Презумпция лжи - Александр Маркьянов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Десять минут потратили на уборку — в качестве тряпки использовали старые форменные брюки, лежавшие в углу — по моему мнению больше чем на половую тряпку они ни на что не годились. Дело совсем нехитрое — собираешь воду на полу, потом отжимаешь в ванную или в унитаз. По идее я должен был в этот момент сидеть за городом, шашлык кушать — а вместо этого драил чужую кухню. И вправду, день сегодня… хреновый.
Когда всю воду более — менее собрали, тряпку я бросил посреди кухни, и мы вышли на площадку. Сыто лязгнул замок…
— Ну, что? Тебе помочь на твоей кухне?
— Спасибо, я позову. Я сейчас уберусь — и надо будет посмотреть что с холодильником, он еще ночью накрылся…
— Ну, если что — я весь вечер дома, знаешь, где меня найти…
— Спасибо, Владимир Потапович…
— Да, не за что…
Матерясь про себя последними словами, спустился вниз, к себе — меня ждала еще одна кухня, которую следовало отдраить. Найдя подходящую тряпку, я начал собирать воду. Бросаешь тряпку на пол, собираешь ей воду — и идешь отжимать. И так — раз а разом, раз за разом… Как наказание какое-то…
Большую воду — она стояла лужей прямо посреди кухни, собрал быстро, в три приема. Этим, можно было и ограничиться — но кухня все-таки моя. А посему, я встал на колени и полез тряпкой в угол, между стеной и холодильником. Тряпка набрала воду, я потащил ее назад и тут… понял, что она за что-то зацепилась. Я поднял тряпку, сунулся в угол — и увидел.
В углу, закрепленный за заднюю стенку холодильника, висел небольшой проводок.
Что за…
Я встал на колени, просунул руку, подергал проводок. Я мало что понимал в холодильниках, конечно — но по моему разумению этот проводок там был лишний…
Кряхтя, отодвинул холодильник от стены, начал осматривать его заднюю стенку, пытаясь понять, что это за проводок. Проводок был длиной сантиметров десять, вел он к небольшой, примерно пять на пять сантиметров коробочке, которая была закреплена на задней стенке холодильника у самого края, подальше от компрессора, периодически просыпающегося и заглушающего все своим надрывным шумом. Даже не будучи профессиональным разведчиком, я понял, что это такое — подслушивающее устройство. Сколько оно тут стояло — неизвестно но, похоже, не первый день. И тот, кто слушал разговоры на кухне, явно был в курсе относительно того, куда и зачем мы сегодня едем — на кухне неоднократно об этом упоминалось. Жучок я решил не трогать — просто поставил холодильник на место, на всякий случай подпер стулом входную дверь и пошел спать…
Афганистан, Кабул
29 сентября 1978 года
— Значит, говоришь — подслушивающее устройство… Опиши мне его.
— Квадратик такой черный, пять сантиметров на пять, примерно. Из него — проводок сантиметров десять. Прицеплено внизу и подальше от компрессора. Я зацепился тряпкой, когда пол протирал.
Варяжцев задумался…
— За холодильником, говоришь. Ты где этот холодильник взял?
— Выдали, как и всем другим. Вместе с квартирой.
— А квартиру не в первый день выдали, так?
— Почти в первый…
— Хорошо. Сделаем вот что. Сегодня уйдешь с работы на час пораньше, поедешь на базар. Машину оставишь подальше от базара, прогуляешься пешком до лавок — но пойдешь не к Мехмету, а к кому-нибудь другому. Перед этим покрутись на базаре, повыбирай. И купи что-нибудь. Потом покатайся часок по улицам и возвращайся домой. Там и увидимся…
— Хорошо.
— И еще. Глазко — который приехал из Москвы и с которым у тебя, как я понял, нормальные отношения — проводит опросы людей, хорошо знавших Михеева. Аккуратно выясни — что он узнал на этих опросах. Информация может быть очень важной.
