Дверь в небо - Евгений Тарбеев

   - Скажи, почему ты лезешь в петлю, и я без лишних разговоров пойду дальше.

   - Чего ради? - усмехнулся мужчина.

   - Из братской солидарности, - я попробовал перевести разговор на шутливый лад. -Может, мне тоже впору повеситься.

   - Ступай своей дорогой, как будто ничего не видел, - мрачно рыкнул мой собеседник.

   - Некуда мне идти. Я серьезно - хоть в петлю лезь.

   - Вали отсюда!

   - Ты в курсе, что полчаса назад уже повесился. Я видел тебя висящим вон на той дорожке, - для пущей убедительности я наугад показал рукой в гущу сада.

   Видя, что я не унимаюсь и не дам ему спокойно удавиться, он вытащил голову из петли и опустился вниз, сел на скамейку.

   Усталыми глазами посмотрел не меня. Ни искорки жизни. Я заметил на его шее круговой синяк и следы от веревки, как будто он сделал до этого десять попыток.

   - Ну, повесишься ты еще раз. Решит ли это твои проблемы? Ты снова придешь сюда - будь уверен. Я-то знаю.

   Мужчина заинтересовано слушал.

   - Расскажи, что тебя сюда привело, - продолжал я уговаривать висельника. - И себе, и мне поможешь. Повеситься всегда успеешь...

   - Понимаешь, я занимался бизнесом, - загробным голосом заговорил он. - Я отдал ему лучшие свои годы, трудился днем и ночью. А он пережевал мою жизнь и выплюнул. Я не вижу смысла жить дальше. Без дела - я ноль без палочки.

   - Что случилось?

   - Ровным счетом ничего. Я вкладывал деньги в многообещающие проекты и прогорал раз за разом. Я потерял чутье, как старая охотничья собака. Все люди моего круга достигли вершин, а я так и остался ни с чем. Некоторые злорадно смеются надо мной, некоторые жалеют. Невыносимо жить под таким давлением снаружи и внутри. Я все просчитывал на сто раз. Я брался за проекты с минимальным риском, которые должны были снова вывести меня на орбиту. Чем больше я старался: тем хуже оказывался результат. Я в долгах как в шелках.

   - Бизнес штука такая. Вчера на коне, а сегодня в дерьме. Займись чем-нибудь маленьким. Пройди заново путь до вершины. Может ты забыл, что-то важное в том как это делается. Вот у тебя и не получается.

   - Что ты знаешь о бизнесе?

   Я уловил в его словах нотку презрения.

   - Знаю. Я тоже бизнесом занимаюсь.

   Гордиться особыми успехами мне не приходилось. Я вспомнил свои заваленные проекты. Те, что таковыми не являлись, находились в подвешенном состоянии, оттянув на себя деньги в виде затрат, а прибыли не приносили. У нас, в общем-то, схожие проблемы, только масштабы разные.

   Тон разговора изменился. Мои слова он принял. Увидел во мне человека, который сможет его понять.

   - Понимаешь, не могу я мелочевкой заняться. Все друзья по-крупному работают. Как бы это сказать...

   - Западло, - подсказал я.

   - Точно. Меня засмеют. Так опуститься... Нет, лучше в петлю.

   - Разве ты уже не опустился? Говорю тебе - ты вешался несколько раз.

   Горе-бизнесмен задумался. Видно ему очень тяжело было принять эту мысль. Я понял, что в петлю его как раз и загнало желание, чтобы было не хуже, чем у других. Он тяжело вздыхал и молчал. Я почувствовал, что нащупал корень проблемы, что нужно копать здесь и продолжил размышления вслух.

   - На мой взгляд, ты слишком много уделяешь внимание тому, как будешь выглядеть в глазах других. Ты забыл самого себя, свою суть.

   - Ты про что?

   - То, что ты стал в собственных глазах тем, как оценивают тебя твои знакомые. А поскольку у твоих знакомых с бизнесом все в порядке, то их жалость и злорадство ты воспринимаешь как то, что ты находишься относительно них внизу социальной лестницы. А для тебя, крутого бизнесмена, это равносильно смерти. Механизм таков. Оценивай себя изнутри, а не со слов других. То, что у тебя внутри - в их одобрении не нуждается.

   Видя, как в его глазах загорелся огонек, я обрел вдохновение.

   - Ты видишь себя только в бизнесе, сросся с ним. Ты, по существу, есть твой бизнес. А поскольку он развалился, автоматически развалился и ты. Нет бизнеса - нет и тебя. Ведь так?

   - Я на свою жизнь никогда так не смотрел, - разглядев за моими словами что-то для себя, он даже улыбнулся. Может не так, как обычно улыбаются люди, но то, что уголки его губ дернулись вверх, вспыхнуло для меня как путеводная звезда.

   - Я считаю, тебе просто надо поменять занятие. Перестань заниматься бизнесом.

   - Как это?

   - Кем ты хотел стать в детстве?

