Пуля cтавит точку - Роберт Пайк

— Он расскажет, — пообещал капитан Вайс. Кленси кивнул.

— Скорее всего, расскажет. — Он мысленно вернулся назад. — И этот молодой доктор в госпитале на какое-то время запутал меня своим идиотским поступком, всадив нож в мертвого человека, но на самом деле мы потеряли там не так уж много времени. Во-первых, я никак не мог понять, почему Пит Росси, после того как он так настойчиво допытывался у меня, где его брат и это совершенно понятно — спокойно собрался и тихо отправился домой, увидев его мертвое тело. Конечно, когда я представил себе всю картину, то все стало ясно. Разумеется, подставное лицо нужно было убрать, и Пит Росси просто не мог уехать, не убедившись, что выстрел достиг своей цели. Он знал, что не сможет навсегда спрятать тело; он знал, что скорее всего Чалмерс будет искать, куда делся его свидетель, вплоть до того, что выпишет ордер на его арест — и тогда вся история выйдет наружу. И я уверен, он почувствовал, что если в этот момент окажется на западном побережье, то для него так будет значительно лучше.

Наступило непродолжительное молчание, затем Капровски откашлялся.

— А где же дама покупала билеты, лейтенант? — задумчиво спросил он. Я понимаю, что это не имеет значения, так как вы правильно вычислили нужное судно, но мне просто любопытно. Может быть, я что-то упустил?

Кленси усмехнулся.

— Я тоже поскользнулся на этом. Она купила их в агентстве путешествий Айса. Просто выбрала первое по алфавиту агентство в телефонном справочнике. Они находятся на 38-й улице и через пару дней мы обязательно нашли бы их. Дело просто в том, что я не подумал о самом логичном поступке для человека в чужом городе.

— Так, а теперь о том, как вы определили нужное судно, — медленно сказал капитан Вайс, — как, черт возьми, вы сделали это? Этот вопрос больше всего занимает меня с субботнего вечера.

— Да, — сказал Капровски. — И меня тоже.

— Я вовсе не такой уж хитрый, как это может показаться, — сознался Кленси. — Конечно, фотография свадебного завтрака объяснила мне все. Как только я ее увидел, все стало ясно. Я понял, что путешествие в Европу запланировал Росси, а не Реник. И что мертвый человек в госпитале был Реник, а не Росси…

— Судно, — напомнил ему капитан Вайс.

— Сейчас я до этого дойду. Росси не мог отплыть на американском корабле, в этом случае он оставался под нашей юрисдикцией еще по крайней мере неделю — зачем было предоставлять нам такой шанс? Не мог он также отплыть и на большом пассажирском лайнере; слишком многие могли его узнать, не важно с бородой или без нее. Таким образом оставалось только грузовое судно. И в этот вечер отплывали только три грузовых судна, и одно из них направлялось в Южную Америку, а не в Европу…

— Но даже если это так… — начал капитан Вайс.

Кленси поднял руку.

— Когда я был в квартире у девушки, то пока она не узнала, что я из полиции, занимало ее только это путешествие на корабле. Она предложила мне выпить и сказала при этом: — У нас здесь есть почти все, кроме водки "Аквавит"… И когда говорила о путешествии, то спросила меня: —А говорят ли они на борту по-английски? что само по себе уже было ясным указанием на то, что она поплывет не на американском или английском судне. И затем позднее, когда она спросила меня, приходилось ли мне бывать в Европе, то упомянула несколько европейских городов и первым среди них был Копенгаген…

— Теперь вспомните, что в тот момент ее больше всего занимало ее путешествие. И когда я взглянул на список отплывающих грузовых судов, то обнаружил, что одно из двух не американских судов, которые отплывают в субботу вечером в Европу, направляется в Осло, а другое — это и был "Аальборг" в Данию…

Он пожал плечами. Молчание, наступившее в комнате, было прервано доктором Фрименом.

— В Осло тоже пьют водку "Аквавит", — мягко заметил он.

Кленси усмехнулся.

— Именно это сказал мне вечером Порки Френк. К счастью, раньше я этого не знал. Во всяком случае, норвежское судно отплыло в десять часов вечера, еще до того, как была получена по телетайпу фотография.

— И если бы Росси оказался на том судне, — протянул капитан Вайс.

— Он не оказался, — сказал Кленси и мягко улыбнулся.

Капитан Вайс подумал немного, затем кивнул и поднялся. За ним последовал доктор Фримен, потом несколько медленнее встали Капровски и Стентон.

