Линия разлома - Александр Афанасьев

– Добрий день, – сказал керивник по-украински.

– Салам…

Двое внимательно рассматривали друг друга. Перед керивником был мужчина лет сорока, погрузневший, с черными, злобными глазами и окладистой бородой. От него пахло кровью и смертью…

– Я от Синего.

Какое-то время Абу Джабраил мерил взглядом посланца:

– Пошли.

Подъезд был грязный, заплеванный. На втором этаже тусовались, курили какие-то бородачи, от них буквально шибало злобой. Все стены разрисованы, в основном арабская вязь, запомнилось по-русски: «бей и режь отступников веры» и «сегодня Краина, завтра Русня». Некоторые двери вынесены и прислонены к стене.

Они зашли на восьмой этаж, там лестницу перекрывала вваренная стальная дверь, около нее был автоматчик. Поднялись дальше, прошли в одну из квартир. Там прямо на пол были постелены ковры и какие-то циновки, похожие на мешки, в каждой комнате краской была нарисована кибла – направление на Мекку. Прямо у стены, под самый потолок – сложены зеленые ящики армейского образца – с оружием, к гадалке не ходи. Людей немного.

– Где люди? – спросил керивник.

– На войне… – ответил Абу Джабраил, захохотал, – в горах. Пока война ненастоящая… потом будет настоящая…

Потом будет настоящая…

Они прошли в комнату, пустую и относительно заставленную мебелью. Там был стол с ноутбуком, в двух углах включены телевизоры, один настроен на «Аль-Джазиру», другой – на «Аль-Арабию». К каждому подключен выносной жесткий диск – пишут эфир. Потом все это будет отсмотрено, при необходимости нарезано на ролики, распространено. Работают четко… оператор в каждом джамаате. Причем он – второй после амира, потому что денежное содержание джамаата зависит от количества и качества материала, отснятого операторами.

У них в некоторых сотнях тоже пытались так сделать… но не получилось. Потом это было запрещено – если пленки попали бы в руки русским, из них можно было бы получить слишком много информации.

Абу Джабраил что-то сказал на неизвестном керивнику языке – и один из телохранителей вышел. Вернулся с блюдом с пловом, поставил перед ними. Разлил чай.

– Кушай, дорогой.

Керивник улыбнулся. И стал есть только после того, как начал есть и Абу Джабраил…

– На каком размолвлять будем? Я вашу мову плохо совсем знаю.

– Нет проблем. Можно на русском.

– Это хорошо… – Абу Джабраил ел плов прямо руками. – Вы с русскими промахнулись. Какая разница, на каком языке говорить – русском, не русском. Аллаху Всевышнему все равно, какой ты национальности. Он смотрит на веру. В Хаме[59] – под конец русских несколько джамаатов было, Иншалла. Русские, татары, чеченцы, аварцы. А наши селюки, кстати, зассали ехать. Даже татар было немного…

– У нас другие дела были, – ответил керивник.

– Да… – амир не заметил напряженного тона, – только дела эти… Я все-таки в Русне вырос, русистов знаю. Они хоть и неверные, но если уверуют, нет моджахедов лучше. В Хаме русских братьев, как огня, боялись, они всегда впереди шли. А тут… селюки селюками. Моя хата с краю, ничего не знаю. Полный ширк, аг’узу биллах мина шайтани раджим.

Керивник слушал… нет, он, конечно, понимал, что враг моего врага мой друг – а эти немало сделали, делают и будут делать для разрушения Империи. Другое дело – а что будет с ними самими после того, как Империя рухнет? Что начнут творить вот эти вот? Здесь, во Львове, в Виннице, в Киеве. Кой черт – они уже творят!

Можно ли распространять чуму и не заразиться от нее самому? И где кончается та грань, за которой вынужденный друг становится врагом?

– Я отправляюсь в Тюмень. Синий сказал, что ты можешь мне помочь.

