Бабки из склепа - Марина Серова

— Логично, — согласился Исаев.

Глава 10

В поселок мы въехали, погасив фары и снизив скорость до минимальной. Я с надеждой всматривалась в окна дачных домиков, рассчитывая увидеть свет или какие-нибудь другие признаки человеческого присутствия. Но поселок казался абсолютно вымершим. Должно быть, из-за того, что была середина недели, здесь никто, кроме пенсионеров с внуками, не жил. И это меня совсем не радовало.

Шепотом мы договорились с Исаевым оставить машину подальше от дачи Шувалова. Мы выбрались из уютного салона и, осторожно захлопнув дверцы, крадучись добрались до нужного участка.

— Это здесь, — указала я на забор, скрывавший шуваловскую дачу.

Дальше мы действовали по заранее оговоренному плану. Исаев поднял меня, и я ловко вскарабкалась на забор. Каблуки тихонько цокнули, когда я приземлилась на заасфальтированную площадку. Исаев, последовав за мной, перепрыгнул через ограду с, казалось бы, не свойственной для его возраста легкостью.

Мы оба не решались выпрямиться и оставались на корточках. Однако все наши уловки и предосторожности были напрасны. В доме, заросшем виноградником, не горел свет. Вообще весь участок и дом в целом производили впечатление полной запущенности. Казалось, что это не дачный участок, где живут люди, а часть леса. Даже деревья здесь шумели как в лесу.

— Неужели я ошиблась? — не сдержала я досады. Ведь в моих рассуждениях не могло быть никакой ошибки или надуманности. Да и Сергею с Сашей больше негде укрыться, кроме как на этой богом забытой даче.

— Постой, — успокоил меня Исаев. — Может, они здесь, но не зажигают свет или вообще улеглись спать.

— Их здесь нет, — уверенно повторила я то ли для себя, то ли для Исаева. Но вопреки собственной уверенности я чувствовала тревогу. Этот маленький домик источал невидимую угрозу, и я, как загипнотизированная, смотрела на него, пытаясь разгадать, в чем же она состоит.

— Нужно осмотреть дом, — принял решение Исаев. — Только тогда мы сможем сказать, есть здесь кто или нет.

Не дожидаясь согласия, он взял меня за руку и потянул вперед. Короткими перебежками от одного дерева до другого мы добрались до дома. При этом казалось, что каждый наш осторожный шаг вызывает целый всплеск звуков, чужеродных для ночной тиши. Замерев за очередным стволом, Исаев присел на корточки. Я послушно опустилась рядом с ним.

— Нам нужно разделиться, — быстрым шепотом заговорил он, — и обойти дом с разных сторон. У тебя есть оружие?

— Есть.

— Отлично, — одобрил он мою предусмотрительность. — Значит, за тебя можно не волноваться.

Я подумала, что за такие слова мне следовало бы обидеться на Исаева. В конце концов, кто из нас двоих частный детектив? Но отнимать у него инициативу было уже поздно, да и ни к чему.

— Я захожу слева, ты — справа, — отдал последнее указание Исаев.

Я не успела возразить, как он тенью скользнул в темноту и ветки какого-то кустарника сомкнулись за ним. Я некоторое время всматривалась, пытаясь различить его силуэт, но Исаев словно растворился в полумраке.

Да, кажется, магические кости в очередной раз оказались правы. Я действительно отдала себя и свое расследование в чужие руки. Сначала послала Толю выслеживать хозяев черной «Нивы», а теперь впуталась в эту историю вместе с Исаевым.

Размышляя так, я прислушивалась к ночным звукам. Что-то неуловимое, тревожное чудилось в них. Вообще во всей этой обстановке было что-то из детского кошмара. Я тряхнула головой. Хватит пугаться собственных мыслей! Сейчас надо действовать.

Припомнив, в какую сторону пошел Исаев, я двинулась в противоположную, но не успела пройти и пары метров, как ноги за что-то зацепились. Не удержав равновесия, я со всего размаху упала на землю.

Сумка, в которой лежал пистолет, улетела куда-то в кусты. Чертыхаясь сквозь стиснутые зубы, я поднялась на ноги и приложила ладони к расцарапанным коленям. И что за напасть такая — не успели зажить одни болячки, я уже нашла другие! Всхлипнув от жалости к самой себе, я принялась искать сумку. И угораздило же так неудачно упасть.

— Иди вперед, — прохрипел вдруг над ухом мужской голос. Я пыталась его распознать, но внезапно утратила все способности к восприятию. В мой затылок упирался пистолет.

Я медленно отстранилась от дерева. Когда ладони перестали ощущать шероховатую кору, меня охватило отчаяние.

— Быстрей, — прохрипел все тот же голос.

