Ты родишь для меня (СИ) - Орлова Юлианна

— Ты кого-то ждешь? — переспрашиваю, отодвигаясь назад.

Влад хмурится, а затем черты лица мгновенно разглаживаются. Агапов ухмыляется, встает, накидывает на себя халат и уходит в коридор, оставляя шлейф недосказанности. Я на цыпочках пробираюсь к двери и тихонько выглядываю. Не понятно. Скинув с себя одеяло, быстро цепляю с пола скомканную мужскую рубашку и натягиваю на себя.

— Спасибо, с наступающим, — незнакомый голос доносится уха.

В щель не видно ничего, но что там принесли? В том, что это однозначно посылка, сомнений не было. Я топчусь на месте, не решаясь выйти. Вдруг это не касается меня?

— Да выходи уже, я твои мысли слышу в коридоре.

Я хмыкаю и выхожу, стараясь скрыть улыбку, но выходит так себе, если быть до конца честным. Когда я вижу огромную пышную ель, воздух застревает в легких. Агапов удерживает красавицу двумя руками, а затем несет в зал, где водружает на подставку. А затем, поворачиваясь ко мне, с улыбкой на лице произносит:

— Хотел сделать сюрприз, но все пошло не по плану.

От шока я теряю дар речи, лишь подхожу к красавице и касаюсь пальчиками острых иголок. Совсем как в детстве…раньше папа привозил елку, и мы все вместе наряжали ее, а потом ко мне приходили Влад и Агата, и тогда начиналось форменное безобразие. Запах плавно втискивается в легкие, заполняя сознание воспоминаниями, что пробуждаются от волшебного запаха сказки. Именно с этим у меня ассоциируется елка в доме.

В последние несколько лет я не праздную, елей в доме нет, как и новогоднего настроения. Во многом благодаря тому, что у кое-кого была аллергия на этот запах, а лишний повод для ссор мне был не нужен. Какая разница, в каком окружении не встречать этот праздник?

Первые эмоции сходят, я начинаю вспоминать все, что связано с Новым годом. Сердцебиение ускоряется. Вновь.

— Игрушки у меня есть, правда они старые, но, мне кажется, в них больше атмосферы праздника, чем в современных, — Агапов подходит ко мне, цепляет за подбородок и смотрит в глаза, которые медленно наливаются слезами. — Эй, ты чего?

Он хмурится, внимательно осматривает меня с ног до головы, а затем прижимает к себе так крепко, что дышать больно.

— Черт. Я просто помнил, что ты…Идиот. Не подумал, могу все убрать. Пару минут и все.

Убрать? Эту красавицу убрать? Нет, как же можно?

Глядя в огромное панорамное окно, за которым валит крупными хлопьями снег, я, задыхаясь от сдавленных рыданий, проговариваю:

— Нет, я хочу нарядить елку, я хочу…попробовать встретить Новый год. Я хочу.

Утыкаюсь носом в грудную клетку Влада и жадно втягиваю воздух, успокаивающий мои нервы. Поглаживающие движение на спине приносят слабое утешение. Все равно что к открытому перелому приложить подорожник, но мне легче.

Вздрагиваю я от очередного звонка в дверь. Влад перестает меня гладить, отодвигает от себя. Теперь это явно нежданные гости.

В голове проносятся разные идеи насчет того, кто это может быть, но все они разлетаются в пух и прах, когда Влад открывает дверь, и я слышу знакомый голос.

27

Тихо. Тихо, а затем взрыв.

— Чем ты думал, идиот? — с порога звучит злобный голос Агапова-старшего. Марк вваливается в коридор, толкает Влада плечом и смотрит исподлобья. От такого напора на мгновение у меня замирает сердце, а дыхание спирает.

— Тон поубавь, — гремит в ответ мужчина, отмахиваясь как от назойливой мухи.

Я машинально делаю шаг назад, упираясь лопатками в стенку позади себя.

— Тебе мало проблем, которые мы и так пытаемся решить? Ты решил добавить сверху еще парочку, да? Так надо было застрелить его, чего уж там. Сел бы уже как положено! — Марк распаляется все сильнее. Никогда не видела его в таком состоянии, потому что этот человек по меньшей мере скала. Безэмоциональная и хмурая глыба. Сейчас же он напоминает мне буйвола, способного размазать всех по стенке. Ну или разодрать в клочья.

