Сердце Башни - Роман Злотников

– Чем могу помочь славному ветерану?

Тот опять окинул сидевшего напротив него столоначальника недружелюбным взглядом и, недовольно пожевав губами, произнес:

– Я, эта… землю хочу выкупить.

– Что ж, отлично. Агберское королевство весьма положительно относится к желанию ветеранов славной агберской армии осесть на земле и стать крепкими хозяевами, – слегка оживился чиновник. Большинство ветеранов, собиравшихся осесть на земле, предпочитало поначалу не выкупать, а арендовать участок земли. Тем более что выкупить его попозже, если дела пойдут хорошо, им ничто не мешало. Немедленный же выкуп означал, что ветерану почти наверняка потребуется оформить кредит. А кредит открывал оч-чень интересные перспективы…

– В таком случае я, от имени земельной палаты, могу вам предложить следующие, подлежащие к продаже наде…

– Тушкин хутор, – крайне невежливо прервал столоначальника ветеран.

– Э-э… что?

– Я хочу купить Тушкин хутор, – несколько более понятно сообщил ветеран.

– Но… зачем?

– Свояка моего эта земля, – сообщил ветеран. – Он мне про свой хутор писал. И вот еще, – ветеран просунул руку за пазуху и выудил оттуда ветеранский патент, выдаваемый по увольнению из агберской армии и еще одну довольно замызганную бумажку, – мне треть хутора принадлежит. Я его деньгами ссужал. А он мне закупную оставил.

Чиновник бросил небрежный взгляд на ветеранский патент, а затем осторожно взял бумагу двумя пальцами, развернул, вчитался, и едва сдержался от того, чтобы саркастически усмехнуться. Да уж, ссуженные свояку этим ветераном средства, за которые он, согласно закупной, имел право на треть хутора, превышали выставленную земельной палатой нынешнюю цену хутора раз в пять. Ибо, несмотря на наличие построек и уже некоторую обихоженность самой земли, нынче селиться в такой близости от Запретной пущи охотников не было. Вот цена и рухнула.

– Ну что ж, это понятно, – чиновник бросил испытующий взгляд на посетителя. А ну как удастся развести его на выплату за землю по старой, указанной в закупной грамоте стоимости? Но следующие слова ветерана развеяли эту надежду.

– Скока там по реестру он ныне стоит? – поинтересовался тот. Столоначальник вздохнул. Сорвалось. Подделывать выписку из реестра – себе дороже. Может, сейчас и удастся содрать с посетителя планируемые деньги, но стоит только случиться первой ревизии – и можно попрощаться с местом. А то и вообще того, в каменоломни угодить. И хотя есть неплохой шанс на то, что твари Запретной пущи приберут нового хозяина хутора раньше, чем до него доберутся ревизоры, но ну его к Владетелю такие риски…

– Ну что ж, городской, бывай, – добродушно попрощался с ним возница. – Я недели через три обратно поеду. Загляну.

– Не-а, недели через три – не стоит. Я тут осмотрюсь где-что-чего, да вскоре обратно в город подамся. На хуторе-то поди ничего из струмента и утвари не осталось.

– Ну‑у‑у… дык, твари ж, оне все порвали-порушили, – замялся крестьянин, давая собеседнику веские основания для предположения, что основной причиной того, что на хуторе мало что осталось, были отнюдь не твари Пущи, а кое-кто поближе. Тварям-то инструмент, утварь и прочая рухлядь на хрен не нужны – они, ежели их драть-ломать боли не испытывают, и потому тварям ни разу не интересны. А вот соседям…

– Ну, вот и мне так кажется. Да и потом, я думаю, прежде чем обустраиваться, надо тут по округе все посмотреть. Прикинуть. От кого чего ждать и где, в случае чего, ховаться. Сам-то как думаешь?

– Это да, – торопливо закивал крестьянин, обрадовавшийся возможности быстренько съехать с «деликатной» темы. – Это точно. Тута Запретная пуща рядом. Тута все поперву прикинуть надоть.

– Так что давай попозже приезжай, сосед. Как я уже тут получше обустроюсь. Я к тому времени и бражку поставлю. А то через три недели мне тебя будет принимать как положено не с руки, а абы как – мне и самому не по нраву.

