Юг в огне - (Бирюк) Петров

- Обязательно, товарищ Орджоникидзе, - убежденно воскликнул Подтелков. - Может, много и не соберем, а уж полков пять-шесть обязательно.

Сняв фуражку, Подтелков помахал машинисту:

- Давай!

Машинист, увидев сигнал, поданный Подтелковым, дал свисток.

Еще раз пожав руки Орджоникидзе и Ковалеву, Подтелков и Кривошлыков вскочили на ступеньку тронувшегося вагона.

- Прощай, Витя, - расцеловал Прохор Виктора. - Прощай, дорогой братишка! Не знаю, когда теперь и увидимся... Да и увидимся ли еще?.. Времена-то наступили грозные.

- Увидимся, Проша!.. Обязательно!..

Прохор на ходу вскочил на подножку вагона и, еще раз взмахнув фуражкой, исчез за поворотом...

Поезд медленно полз в гору, огибая маленькие беленькие домики города. Всюду ярко зеленела молодая трава и кружево юной листвы деревьев. Казаки стояли у дверей и окон вагонов.

- Благодать-то какая! - слышались радостные восклицания.

- Теперь у нас в станицах сирень скоро зацветет, - вздохнул кто-то.

За Кизитеринкой дорога пошла берегом Дона. Красавица река широко разлила свои воды по лугам и займищам. Казаки, не выпуская из рук винтовок, стояли у окон и дверей, любовались родной рекой, воспетой в многочисленных песнях и былинах.

Контрреволюционерам уже была известна цель поездки Подтелкова с его отрядом в верховые станицы области. И они чинили всяческие препятствия на пути движения эшелона, устраивали засады.

Разгоняя белых, казаки снова усаживались в вагоны и продолжали ехать. Но длилось это недолго. Впереди опять оказывались засады. Двадцать пять километров - от Зверево до Лихой - экспедиция продвигалась с боями в течение четырех суток.

Дальше так продолжать путь было невозможно, и Подтелков приказал состав со станции Лихой повернуть по линии железной дороги к Царицыну. Пятого мая поезд прибыл на станцию Белая Калитва. Здесь Подтелков предложил выгрузиться из вагонов и степными дорогами походным порядком пробираться в Усть-Медведицкий, а затем и Хоперской округа.

- Рановато ты, Федор Григорьевич, задумал разгружаться, - возразил Востропятов.

- Почему - рановато? Тут, брат мой, начинаются верховые станицы... Здешние казаки нас будут принимать, как дорогих гостей.

- Давай в этой станице проведем пробную мобилизацию казаков, предложил Лагутин. - Посмотрим, как казаки отнесутся к этому, а тогда уж и будем решать, тут разгружаться или нет.

- Ладно, - согласился Подтелков. - Давай. Сотен пять мы и тут сможем мобилизовать.

К вечеру, после объявления мобилизации, на сборный пункт пришло всего с десяток человек, главным образом из числа иногородних жителей. Фронтовики, как сообщили мобилизационной комиссии, сбежали за Донец и попрятались в густых зарослях камыша. А ночью, когда Подтелков со своими товарищами возвращался из ревкома на станцию, в вагоны, его обстреляли из садов, легко ранив одного казака из экспедиции.

Утром Подтелков созвал в своем вагоне совещание мобилизационной комиссии и политотдела.

- Мы собрались, товарищи, затем, чтобы обсудить наше положение, сказал он. - Как вам известно, мобилизация фронтовиков здесь не удалась. Собралось на сборный пункт всего тринадцать человек. Пришлось дело наше отложить. Некоторые товарищи думают, что раз мобилизация тут не удалась, так она вообще и везде не пройдет. Это неверно. Я так не думаю. Тут народ пристанционный, разбалованный. А чем дальше мы будем продвигаться от железной дороги, народ будет лучше, сознательней... Я предлагаю идти отсюда походным порядком. Подводы нам обещали дать.

- Не следовало бы нам отбиваться от железной дороги, - буркнул Лагутин. - Тут все время в движении красногвардейские части. В случае чего, они нам всегда помогут. А вот там, в глуби, надеяться уже не на кого.

- А на фронтовиков? - спросил Подтелков.

- А разве ты, Федор Григорьевич, не видел, какие они тут фронтовики стали? - сказал Востропятов. - Чуть было из-за плетня тебя не подстрелили...

- Да ведь это ж контрреволюционеры стреляли, - возразил Подтелков.

- А контрреволюционеров разве из числа фронтовиков нет? - спросил Мрыхин.

Подтелков промолчал.

- Я думаю, что пока нужно держаться железной дороги, - сказал Кривошлыков.

- Чудаки, - пожал плечами Подтелков. - Не понимаю, чего вы трусите? Ну, раз возражаете, то ладно, пойдем пока по линии железной дороги...