   - Ну, космонавтом,...сыщиком ...художником. Я больше всего мечтал стать художником.

   - Рисовать умеешь?

   - Умею. Художественную школу закончил.

   - Ну, вот и рисуй картины.

   - Ха! Да, пацаны со мной здороваться перестанут.

   - А тебе надо, чтобы они с тобой здоровались или чтобы ты хорошо себя чувствовал? - я задал ему неудобный вопрос, который для него раньше не существовал. Мне его проблемы казались сущим пустяком. Как из-за неудач в бизнесе можно вешаться? Как не видеть таких простых вещей? Поет мне здесь, певец, фенечку про девочку!

   - Они, конечно, далеки от искусства, но все-таки люди хорошие.

   - Вот пусть хорошие люди, твои пацаны, и помогут тебе, - мне пришла отличная идея, и я тут же высказал ее. - И заодно пусть помогут другим хорошим людям. Откройте галерею, где будете выставлять картины молодых художников. Там ты сможешь сам картины писать. Будешь любимым делом заниматься и бизнес делать. Как бизнесмен ты сможешь грамотно дело организовать дело, по-современному.

   - Можно завести интернет-магазин, - подхватил меня предприниматель. Моя идея ему понравилась. По его ожившему лицу можно было догадаться, что он уже рисовал в воображении образ будущей галереи, толпы покупателей, страничку магазина в сети и быстро растущую валютную выручку.

   Я не хотел прерывать его грез. Похоже, миссия выполнена.

   - Бывай, - сказал я и повернул на дорожку, уходящую вправо, ближе к улице. - У тебя все будет в порядке. Конечно, если в петлю не полезешь.

   Возвращаясь на улицу, я проходил по аллеям, держа курс на возвышающиеся за деревьями здания. Их легко заметить из любой точки парка - очень высокие и вполне сошли бы за американские небоскребы. Выше них, самым значительным, соединяющим небо с землей, было Древо Жизни. В синеватой дымке, оно походило скорее на мираж, чем на реальный объект.

   Мне хотелось поскорее выйти из мрачного парка. Я чувствовал себя очень неуютно. Здесь повсюду ощущалось присутствие смерти. Воздух был наполнен каким-то упадничеством и обреченностью. Мои ощущения подтверждались теми, кого я встретил и, хотелось бы верить, что я уберег хотя бы двух посягавших на собственную жизнь.

   Потом, бросив взгляд за деревья на аллею, идущую под углом к моей и сходящейся с ней у входа в парк, я заметил висельников, воплотивших свои замыслы. Они висели, склонив головы, через равные промежутки, около каждой скамейки. Двое висели вместе. Жуткое место. И похоже на то, что в саду висельников я был единственным прогуливающимся.

   Оценивая свой теперешний настрой, я вышел из парка и определил как аксиому, что точно не пожелаю вздернуться. Насмотревшись, как пытавшиеся убежать посредством петли, вынуждены предстать перед тем же выбором, я ни за что не хотел составить им компанию. Как там, в песенке: бороться и искать, найти и не сдаваться. Я усмехнулся: знал бы автор, в каких условиях пригодятся его строки. Избрав для верности направление, которым еще не пользовался, я зашагал прочь от инкубатора смерти с твердой верой, что больше сюда вернусь.

   Действительно, парк остался позади окончательно. Я прошагал несколько кварталов. Улица изогнулась. По обеим сторонам тянулись однообразные слепые дома с заколоченными окнами. Я шел в полном одиночестве под серым низким небом карантинного уровня.

   15

   Вскоре дорога привела меня к каменному мостику, переброшенному через канал, разделяющий улицу. Я взошел на мост, чтобы перейти на другую сторону.

   Внизу речка катила свои коричневато-зеленые воды с радужными маслянистыми пятнами и островками бытового мусора на поверхности. Непостижимо, но в двух десятках метров от себя, на другом берегу я увидел склонившегося на каменный парапет набережной рыболова, мужчину средних лет в очках и с обвисшими усами. Сначала я не заметил в его руках удочки. Решил, что прохожий остановился, чтобы посмотреть на реку. И понял, что передо мной не кто иной как рыбак, когда он взмахнул вверх руками, поднимая из воды улов, состоявший из рыбешки величиной с башмак средней величины. Сказать по правде, она и выглядела как рваный башмак - изогнута посередине, из бока вырван весомый кусок.

   Время от времени слышались звуки далеких выстрелов. По-прежнему ужасно воняло, как будто одновременно сдохли сто тысяч кошек. Я хотел удовлетворить, наконец, свое любопытство на счет происхождения запахов и отношения к ним аборигенов, и подошел к рыбаку. Рядом с удильщиком стояло ведро. Я заглянул в него и меня чуть не стошнило - в ведре плавали полуразложившиеся рыбьи тушки. Оттуда омерзительно пахло и удивительно, как дохлая рыба могла клевать. На какую наживку он привлекал мертвечину?