Коронованные Вороны Торн-Поинта (СИ) - Иден Вероника

— Черт Возьми, Рен! — Роуэн брыкается и выплескивает свое разочарование яростным воплем.

— Кричи, сколько хочешь, детка, — яростно ухмыляясь, я наклоняюсь к ее затылку. — Стены здесь звуконепроницаемые.

Ее возмущенные крики звучат музыкой для моих ушей, когда я сажаю ее на кровать и снимаю с нее жакет и камзол, открывая аппетитный вид ее сисек. Я держу ее запястья в одной руке и одним быстрым рывком снимаю ремень. Она пинается, и я ставлю колено ей на бедра, чтобы прижать ее к кровати. Я делаю петлю для одного запястья, пропуская конец ремня через пряжку, чтобы сделать второе ограничение и натянуть достаточно туго, чтобы ограничить ее.

— Какое великолепное зрелище ты для меня приготовила, детка, — бормочу я.

Она обнажает зубы. — Ну и мудак же ты.

Сжимая ее запястья, я кладу ладонь на одну из ее грудей.

— У тебя такие классные сиськи. — дразню сосок, щиплю его, когда ее губы приоткрываются на вздохе. — Я должен проколоть их, чтобы было за что дергать, когда ты будешь капризничать.

— Ты… гребаное дерьмо, — шипит Роуэн, в ее глазах смешиваются возбуждение и настороженность.

Интересно.

Угрожающий смех вырывается из меня, когда я сажусь обратно и притягиваю ее обратно к себе на колени, для добавки.

В следующий раз, когда моя ладонь сталкивается с ее задницей, я чувствую покалывающее тепло, и комната наполняется хрустящим звуком кожи, хлопающей по коже. Еще один хриплый крик покидает ее, оканчиваясь возбужденным стоном. Она выгибает спину и извивается, вероятно, пытаясь найти облегчение от моих мучений и найти место, чтобы потереться о мои колени для трения.

Мой член напрягается в штанах. Часть меня хочет прижать ее к кровати и трахнуть до потери сознания. Но чудовищная часть меня хочет замарать ее, пока она не превратится в прекрасный сломанный беспорядок.

— Видишь, котенок. — Я провожу рукой по розовому румянцу, расцветающему на ее щеке. — Я же говорил, что могу заставить тебя полюбить все, что угодно. Но плохим девочкам не положено кончать.

— Нет, — задыхаясь, отвечает Роуэн.

— Боюсь, что так. — я разочарованно прищелкиваю языком. — Очень жаль. Ты такая красивая, когда разваливаешься для меня.

Ее дыхание становится неровным, пока она борется, но я не даю ей передышки. Через пару минут она плюхается, изнемогая. Я похлопываю ее по заднице, наслаждаясь ее удивленным шипением.

— Я делаю это не только потому, что ты меня не послушала. — Мои пальцы проникают между ее складок, и я ухмыляюсь, когда нахожу ее скользкую от желания, даже более влажную, чем когда я пожирал ее киску. Она наслаждается некоторой болью своим удовольствием. — Ты подвергаешь себя опасности.

— У меня все было под контролем, — бормочет Роуэн, уткнувшись в простыни. — Взяла перцовый баллончик и что-нибудь, чем можно заколоть любого, кто попытается прикоснуться ко мне.

Я вздрагиваю от фырканья. — И как тебе это удалось?

Вместо ответа она отворачивается и начинает тереть мои пальцы. Я потакаю ей на мгновение, проскальзывая в бок ее трусиков, чтобы скользнуть через ее складки. Она резко втягивает воздух, когда я дразню ее. Когда я отстраняюсь, чтобы облизать пальцы, она ругается себе под нос. Я шлепаю ее по заднице и посмеиваюсь над ее тихим визгом.

— Я же сказал. Плохие девочки не кончают.

Я даю ей еще один шлепок. Меня охватывает еще одно желание, и я приветствую его, наклоняясь, чтобы укусить ее за ягодицу. Ее тело дрожит, бедра сжимаются.

— О боже! Роуэн надулась. — Просто позволь мне…

— Нет.

Я хочу увидеть, как она кончает, но не сейчас.

Она получает еще одну порку за свою наглость. Роуэн издаёт сдавленный стон, когда я успокаиваю ее покрасневшую кожу. Когда из нее наконец выходит кровь борьбы, я глажу ее по спине. Расслабившись, она растягивается у меня на коленях, наконец-то уступая. Я трачу время, чтобы исследовать ее тело, проводя своими пальцами по ее коже, получая от нее слабое гудение удовольствия.