Поезд продвигался к Царицыну. Но Подтелков на этом не успокоился. Он снова завел разговор о том, что лучше бы в северные округа идти походным порядком.

- Ведь пока мы дошли б до места назначения, до Усть-Медведицы и Урюпинской, то собрали бы целую армию фронтовиков, - говорил он. Революционных фронтовиков из казачьей бедноты да иногородних по станицам много. Все они пошли бы за нами.

- А оружье где для них возьмем? - спросил Востропятов.

- Ого, брат! - усмехнулся Подтелков. - Оружия по станицам и хуторам хоть завались. Каждый фронтовик принес с собой по винтовке, а некоторые так притащили даже пулеметы... Я уж не говорю о шашках. Их в каждом дворе по две, по три.

Однажды, когда поезд остановился на разъезде Грачи, Подтелков отдал приказ экспедиции разгружаться.

- Отсюда пойдем походным порядком, - сказал он.

* * *

Когда по составу экспедиции разнеслась весть о разгрузке, к Подтелкову подошли Лагутин с Востропятовым.

- Смотри, Федор, как бы нам ошибку не допустить, - сказал Лагутин. Зря торопишься.

- Ничего, - проговорил Подтелков. - Я все продумал. Ничего страшного нет... Все-таки мы большего достигнем, если пойдем походным порядком...

- Ладно, посмотрим, - пожал плечами Лагутин.

По дороге, мимо поезда, дымя пылью, мчались два всадника в кожаных тужурках.

- А ведь это, кажись, Щаденко? - всматриваясь во всадников, сказал Востропятов. - Товарищ Щаденко!.. - крикнул он. - Заезжай к нам!

Всадники повернули к вагонам. Один из них действительно оказался Щаденко.

- О, старые знакомые! - закричал он весело. - Все донское правительство. Какими судьбами сюда попали, товарищи? - соскочив с лошади, спросил он, здороваясь с каждым за руку.

Лагутин рассказал ему о цели поездки экспедиции в северные округа.

- Это правильно, - одобрил Щаденко. - В Усть-Медведицком округе и на Хопре много революционных казаков и иногородних. Там можно собрать несколько полков. А что вы здесь остановились?

- Да вот Подтелков вздумал тут разгружаться, - сказал Лагутин. Отсюда хочет идти в Усть-Медведицкий округ походным порядком. Мы же не советуем ему этого делать...

- Ведь рискованно же здесь идти, - вступил в разговор и Мрыхин. Сюда мы пробивались с боями, а как пойдем пешим порядком, так и вовсе придется на каждом шагу отбиваться от белых банд.

Щаденко задумался.

- Это, пожалуй, верно, - сказал он. - Мне с моим отрядом все время приходится иметь схватки с белыми. А не лучше ли вам, товарищ Подтелков, ехать через Царицын на Серебряково или Филоново? А то так прямо через станцию Алексиково на Урюпинскую... Этот путь был бы более безопасным...

- Слишком долго ехать, - ответил Подтелков. - А нам надо спешить... Пока не поздно, надо собрать полки да двинуть против донской контрреволюции. А ежели поедем на Филоново или Урюпинскую, так время упустим и контрреволюционеры весь Дон под свою власть заберут...

- Смотрите сами, - пожал плечами Щаденко. - Вам виднее.

Попрощавшись, он уехал.

Наняв в поселке несколько подвод, Подтелков погрузил на них имущество экспедиции и приказал трогаться в путь. Часть казаков шла пешком.

В слободе Николаево-Березовской комиссия попыталась было еще раз провести мобилизацию фронтовиков. Но на собрание явились только старики да женщины с детьми. Ни один фронтовик не пришел на вызов.

- Где ж ваша молодежь? - допытывался у стариков Подтел ков. - Куда подевались мужчины, солдаты?

- А бог их знает, де вони девались, - потупляли глаза старики. Разве ж вони кажут нам. Ныне хлопцы своим умом-разумом норовят жить.

И чем дальше продвигалась экспедиция в глубь казачьей области, тем враждебнее к ней относилось население. При приближении отряда Подтелкова жители прятались.

Подтелков был мрачен и молчалив. Он убеждался в том, что напрасно не послушался совета Щаденко и других товарищей. Надо бы поездом ехать до Серебряково или Филоново. В тех местах крепко установилась советская власть, и успех экспедиции был бы обеспечен.

К вечеру девятого мая экспедиция выехала на территорию Усть-Медведицкого округа. Подтелков несколько оживился. Ведь это был тот округ, который являлся целью их путешествия. Проехать еще каких-нибудь, быть может, пятьдесят-шестьдесят километров, и там, твердо был убежден Подтелков, совсем другие люди, все переменится. В родной станице Усть-Хоперской кто не знает Подтелкова?

Подъезжали к хутору Рубашкину.

Лагутин выделил трех казаков и на запасной подводе, запряженной парой бойких лошадей, отправил их вперед в хутор.