрой и очень агрессивной.

— Рамир, ты едешь? — спросила я, садясь в переднее седло.

— Да. Конечно, — пробормотал приведение, усаживаясь во второе седло и закрепляя систему страховочных ремней. Тем же самым занималась и я.

Впереди был путь в город Хрустальных пределов.

К седлу были приторочены сумки с провиантом и бурдюки с водой. У меня с собой было золото, достаточное чтобы купить целиком аул. На шее покачивался амулет власти, и одного его было бы достаточно, чтобы передо мной открылись любые двери.

В душе царило безысходное ощущение того, что домой я вернусь ещё не скоро…

… На этого человека можно было бы не обратить внимания. Пройти в городе, даже не заострив внимания, и это была бы страшная смертельная глупость.

Он был сродни ха-змеям. Свернувшись клубком, смотрел на окружающий мир древним созданием, которого не интересовали дрязги и прочее. Но как же обманчиво было это ощущение! Я десятки раз видела настоящих ха-змей, поэтому знала, что сейчас этот мужчина может атаковать в одно-единственное мгновение. И всех моих талантов, всех моих знаний не хватит, чтобы увернуться.

Он был мужчиной, он был сильнее, и у него было больше опыта. А ещё, я осознала это всей своей сущностью, он был лордом. Чем-то, что не являлось человеком в той мере, которую я всегда вкладывала в это слово. Было что-то ещё, о чём я не знала, о чём не знал дед. Было что-то, что я уловила… чем?

— А, Змеиное дитя, — голос мужчины, даже не вставшего при нашем приближении с горы мягких подушек был бархатным.

Сейчас не было тьмы и неверного света преддверия бури, сейчас это не был свиток превращения, передо мной был истинный лорд Хрустального предела.

Раскосые ярко-зелёные глаза, длинные тёмно-каштановые волосы, расплескавшиеся по спине, плечам, груди, удерживались, чтобы не лезть в глаза, тонким ажурным обручем. Кожа едва тронутая мазками золотистого загара, сильные руки, мощные запястья. Сильные плечи. Он был комком грациозной силы, и снова мне на ум пришло сравнение с ха-змеёй, слишком уж мужчина был мощным, слишком подавлял.

Вокруг комнаты были стражи, в комнате на подоконнике сидела красивая девушка, на неё я смотрела с выражением, которое, пожалуй, можно было бы трактовать как вожделение. Но я изучала совсем другое, она не была нашей, она была такой же чуждой миру пустынь, как я сама. И глядя на неё я пыталась понять, откуда она, кто она. А что уж там читалось в моих глазах, песчаные боги лишь знают.

Ещё я не собиралась начинать первой разговор. Он был лордом по рождению, праву крови, своим знаниям. Но он украл моего деда, он вором вошёл в дом, открытый для него, и сейчас с точки зрения древних законов я могла вызвать его на дуэль до смерти. Чтобы его смертью смыть оскорбление моего дома и моей семьи.

Этих законов почти не помнили, остались только единицы из числа хранителей знаний — шаманов, таких как мой дед и королева песчаных муравьёв. Я прибегла бы к этому способу, если бы не два «но», заставлявшие меня осторожничать и бродить на самом краю между наглостью и безрассудностью. Первое «но» звали Али, это был старший брат моего замечательного мальчишки, несостоявшегося младшего родича. Второе «но» было не менее весомо, хотя всё же не помогло бы мне заглушить голос сердца, требующего крови врага. Я была слабее.

— Итак, — лорд оценил мою уловку не усмешкой — оскалом. — Змеиное дитя всегда притворялось хладнокровным, но и него есть свои слабости. И даже… — взгляд Хана обратился на Рамира, — свои сподвижники. Удивительное дело видеть кого-то столь… необычного в наши времена. Я думал шаманы уже утратили способ создания таких свитков.

Я промолчала, глядя на него. Под повязкой не было видно моего лица, но я не улыбалась. Сейчас я не могла себе позволить такой вольности. Это было больше чем драка на мечах, сейчас я не была на равных, у меня не было форы. Это было поле боя, о котором мне было известно гораздо меньше, чем мне казалось.

У меня были знания, которые я могла бы применить против лорда, но не против этого и не в этом теле.

— Адель, — резкий окрик лорда Хана поднял его наложницу с подоконника. — Сними с его лица покров.

Я не шевельнулась, даже не поменяла позу, как стояла, так и осталась стоять, когда тонкие пальцы девушки скользнули по моему лицу, отодвигая ткань. Потом с поклоном наложница отступила в сторону, оставив меня и Хана.

Это не была дуэль взглядов, в ней бы я проиграла. Я не улыбалась, это было бы равнозначно тому, что я подпишу сейчас себе смертный приговор. У меня не было особой силы, но мои мечи здесь и сейчас были слабее даже не меча — той тростиночки, что висела в ножнах на стуле, сбоку от лорда.