Я теряюсь в этом моменте дольше, чем когда-либо с кем-то другим. Каждая дрожь и трепет моих ласк разжигает тлеющий уголек в моей груди. Мне нужно больше. Хочу ее всеми мыслимыми способами.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Ты выглядишь так чертовски великолепно, — хриплю я, прослеживая вдоль позвоночника изгиб ее задницы.

Задница Роуэн мягкая на ощупь, когда я поднимаю ее и кладу на спину, снимаю с нее стринги и отбрасываю в сторону. Она закрывает глаза и на мгновение корчится от первого ощущения прохладных простыней на своей измученной плоти. Уголок моего рта приподнимается. Она оставила руки над головой там, куда я их положил. Когда я делаю шаг назад, она протестующе стонет.

Еще один низкий смешок прокатывается по мне. — Раздвинь ноги и дай мне посмотреть, какая ты, блядь, мокрая.

По моему требованию ее глаза распахиваются, зелень почти поглощается ее расширенными зрачками. Я провожу большим пальцем по губе и прижимаю ладонь к напряженному члену, пристально наблюдая за ней. Сделав несколько неглубоких вдохов, она сглатывает и делает, как я говорю, раздвигая ноги.

Блядь. Ее складки блестят. Великолепное тело, обнаженное и распростертое для меня.

Она само совершенство. Она моя.

С усилием я поднимаю свой дикий взгляд, чтобы встретиться с ее глазами. — Твоя киска умоляет, чтобы ее трахнули. Умоляет меня уничтожить тебя.

Ее взгляд не дрогнул, когда я снял рубашку. Она впитывает мое тело, высовывает язык, чтобы облизать губы, когда она смотрит на мои татуировки. Вместо страха или шарахания от поврежденного монстра перед ней, единственное, что горит в ее глазах-это желание.

Когда она так смотрит на меня, в моей груди пробуждается незнакомое и неуловимое томление. Шок от этого почти выбивает меня из колеи. Я никогда не чувствовал ничего подобного рядом с кем-то.

Эмоции ускользнули от меня после Шарлотты — я забочусь только о своих лучших друзьях. В остальном я-лишь гнев и пустота. То, что Роуэн вызывает больше, чем похоть, запутывает мою голову.

Отряхиваясь, я снимаю штаны, не заботясь, где они окажутся в кои-то веки, и бросаю презерватив на простыни.

— Говори, — приказываю я. — Скажи мне, как сильно тебе сейчас нужен мой член.

Тепло пульсирует в моем паху, когда она сжимает губы зубами и раздвигает ноги шире. Злая, соблазнительная маленькая дьяволица. Глубокий рокот покидает меня, когда я крадусь обратно к кровати.

— Ты должна использовать слова.

В ее глазах вспыхивает невысказанный вызов. Один я отвечу, пока она не закричит о своей потребности. Я обхватываю губами один из ее сосков и терзаю его языком. Удовлетворение пронзает меня при ее вздохе. Когда она хнычет мое имя, я подхожу к другой, щиплю первую.

— Скажи это, Роуэн, — рычу я ей в грудь. — Или я оставлю тебя здесь и позабочусь, чтобы ты не смог выбраться. Перерыв лишь для меня, детка.

Она молчит, а я продолжаю терзать ее соски. Мгновение спустя она разбивается вдребезги.

— Пожалуйста.

Это единственная, шаткая капитуляция.

И это звучит прекрасно.

Опираясь на нее одной рукой, я убираю волосы с ее лица. — Пожалуйста, что?

— Я…я хочу… — Она втягивает воздух сквозь стиснутые зубы, отвлекаясь, когда я опускаю пальцы между ее бедер, чтобы потереть клитор. — Ннгх, мне нужно почувствовать твой член. Трахни меня, Рен.

Наклонившись еще ниже, я слизываю слезы с ее щек. — Ты все еще собираешься вести себя как хулиганка?

Она выгибается навстречу мне, проводя зубами по губе, когда мой пирсинг штанги дразнит ее чувствительный сосок. — Возможно. Это недостаток характера.

Удивленный вздох веселья вырывается из меня от ее честности. Я ничего не могу с собой поделать. Я должен попробовать эти губы. С грубым звуком я накрываю ее рот своим в голодном поцелуе. Она тает в нем, ее ярость снова появляется. Я мог бы целовать ее часами, но я отрываюсь, нуждаясь быть внутри нее прямо сейчас.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Давай, — настаивает она, пока я надеваю презерватив.

— Мне тоже нужно преподать тебе урок терпения? — упрекаю я, покусывая ее бедро зубами, прежде чем зарыться лицом в ее сладкую пизду.