— Ты поясни, в чем дело, это так для начала. А если будешь и дальше орать — я тебя с лестницы спущу и не посмотрю, что ты мне брат.

— Я тебя просто прямо сейчас задержу и не буду вытягивать твою задницу из дерьма. Баста. Когда я просил не лезть на рожон, когда говорил, что важно соблюдать спокойствие, ты что сделал? Что, я спрашиваю?!

Что? Что происходит? Паника плотно обхватывает мои легкие, пока в мозг доходит, почему мог прийти Марк. Драка. Все-таки последствиям быть. Черт возьми, Герман все спланировал, все просчитал, точно понимая, что к чему, и в какое русло подобная ситуация сможет вылиться.

Мышцы спины Агапова-младшего подрагивают сквозь плотную ткань халата, и мой взгляд намертво приклеивается к широкому развороту плеч. Почему-то даже просто смотря на Влада, мне становится легче. Чуточку проще пережить это волнение. Плевать, что оно уже мягко обхватило мою шею и натягивает на ней невидимый ремешок.

Марк переводит взгляд на меня, стоящую изваянием у стенки рядом с огромной елкой. По спине медленно проводится холодок, потому что глаза Агапова сверкают злостью, такой сильной, что меня смывает волной от этих эмоций на самую глубину. В какой-то момент все переключается, словно тумблер срабатывает.

— О Виток, привет, — тон становится совсем другим. Мужчина явно понимает, что к чему, отпускает брата и криво ухмыляется, отводя взор.

Я вспоминаю свой внешний вид и краснею до кончиков волос. Скрещиваю руки на груди, все еще надеясь, что там ничего не видно.

— Привет, я …сейчас, — юркнув в ванную, натягиваю на себя первые попавшиеся штаны прямо из стирки, но приходится остаться в рубашке. Холодными и дрожащими руками с трудом получается привести себя в более-менее приличный вид. Когда я выхожу на кухню, напряжение все еще витает в воздухе, слышны перешептывания, но братья замолкают, как только я появляюсь.

Понятно, что до этого они уже частично обсудили проблему. Без меня. А зная Влада, можно быть уверенной в том, что мне ничего не расскажут.

— Я хочу все знать, — четко проговариваю, усаживаясь на табурет напротив Марка.

Он хмурится, а затем смотрит на брата. Немой диалог начинает меня подбешивать.

— Это касается меня в первую очередь, и вы расскажите мне все!

— Вот теперь я узнаю тебя, Вит, — Марк кивает, а вот Влад, напротив, переводит на меня нечитаемый взгляд, опускает руку на мою коленку и ощутимо сжимает. Я игнорирую, мне сейчас важнее узнать, что уже успело произойти, и как далеко зайдут наши проблемы в долгоиграющей перспективе.

— В общем, наш аленький цветочек снял побои. В клинике есть камеры видеонаблюдения, где отчетливо видно фрагмент драки, но не видно причину, по которой Влад начистил ему рыльце. Подонок не дурак, каким-то магическим образом камера начала запись именно с момента появления тебя, — Марк смотрит на брата, а Влад словно и не удивляется такому повороту.

Я заставляю себя прикусить внутреннюю поверхность щеки, чтобы не закричать от безысходности. Это плохо, все это очень плохо. Рука на коленке сжимается сильнее, Влад переводит на меня спокойный взгляд, посылающий мне знакомые успокаивающие импульсы, но сейчас это не работает. Ничего не работает. Есть только страх, безумный и сковывающий все тело страх за него.

— Не нагнетай. Решим, — уверенно звучит Влад. Как можно быть абсолютно уверенным в том, что все решится, если сняты побои и есть записи с камер?!

— Что будет дальше? — чужим голосом говорю в пустоту.

— Ничего, — перебивает Влад, но Марк смотрит на него скептически, и я моя паника растет в сто крат. — Найдем рычаг давления на него, да и заберет заявление как миленький.

— Рычаг давления он собрался искать, ну-ну. Дело заведут, тут надо действовать мягко, потому что это может стать для нас проблемой, ведь имеет место быть личная заинтересованность. Плюс он заявляет об угрозах, якобы ты ему не единожды намекал на физическую расправу

Я удивленно смотрю на Влада, а тот морщится, словно услышал самую большую глупость в своей жизни.