Рекреация - Игорь Борисенко

– Но, простите за нескромный вопрос, на что же вы все здесь живете?

– Кто как, – Майк беззаботно пожал плечами. – Я, например, ограбил банк в Карлсруэ.

– Ого!! – воскликнул Рихард, но Оскар не понял, к чему именно относилось восклицание немца – к признанию толстяка или к огромному, заставленному снедью подносу, который с трудом принесла давешняя официантка. Майк принял это на свой счет и скромно потупился.

– Здесь много таких, – смущенно забормотал он, при том не забывая ловко переставлять на стол тарелки и бутылки. – Кто-то убил богатую жену и удрал от разъяренных родственников, кто-то обжулил пару тысяч земляков и дал деру. Я лично не встречал здесь много честных богатых людей – все больше наш брат, преступник.

Рассказ Майка слушался в пол-уха, если вообще слушался. Истекая слюной, новоприбывшие жадно глядели на ковер яств, скрывший под собой полированное дерево столешницы. Там были несколько салатов в глубоких розетках из тонкого стекла, изогнутые жареные рыбы, прятавшиеся в горках на удивление ровной мелкой картошки с крапинками черного перца горошком. В котелке с прозрачной многогранной крышкой еще булькали в горячем красном соусе зразы. На большом блюде лежало несколько яблок с вынутыми сердцевинами – туда сунули яйца, в яйца вместо желтков – маслину, в маслину – жареный фундук. И конечно, были бутылки – множество бутылок в плетеных из прутиков чехлах.

– Ух ты, – сказал, наконец, Рихард. – Вы здесь жируете, господа!! В Секешфехерваре кормежка гораздо хуже.

– О да!! – трагически воскликнул Майк. – Когда я впервые появился здесь, то был даже худее вашего старшего товарища, юноша, а теперь я жирная свинья! Для слабовольных людей здесь слишком много соблазнов. И, конечно, вся эта съедобная радость влетает в копеечку. Сегодня я вас угощаю, но если у вас туго с деньгами, то лучше не задерживаться в этом царстве порока, а то однажды вас заберут в концлагерь за долги.

– Я думаю, поговорить о плохом мы сможем и потом, – заявил потирающий руки Рихард. – Я больше не могу смотреть на стол и не ощущать во рту все его великолепие!

На какое-то время их жизнедеятельность ограничилась пережевыванием, запиванием и редкими похвалами повару. Но вскоре какой-то тип во фраке на голом теле заорал от бара:

– А вот и дамы, господа!!

В полутьме трактира появилось расширяющееся белое пятно – то была толпа девушек, наряженных в одни и те же платья. Впрочем, платья – слишком сильно сказано. Больше всего их одежды походили на куски «трубы» из синтетической материи – как огромный чулок с обрезанной ступней и натянутый до подмышек, только немного менее прозрачный. Майк вскочил, расплескав по своим толстым щекам вино, и принялся выбирать девушек для себя и своих новых друзей. То ли он немного забылся, то ли уже окосел от выпитого вина, но девушек оказалось всего две: одна, высокая, с длинными волосами цвета хлопка, села к стенке напротив Рихарда, а другую, миниатюрную и черноволосую, толстяк усадил с краю на той же лавке. Получилось, что он сидит между двумя соблазнительными дамами, а его приятели остались в обществе друг друга. Ван Нес сразу принялся болтать всякую чушь, вертя головой от одной соседки к другой, а в зале девушки, которых еще не выбрали, рассаживались по свободным местам. Рядом с Оскаром тоже кто-то опустился на скамью, но он сам в это время смотрел, как девушки, которым не хватило мест, молча покидают зал.

– Почему они уходят? – спросил Оскар, но вместо Майка ему ответила новая соседка:

– Ты что, в первый раз здесь?

– Точно! Я приехал только сегодня, – ответил Эпквист, поворачиваясь к пей. Девушка была увита мелкими кудряшками.

– Па-аанятно – она растянула губы огромного рта в кривой улыбке, обнажившей длинные и желтые передние зубы. – Что ж им, стоять у стеночки и ждать, чтобы кто-то передумал? Покурят сейчас у входа – может, какой опоздавший их подберет. Ты налей-ка мне лучше вина, приятель, а то что-то у меня горло пересохло.

Оскар безропотно потянулся за бутылкой, думая, что сегодня с девушкой ему не повезло – обе дамочки напротив казались гораздо более приятными, по крайней мере, внешне.

С девушками застолье стало гораздо веселее и пьянее. Майк непрерывно рассказывал идиотские анекдоты – главным образом, про евреев и румын, девицы оглушительно ржали. Рихард несколько раз вставал, чтобы перегнуться через стол и шепнуть на ушко блондинке нечто загадочное. Оскар кушал и вяло отвечал требующей внимания соседке. Девица почти ничего не ела, но вина поглощала больше, чем две другие, вместе взятые.