– Тюмень… Тюмень хороший город… Главный там сейчас… Абу Искендер. Он хороший брат. Есть хорошие братья, делающие джихад имуществом. Когда найдешь Абу Искендера – скажи, что ты от Рауфа… он поймет. Опирайся больше на русских, там есть хорошие русские братья, зубами рвать будут. А в Тюмени лучше всего джихад поджогами делать. Лес поджечь… пусть кяфиры горят. Им все равно – ров…

Информация к размышлению

Документ подлинный

…Украина под дулом чужого автомата вплотную подошла к кардинальному выбору, который должна была добровольно сделать уже давно: или мы сбрасываем со своей лодки пророссийский балласт – или мы обречены на гражданскую войну. Борьба за Крым не предусматривает ни одного трофея даже в случае полной победы. Потому что Крым безвозвратно проигран. С этим надо смириться и не делать из этого трагедии. Крым никогда не был и никогда не будет украинским. Точка. Крым – это земля крымских татар и русских. Украинцы даже сейчас там в безумном меньшинстве, да и то они полностью ассимилированы среди реципиентов «ОРТ». Все украинские нормы (например, один государственный язык, честь освободительной борьбы, вступление в ЕС и т. д.) не могут быть реализованы в Крыму. И никогда этого не будет.

Итак, призывы воевать за Крым я расцениваю как призывы вмешиваться в чужие дела. Назначать начальника крымской милиции сверху – это такое же надругательство, как назначать сверху Ирину Сех губернатором Львовщины. Задача Украины – гарантировать полную автономию Крыма. Более того, должен состояться крымский референдум.

Не Киев, не Львов и не Москва должны решать судьбу Крыма – это должны делать сами крымчане. Поэтому если большинство населения полуострова выскажется за выход из состава полулегитимной Украины – мы все должны признать результаты такого плебисцита и воспринять его результаты с уважением.

Война за пребывание Крыма в составе Украины – это война против самого населения, которое этого не хочет. Поэтому я не могу считать победой для Украины насильственное содержание в своем составе полуострова, который этого не хочет. Кто-то скажет, что на войне играть в демократию нельзя. Пусть так. Но эту войну начал не Путин – эту войну начали крупные украинские патриоты, зараженные болячкой соборности и унитарности. Насильно мил не будешь. А мы заставляем Крым любить фашистов, экстремистов и террористов. И это насилие мы заворачиваем в сине-желтый флаг. Чего мы удивляемся количеству триколоров среди гражданского населения?

Хотят отсоединяться – прошу. Но тогда электроэнергию, газ и другие ресурсы Украины поставлять Крыму по мировым ценам, а пересечение границы должен быть визовым. Хотите оздоравливаться в бандеровском Трускавце – собирайте справки для визы. Пророссийский Крым Украине не нужен. А он другим не будет никогда. Яценюк и Турчинов предлагают нам старую песенку о двойных стандартах. Я настаиваю, что Крыму достаточно уже сидеть на двух стульях. Мать вашу, сколько можно быть гражданами Украины и на каждых выборах голосовать в интересах Кремля!

В Крыму есть полтора миллиона избирателей. Они всегда голосуют одинаково – или за коммунистов, или открытых украинофобов. Идем дальше. Если посчитать все области, где состоялись многочисленные акции в поддержку России, – получим 10 млн избирателей. Это – треть всех избирателей в стране. Моделирую ситуацию: на каждых выборах отнимите, пожалуйста, голоса Юго-Востока – и вы получите совершенно противоположные результаты. Я пойду дальше и скажу: если бы не Юго-Восток – то Украина уже давно была бы полноправным членом ЕС и НАТО, наслаждалась бы безвизовым режимом и осуществляла полномасштабные реформы. Извините за резкое слово, но будем объективны: Юго-Восток – это и есть тот балласт, который все эти годы держал украинский корабль на прочном якоре и не давал двигаться вперед. Воевать сейчас за Юго-Восток – это воевать за перманентное стояние на месте. В большинстве Юго-Восток всегда будет пророссийским, и забудьте о чем-то другом. Более того – Революция спровоцировала мощную вспышку реваншизма, и его не удастся погасить даже назначением Коломойского или Таруты на должность губернаторов. Конечно, в знак идиотической солидарности мы можем разговаривать на русском хоть целый год – однако для них мы все равно будем русскоговорящими бандеровцами. Реванш будет, его не может не быть. Этот реванш будет осуществлен руками Юго-Востока, которого больше.

Без всяких намеков я скажу прямо: сейчас не мы должны выбирать – а они. Юго-Восток должен четко сказать, в составе какого государства хочет быть: в составе путинской тоталитарной России или Украины. Хотя даже здесь я должен всех разочаровать: какой бы выбор ни сделал Юго-Восток – все равно это не устроит тех украинцев, которым надоели метания на месте и постоянные взгляды в восточном направлении. Иными словами: пока Юго-Восток в составе Украины и активно голосует на выборах – вся Украина обречена на болото. Небесная сотня для них – это даже не статистическая погрешность, а просто невинная репетиция, одобренная праздничным вручением российского паспорта.