Аптекарь 2 - Алексей Турков

Далеко над морем, напоминая о пограничной зоне, барражировал крошечный вертолет.

В следующие два дня парень работал в Сочи и Дагомысе. Зависал в барах и кочевал по интуристовским объектам. Ночной клуб «Закрытый город» славился своими экзотическими «восточными» выступлениями. А бар «Лимпопо», который обслуживал гомосексуалистов, презентовал себя, как веселый и неформальный коктель-зал, где каждый может найти себе любовь, страсть и занятие на ночь. Денег на стакан содовой или чашку кофе хватало, а больше и не зачем тратить. Так как вся работа упорно шла псу под хвост.

Ради чего все затевалось? Чтобы свести знакомства с зарубежными миллионерами, на крайняк с маститыми учеными. Пора было внедрять некоторые свои разработки за рубежом. Пусть готовят «буржуины бочки с вареньем и ящики с печеньем». Но все было тщетно. Пока что эта стратегия не приносила никаких результатов.

Мечты, мечты… Зарубежные миллионеры предпочитали отдыхать на пляжах Майями-Бич или Малибу. Популярностью среди этой братии пользовались европейские Лазурный и Солнечный берег. В крайнем случае, необходимых персонажей можно было летом ловить в марокканской Касабланке или же на греческих островах. А на советских курортах Краснодарского края и Абхазии такой зверь почему-то не водился. Даже нормальные ученые за рубежом зарабатывали достаточно, чтобы отдыхать в Портофино или Каннах.

И никто из крупных зарубежных шишок не ехал хлебнуть экстрима на отдых в СССР. Видимо, эти гады понимали, что все дороги ведут к коммунизму и, что никакие судорожные усилия капиталистов не спасут капитализм от приближающейся гибели. Поэтому, чтобы избежать шока, упорно не желали посещать «страну, олицетворявшую будущее человечества, страну мечтателей и идеалистов». Да и Афганистан, поди, имидж Советского Союза за рубежом изрядно попортил. И до кучи вспомним, что время начала восьмидесятых было для зарубежных капиталистических стран «эпохой большого спада».

Здесь же даже в футуристичных оазисах «буржуазной роскоши» попадалась одна мелочевка. Кроме жителей стран СЭВ, разных Иштванов, Янеков и Радко, встречались или «крупные профсоюзные деятели», или «представители прогрессивного крыла». На самом же деле это были ничтожества, болтуны, присосавшиеся как пиявки к кормушке Советского государства. Одни бойскауты-переростки, чья способность поглощать спиртное была просто поразительной.

Все эти коммунистические партии США, Франции, Англии, Италии и прочих «несгибаемых борцов за справедливость» из разных Греций напрямую финансировались из бюджета СССР. Что выходило за рамки понимания. И большинство крупных деятелей международного рабочего движения, отчего-то походили своими побитыми рожами на бывших боксеров, ныне спившихся и подавшихся в швейцары. В общем, Ване попадался один человеческий мусор, что самостоятельно даже подтереться не может. Каши с ними явно не сваришь. Ну, не с послом же доброй воли, Самантой Смит, договоры заключать?

Так что, реальная жизнь разбила в щепки всякие надежды. Остался незадачливый попаданец у разбитого корыта. Придется ехать за нужными знакомствами в столицы, в Москву или Ленинград. Так как на отдых необходимые люди сюда могут или совсем не приезжать, или же нужного момента можно караулить месяцами, в то время как по работе СССР вынуждены посещать немалое число из искомых фигурантов. Переговоры и симпозиумы и прочая байда.

Кроме всего прочего, надо было подтянуть языки. Английский Саблин знал на твердое «хорошо». По здешним невысоким меркам. Но с иностранцами на этом языке приходилось общаться через пень колоду. Практика нужна, что не используешь, то и забывается. Так как казалось нафиг не нужным. Зато теперь сильно помогало знание латыни. Многолетний опыт работы с рецептами и врачами не пропьешь. Многие разделы латыни Иван знал на отлично. А это помогало ему уверенно общаться на испанском и итальянском.

«Аптекарская латынь», если кто знает, к классической латыни времен Цицерона и Цезаря имеет самое отдаленное отношение. Так как это международный европейский язык общения 16 века. А так как тогдашняя Италия была в тот период «Меккой» медицины, то языки развивались параллельно и взаимообогащались. Если кто помнит, то во Флоренции долгое время правила династия, которая так и назывались «Медики», то есть на итальянский манер «Медичи».

А флорентийский диалект, он же тосканский, как раз и лег в основу литературного итальянского языка. А так как испанцы в тот период владели доброй половиной Италии, то и испанский язык развивался в той же колее. А вот французский и португальский остались на обочине, поэтому эти языки Иван понимал совсем слабо. С пятого на десятое.

И всех бонусов только и получилось, что при тусовке, рядом с плакатом «Комсомол — моя судьба», у местных филателистов, принявших его за иностранца, Ивану удалось совершенно случайно приобрести две редкие марки. По пять рублей каждую. Как раз эти жаждущие алкоголя «лучшие представители русской интеллигенции» себе бутылку водку купят. Променяют, так сказать, в порядки просветления, постылые материальные ценности на духовные. Да и то сказать, если дед под революционным лозунгом «грабь награбленное» пошарил в летнем дворце герцога Ольдебургского, набрав себе сувениров, то это же не повод внуку не выпить за здоровье предприимчивого деда?

Первая покупка — синяя марка Республики Южно-Моллукских островов. Государства которого никогда не было. А марку вот выпустили. Просто американцы когда-то хотели захватить эти южные острова Индонезии и, вслед за оккупированными Филиппинами, создать там очередную марионеточную республику под названием Молуг. Марки вот выпустили — а острова захватить не получилось.

Вторая марка — выпущенная в 1903 году на островах Сент-Невис «Колумб, рассматривающий американский берег в подзорную трубу». Забавно, учитывая, что во времена Колумба никаких подзорных труб не было. Их только Галлилей придумал. Курьез. Обе марки оказались редкими и, показав их иностранцам, Иван получил предложение с ходу продать их по двадцать баксов. Но решил оставить их себе. Если такая шелупонь за них столько предлагает, то умные люди и больше заплатят. А провести маленькие почтовые марки за рубеж намного проще чем валюту.

Пора было сваливать из Лазоревской. Оплаченное время заканчивалось, а продлевать его Саблин не собирался. Так как боялся, что его негр со временем начнет «линять». А не начнет, то волосы будут отрастать и все увидят, что они прямые, а не кудрявые. Может случится много чего плохого, и по закону подлости Мэрфи одна или две вещи обязательно случатся. Так что превращаться в белого Иван решил в другом месте.

Настала пора двигаться дальше. Для начала, с вечера парень долго мылся с модифицированным мылом, пробуя смыть с себя тональный крем. Получалось плохо. К счастью, многие отдыхающие тут загорали до оттенка натуральных негров. Так что главное было спрятать иностранный паспорт. Саблин засунул его под отставшую картонную подкладку чемодана,