— Ну, я полагаю, что все ясно, — сказал капитан Вайс, глядя на Кленси с плохо скрытой гордостью. Провел рукой по лицу. — Я хочу, чтобы это было как можно скорее написано и представлено мне; но теперь по крайней мере я знаю, что сказать репортерам. Если их будут интересовать детали, то может быть братья Росси смогут им их прояснить.

— Если они передумают и откажутся давать показания, — сказал Кленси, то пригрозите им, что вы просто вышвырнете их на улицу. Последнее, что я услышал от Порки Френка в субботу вечером, это что Чикаго послало сюда весьма талантливого человека по этой части.

— Мы позаботимся о них, — пообещал капитан Вайс. Его взгляд смягчился. — Это была хорошая работа, Кленси. Но немного…

Доктор Фримен торопливо прервал его.

— Я доставлю вам результаты вскрытия как можно скорее, чтобы вы успели включить их в свой отчет.

— Спасибо, — сказал Кленси. — Я напишу его и немедленно принесу к вам в кабинет, Сэм.

Четверо мужчин еще некоторое время смотрели на худощавого лейтенанта, потом друг за другом вышли из комнаты. Кленси свободно откинулся назад, глядя на отчеты, оставленные Капровски и Стентоном, конверт, присланный Мартином, и заметки, которые начал делать сам. Вздохнул, потянулся за бумагами и положил их перед собой. Другой рукой полез в карман куртки за сигаретами, достал одну, закурил и повернулся, чтобы выбросить в окно обгоревшую спичку.

И замер.

В вентиляционной шахте не было белья. Пустая бельевая веревка свободно болталась между зданиями. Он смотрел, открыв рот. Неужели это было возможно? Неужели именно в понедельник он мог увидеть такое чудо, как пустая бельевая веревка? Именно в понедельник?

— Такое чудо могло произойти только в 52-м участке, подумал он с легкой усмешкой, вернулся к своему столу с бумагами и достал авторучку. Только в 52-м полицейском участке…

Джеймс Макклар

Паровой каток

ПОСВЯЩАЕТСЯ ЛОРЛИ

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Хозяин похоронной конторы Джордж Генри Аббот вел себя явно неправильно. Нахватал работы выше головы. Проводил без сна целые ночи. И, к тому же, совершал ошибки.

Но дела у него шли хорошо. Неплохо было иметь фамилию, которая в телефонном справочнике в соответствии с алфавитом открывала список хозяев всех подобных заведений. И к тому же номер телефона 7-70-07. Пятизначный номер — потому что город, вообще-то, был невелик даже по южноафриканским масштабам, но смертность в нем была достаточно высока, чтобы не позволять мистеру Абботу и его конкурентам нежиться за чтением утренних газет.

Сразу после завтрака он распахнул двери холодильника. Накануне вечером его молодой ассистент Фартинг позаботился о работе на утро, приготовив два тела. Теперь он, вздохнув, наклонился и вытащил нижний ящик. Тот выдвинулся плавно, с легким толчком, от которого шевельнулись пальцы ног.

Мистер Аббот заметил, что взгляд на них вызвал у него особое, довольно приятное ощущение в желудке. По пальцам ног он мог судить о многом. Эти были очень чисты и ухожены. И очень женственны.

При помощи тележки с подъемным столиком перенес тело на рабочий стол. Двумя осторожными движениями снял простыню, третьим — перебросил её через руку.

И тут у него засосало под ложечкой. Девушка была в полном расцвете жизни. И, если нечто подобное могло быть, — в полном расцвете смерти. Ужасная красота бренных останков не оставляла его равнодушным. Напротив, был всегда убежден, что его коллеги лгут, утверждая, что объекты их деятельности оставляют их равнодушными.

Нет, тут уж прав он, черт побери. Вы только взгляните на нее. Как это сказал поэт: красота — вечный источник радости. Роскошная фигура, тело, которому бы ещё жить и жить. Особенно прелестна была нежная ямка пупка.

Глаза его вовсе не замечали ледяного холода бледной кожи. Кончики пальцев сладострастно коснулись темного пушка. Так же, как и пальцы ног, руки у неё были холеными и ухоженными. Ногти — безупречными.

Лицо он оставил напоследок. Слава Богу, ничего страшного. Ему уже случалось видеть такое… Привычным движением закрыв покойной рот, придал губам как бы легкую улыбку. Над ним — задорный носик и крутые, не выщипанные брови. Глаза должны быть серые или голубые, потому что волосы были русые. Точно, они были голубые.

Прекрасно… А время шло…

Тут его вдруг замучала совесть и он поймал себя на том, что думает о своей жене. О миссис Присцилле Аббот, вдове бывшего владельца фирмы, которая дала ему возможность поместить на вывеске свое имя в надежде, что это обеспечит их счастливую совместную жизнь до конца дней.