– В темноте ты похож на женщину со своим хвостиком на затылке! – бормотала она между частыми и мелкими глотками. – Мужчина – ик – должен быть здоров и силен, как бык!

Последнюю фразу она сказала, кажется, не в первый раз. При этом она бросила жадный взгляд через плечо Энквиста, на Рихарда. Неприязнь взаимна! – подумал Оскар. Наверняка Кудряшка сейчас думает: «Сегодня мне не повезло! Тот здоровяк у стенки значительно симпатичнее этого тощего старого урода!»

Брюнетка, попросившая называть ее Пенелопой, кривляясь, спросила у Рихарда:

– Что занесло вас сюда, господа?

Немец растерянно выпятил губу (он еще не успел как следует напиться):

– Ну, просто так… как всех.

– Вообще-то мы ищем одного парня, который забыл нам отдать кое-какие деньги, – любезно вставил Оскар, гораздо менее любезно пиная при этом Рихарда под столом – Месяца три-четыре он уехал в ваши теплые края из Веспрема, не дождавшись нас, хулиган.

Брюнетка укоризненно посмотрела па Оскара – она хотела поболтать с этим симпатичным здоровяком, а тут встрял этот невзрачный тип.

– Да-да! – виновато затряс головой Рихард. – Он босс, он знает больше меня. Я так, телохранитель.

Блондинка у стены посмотрела па Пенелопу с язвительной усмешкой на губах.

– Что за парень, Оси? – спросил Майк. Одновременно он правой рукой ловил вилкой юркую картофелину на тарелке, а левой обнимал девушку за талию. Тем не менее, в глазах толстяка Оскар заметил затянутое хмельной поволокой подозрение.

– Мы не знаем его в лицо, дружище. Это… наш друг по переписке.

– Как же вы хотите его найти? Ведь имя свое он в письмах к вам тоже забыл указать?

– Точно.

– Тогда вы в дерьме, – прошамкал Ван Нес набитым ртом. – Здесь много народу приезжает, уезжает, опять приезжает…

Оскар спокойно повернулся к немцу. Тот заметно помрачнел, и даже глупые заигрывания блондинки не отвлекли его от плохих мыслей. «Я же говорил!!» – было ясно написано у него на лице, когда он тоже повернулся к Оскару.

– Вполне возможно, мы как-нибудь на него выйдем. Неужели ты думал, что мы найдем его в первый же вечер нашего пребывания здесь? Нет, черт возьми! Это долгая и кропотливая работа! Вообще, сегодня мы плюнем на нее и оторвемся с девочками и вином!! – воскликнул Оскар и ущипнул за задницу свою кудрявую соседку. Та взвизгнула, а остальные весело засмеялись. Рихард, потянувшись к блондинке, опрокинул на стол полный бокал вина. Девицы от души завопили, спрыгивая со скамеек.

– Брр! – пробормотал немец, обведя собутыльников мутным взглядом. – Меня немного мутит. Наверное, я перегрелся на солнце во время нашей сегодняшней поездки.

Девицы смотрели па него удивленно – такой здоровый парняга и так слаб па выпивку!

– Давай выйдем! – хрипло попросил он Оскара. Тот понимающе покачал головой.

– Пойдем! – согласно сказал он и похлопал но плечу Кудряшку. – Вставай, милая!

Девушка была уже совсем пьяная. Взглянув на Оскара мутным взором, она поднялась на подгибающихся ногах.

– Уже идем, да? Ну, хорошо, пошли. Я сделаю тебе минет, если хочешь! Только никакого анального секса – это слишком больно для меня! – вставая, она забыла поставить на стол свой бокал с вином и теперь, говоря, проливала его содержимое на свое белое платье. Со стороны казалось, будто у Кудряшки разбит нос и кровь капает на грудь и живот.

– Нет, нет, подружка! – медленно, чтобы было подоходчивей, сказал ей Оскар. – Мы ненадолго выйдем подышать воздухом, а потом вернемся. Ты подожди тут – смотри, из той бутылки ты еще не пила.

Девушка махнула рукой, пытаясь поставить бокал на соседний столик, промахнулась, но со второй попытки все-таки попала. Рихард что-то шептал блондинке, поэтому уйти они не успели. Кудряшка снова повернулась к Оскару.

– Что ты стоишь? – возмутилась она, пытаясь залезть рукой в шорты Эиквиста. – Снимай штаны, п-придурок!

Оскар схватил ее за запястья и развел руки в стороны. Девица резко вырвалась, потеряла равновесие и уселась на пол. Оскар отвернулся и пошел к выходу.

Наверху, под бордово-фиолетовым ночным небом, он, наконец, вздохнул спокойно, в прямом и переносном смысле. Приставучая мадмуазель осталась в подвале вместе с немного душной атмосферой.

– По-моему, ты что-то хотел сказать? – быстро спросил он Рихарда, едва тот появился в бледном свете редких фонарей.