Я и сама понимала, что иду слишком медленно. Я жадно глотала ночной прохладный воздух. В голову вдруг пришла поговорка: «Перед смертью не надышишься». Что и говорить, черный юмор всегда был мне присущ; но особенно его влияние заметно вот в такие минуты.

— Открывай! — скомандовал голос, когда мы наконец дошли до двери.

Кажется, подобное уже происходило и было связано именно с этим домом. Правда, обстоятельства были другими. Тогда я открывала эту дверь с надеждой, что найду ответы на все свои вопросы, теперь же — с откровенным ужасом.

Я вошла и тут же увидела в темноте силуэт человека, сидящего на стуле. Показалось, что этот человек улыбается, глядя на меня, и от этой улыбки я почувствовала себя еще более беззащитной.

Меня тоже посадили на стул, стоящий посреди комнаты, но подобное проявление гостеприимства скорее огорчало, чем радовало. Мои руки завели за спину и связали веревкой. Ее длинные концы пропустили через ножки стула и стянули ими мои щиколотки. Затем человек, сделавший это, замер за моей спиной. Я слышала его тяжелое, напряженное дыхание и не решалась обернуться. Я прекрасно знала, кого увижу. Слишком хорошо знакома эта привычка останавливаться за спиной.

— Ну что ж, вот мы и снова встретились, — начал нашу беседу человек. — Как жизнь?

— Еще не надоела, — бодро отозвалась я, даже не подумав, что подобный ответ может лишь разжечь агрессию у людей, которые и так не слишком дорожат моим здоровьем.

— Все шутишь? — усмехнулся Сергей.

Как ни странно, мой черный юмор оценили и убивать за него пока не собираются, решили, наверное, подыскать более подходящий повод.

— А ты теряешь оригинальность. Помнишь, ты уже связывал меня, когда я приезжала сюда с Мариной?

Я из последних сил старалась держаться бодро, словно мое пребывание в этом доме — обычный визит к старому доброму приятелю.

— Судя по тому, что ты так любезно меня навестила, убийство Людмилы раскрыто.

— А ты считал себя таким умным, что никто и никогда тебя не разоблачит?

Сергей громко рассмеялся:

— Ты все-таки дура. Всего лишь раскопала мою маленькую тайну, разоблачить же меня тебе не только не удалось, но боюсь, что уже никогда не удастся.

Эти слова однозначно ответили на все мои вопросы. Хорошо, что здесь темно и лица моего никто не видит.

— Скажи честно, как ты догадалась, что это я?

— Потому что ты крыса, — очень тихо, но отчетливо произнеся каждое слово, ответила я.

Саша тут же дал понять, что подобных комментариев не требовалось. Он резко ударил меня. Голова едва не слетела с плеч. Я уже успела подзабыть, как общается этот мальчик. Что же, немногословно, зато доходчиво. По крайней мере, у меня сразу же отпало всякое желание делиться своими впечатлениями о внешности Сергея. Хотя что такого особенного я сказала? Если этому кретину невдомек, что Рэт в переводе с английского — крыса, так это исключительно его проблема. Зачем же на мне срывать злобу за собственное невежество?!

Зато Сергей прекрасно понял, что я имела в виду. Он тут же выпрямился на своем стуле.

— Я знаю обо всем, — подтвердила я его мысли, в которых не сомневалась. — И про Люду, которую ты убил из-за того, что она хотела бросить бизнес и уйти к Олегу. А Тихомирову ты должен был деньги. И про Марину. Ее ты убил, чтобы она ничего мне не рассказала. Я знаю и о том, как ты хотел подставить меня, натравить на Исаева, а сам между тем шантажировал его от моего же имени.

Я замолчала, наконец-то высказав все. Вряд ли это ухудшит мое и без того неприглядное положение. Пожалуй, уже ничто не сможет помочь и ничто не сможет навредить.

Сергей молча потянулся за сигаретами и закурил. На краткий миг огонек зажигалки осветил часть его лица: белесые брови и ресницы, заостренный нос и подбородок. Только теперь я задумалась над тем, что же он за человек, готовый идти по головам и переступать через трупы. Расчетливый и хладнокровный, он никого не жалел и не щадил.

— Все вы, бабы, одинаковы, — заговорил Сергей, затягиваясь сигаретой, — что Людка, что Марина, что ты — ничем не отличаетесь друг от друга, просто звать вас по-разному. От вас одни неприятности. Вы вечно все портите. Людка — это дешевая проститутка. Ей же было все равно, с кем спать. Она в Олега вцепилась только из принципа: хотела доказать, что без нее я ничего не смогу. Но это я ей доказал, как сильно она ошибалась на мой счет. Маринка была просто жалким ничтожеством. Чуть было не выдала меня, стерва. А ведь это она первая предложила убить Людку. Когда дело было сделано — испугалась. А ты оказалась слишком умной — тоже плохое качество для женщины.