– Ну да, ну да…

Когда телега со словоохотливым возницей скрылась за поворотом, Грон накинул на плечо мешок, поправил скатку с плащом и двинулся через поле в сторону своей новой собственности. Нет, предпринятые действия не гарантировали, что тот, кто спустя некоторое время может попытаться вычислить, куда это он подевался, не сможет этого сделать. Но потрудиться ему для этого придется очень сильно, ибо все передвижения вот конкретно данного ветерана от столицы до Тэнфара и далее, конкретно до Тушкина хутора, были железно залегендированы, как и покупка хутора. Потому что ветеран, ссудивший средства своему свояку на покупку этого хутора, существовал на самом деле, только он сейчас обживал совершенно другие места. И под другой фамилией… Так что можно было ожидать, что этот самый кто-то сначала займется более, м‑м‑м, многообещающими вариантами (а в том, что таковые будут, Грон нисколько не сомневался, ибо парочка таковых была подготовлена им самим), а к проверке действий конкретно этой личности вернется уже только после того, как проверят тех. И это должно было дать Грону еще немного форы…

До Тушкина хутора он добрался часа через полтора неспешного шага.

Подойдя к воротам в частоколе, который окружал строения хутора, Грон остановился и скинул с плеч мешок. Да уж, представившееся его глазам зрелище было не очень приглядным. Нет, трупы по двору не валялись, но вот ворота… Левая створка была выбита не полностью, и ее полотно висело на одной петле, упершись углом в частокол, а правой просто не было, только несколько даже не поломанных, а, скорее, измочаленных плах валялось в нескольких локтях от воротного столба. Частокол, а также бревна стен овина, конюшни и сеновала были испещрены глубокими царапинами. Сам дом также нес на себе следы когтей тварей (а чем еще эти царапины могли быть-то?) и сиротливо зиял выбитыми окнами и разломанной дверью. Именно разломанной, а не выбитой. Ее останки, тоже в виде нескольких измочаленных плах, все еще маячили в дверном проеме, но проход внутрь перекрывали слабо. Кроме того, на крыше дома не хватало чуть ли не половины соломы. Да и с крышами остальных строений тоже было не все хорошо. Но винить тварей Пущи в столь значимых потерях кровельного материала Грон бы не взялся. Здесь, скорее, как и с утварью, поработали «добрые» соседи. Да и в доме, скорее всего, по той же причине если и найдется на чем сидеть, то вот по поводу того, на чем спать, совершенно точно будут большие проблемы. Впрочем, от точного знания того, насколько он прав в своих предположениях, его отделяла всего минута времени и десяток шагов…

Грон еще несколько мгновений постоял в проеме ворот, цепким взглядом стараясь высмотреть признаки возможной опасности, и, не обнаружив оной, решительным шагом двинулся к дому. Несколько ближайших дней он собирался провести на хуторе. Во-первых, для того, чтобы хотя бы создать видимость начала его обихаживания – ну, чтобы когда на хуторе наконец-то появятся посетители, они бы могли зафиксировать, что тут кто-то все-таки пытается обустраиваться. Это делалось во имя все тойже, во многом, правда, гипотетической форы. Ну и, кроме того, Грон так же планировал провести на хуторе пару-тройку дней, готовясь к следующему, наиболее опасному этапу своего путешествия.

Он планировал добраться до Башни Владетеля не по дороге, по которой обычно следовали к сердцу Запретной пущи обладатели заветных амулетов, а напрямик. Через Пущу. Потому что был уверен в том, что дорога находится под плотным контролем… На первый взгляд это казалось безумием, да и было им, по большому счету, но Грон был твердо уверен, что других вариантов у него нет. Ну не мог столь матерый волк, каким был колонтель Исполнительной стражи Кулака возмездия Великого равноправного всемирного братства Мехгин Ахгимаг, оставить дорогу без наблюдения. Следовательно, попытка подобраться к Башне Владетеля относительно безопасным (ну, с учетом амулета) путем почти неминуемо приведет Грона в ловушку. Поэтому он и решил рискнуть и попытаться пройти через Пущу.

К вечеру Грон не только навел в доме относительный порядок, но еще и успел немного починить крышу дома, содрав с конюшни, овина и сеновала достаточное количество соломенных снопов. Снопы были пожухлыми и ломались, к тому же и кровельщик из него был очень так себе, но зато обрешетка крыши больше не резала глаз голыми досками. Так что спать он улегся, почитай, со всеми удобствами, хотя и не на кровати, а на ворохе луговой травы – его предположение о том, что из дома вынесли все, что представляло хоть малейшую ценность, полностью подтвердилось.

Утром он поднялся довольно рано. Растопил огонь в очаге и повесил кипятиться воду в котелке. Основным на последнем этапе подготовки рейда через Пущу являлся, каким бы это кому-то ни показалось бы странным, переход на новый рацион питания, являющийся чем-то вроде НЗ для моряков, попавших в кораблекрушение.