— А может в официальном порядке…
— Не стоит… — устало сказал Варяжцев — потом поймешь почему…
На базаре было многолюдно, несмотря на рабочий день и рабочее время — афганцы вообще к дисциплине относились «постольку поскольку» и приучить их к работе «по часам» было сложно. Машину я оставил аж за три улицы, и пошел к рынку пешком, проталкиваясь через все более густеющую толпу. Истошные крики зазывал, еще боле громкий рев ослов — автомобиль в Афганистане прижился только в государственных структурах и в междугородних перевозках. Хазарейцы,[50] тащащие на допотопных одноосных телегах такое количество товара, которое, как казалось — и не всякий автомобиль увезет. Шумящий, бурлящий, торгующийся восточный базар — и тут же рядом степенно сидящие на корточках около какого-нибудь дукана седобородые аксакалы, ведущие неспешные разговоры. Пару раз я нервно обернулся — будто проверяя, есть за мной слежка или нет — но ничего серьезного не увидел…
Купив зелени и пару лепешек, наскоро выпив чая, я пошел обратно к машине — и тут обнаружил, что кто-то разбил фару…
Дверь открывалась точно также, как и вчера, как и позавчера, как и всегда. Все-таки я несколько лет проработал следователем, кое-что в криминале понимал и знал, что если замок вскрывали — то бесследно это не проходит и после взлома ключ застревает в замке, замок не открывается или открывается с трудом — в общем надо быть бдительным и на такие моменты обращать внимание. Захлопнул дверь, прошел на кухню… и увидел Павла Степановича Варяжцева, мирно сидящего за кухонным столом и чего-то грызшего. Увидел и он меня — и сразу прижал палец к губам, требуя тишины…
Варяжцев поднялся, прошел в санузел, открыл оба крана — и поманил меня. Положив на стол покупки, я зашел в санузел. Вдвоем нам там было тесно, но дело не в этом — шум воды маскировал разговор…
— Говори тише — предупредил Варяжцев — хотя в ванной точно ничего нет, но все равно говори тише.
— Что? — спросил я
— Ничего хорошего. Кроме того «клопа» что на кухне — у тебя клоп еще и в гостиной, причем такой, который может запросто брать и спальню. На кухне отдельно стоит, потому что шумовой фон от холодильника сильно снижает возможности по прослушиванию. Но сами приборы, если учесть что мы не в Америке и сюда импортную технику не дают, современные.
— Чьи?
— Так тебе и написали чьи. Но дело не в этом. За тобой следили. Повели сразу от министерства и вели по всему базару. Две машины, бригада из пяти человек. Обе машины оснащены радиосвязью. И я эти машины знаю — обе принадлежат резидентуре КГБ.
Я пожал плечами — просто не знал, что говорить. В контракт с американскими агентами я не вступал, никакой секретной информации не выдавал, на измену родине не покушался — что от меня нужно было КГБ? Непонятно…
— Напрасно так спокойно на это реагируешь — сказал полковник — потому что ничего нормального в этом нет.
— Да я понимаю. Но я же не американский агент, в конце концов…
— Да я не про это. Во-первых, две машины и пять сотрудников — это намного больше, чем при штатной профилактике.[51] Обычно при штатной профилактике прикрепляют один экипаж НН, причем работу он делает спустя рукава, только чтобы отписаться. Если пять человек с двумя машинами на каждую профилактику бросать — вся работа встанет. А тут все делалось на совесть, они тебя и на рынке сопровождали, и скрытой камерой отсняли всех твоих контактеров. Во-вторых — они не имели никакого права за тобой следить. Есть закрытая инструкция, согласно которой если у КГБ появляется информация о том, что сотрудник ГРУ допускает подозрительные действия, возможно, готовится к переходу, имеет подозрительные контакты с установленными иностранными разведчиками — они обязаны немедленно передать эту информация во внутреннюю контрразведку ГРУ. И наоборот. Потому что иначе может получиться так, что сотрудник ГРУ, к примеру, контактирует с иностранными разведчиками, выполняя задание руководства, а его КГБ за это задержит, не имея представления о проводимой ГРУ операции. И операция будет сорвана, по глупости. Так вот и в твоем случае — они ведут твою разработку, не поставив нас в известность — а это серьезное должностное преступление.
[52]
— И что теперь делать?
— Делать… Для начала — веди себя тише воды, ниже травы. Скорее всего, они готовят провокацию, чтобы выслать тебя в Союз, ты им здесь чем-то мешаешь. Провокация может быть на чем угодно — на аморалке, на пьянке, на спекуляциях, на незаконных операциях с валютными ценностями, на том, что перешел дорогу на красный свет. Поэтому, в ближайшее время — веди себя тише воды ниже травы, так чтоб с твоей жизни можно было документальный фильм снимать «образцовый советский гражданин». Понял? И узнай результаты допросов — я допросы проводить не имею права, а информация эта мне нужна. А я тем временем попытаюсь выяснить — кто в резидентуре КГБ санкционировал разработку в отношении тебя и кто был ее инициатором. И вообще — подумаю, что дальше делать. Я сейчас уду, ты пару минут выжди — и только потом закрывай дверь и выключай воду. Дверь я оставлю приоткрытой, запрешь. Хорошо?
