Гений - Эли Эшер

Хорошо еще, у природы предохранитель стоит — в подростковом возрасте тестостерон выплескивается из одних шаров и бьет по другим. Это по многим причинам нужно, в частности, чтобы молодое поколение активно лезло во все щели, что в природе вокруг, что в обществе. На предмет, а нельзя ли чем вокруг разжиться или попользоваться, и не можно ли уже то, что родители думали, будто нельзя. Люди ведь в ледниковый период сформировались, климат быстро менялся, миграции опять же, так что важно было, чтобы программы в головах были последней версии и соотвествовали реальности. Пока ребенок маленький, он, что скажут, в то более-менее и верит, а в подростковом возрасте приходит время попробовать все эти запреты на прочность. Причем от запретов природных — «а нет ли хорошего непотревоженного ягодника на той скале, куда никто не лазает?» — до социальных — «сколько можно нарываться с вождем, чтоб он еще не побил, а все девицы подумали, что ты самый крутой?»

Вот и с паразитизмом, нарываются, пока сходит с рук. Ключевое слово — «пока», то есть, пока получается продолжают нарываться. Ясное дело, при таком критерии есть гарантия, что рано или поздно нарвешься. Причем чем больше потакают родители, тем позже и сильнее. Если слишком потакают, то бывает, что и слишком поздно. И если фаза паразитизма запущена, то вылетает дите из семьи как пробка, а заодно и из паразитческой в независимую фазу, что в этом случае является благом. Поскольку, потеряв страховочную сетку под ногами и хлебнув фунт лиха, даже самые запущенные случаи обычно худо-бедно встают на ноги. А из независимого состояния в симбиотическое уже легче переходить. Конечно, не без издержек тоже, кому-то достается слишком уж большой фунт лиха. В общем, не дай Бог с таким предохранителем сталкиваться. Лучше уж самому, наплевав на политическую корректность и креативные теории, всерьез воспитанием дитяти заниматься.

А теперь представьте каково через такие циклы с детенышем несколько раз пройти. Еще есть желание результаты таких усилий развеять, поскольку «так им и надо»?

Есть, конечно, и иная крайность. Другие, куда более неприятные личности, наверняка заорали бы, чего это я на себя беру и какое мы право имеем «бедных» демонов изничтожать. А также рассказали бы слезливую историю про гориллу или льва, к которым в клетку кинули демона, и которые к нему привязались и кормили из своей миски, и очень сильно тосковали, когда демон все-таки помер.

Не подумайте, что я хоть что-то имел в виду против кошек и собак, насчет которых такие слезливые истории обычно и рассказывают. Совсем наоборот. Кошки и собаки — это высшие млекопитающие, у них тоже есть так называемые зеркальные нейроны, предназаначенные для моделирования чувств и мозговых процессов социальных партнеров. Так что, когда мы живем рядом с Муркой или Барсиком, часть нас самих, небольшое наше отражение начинает жить в них, а они взамен отражаются и живут в нас, и вместе с нами отправляются в Гайю с каждым сном. Причем, это не художественная метафора, а реальный физиологический процесс с участками мозга, отвечающими за эту способность. Живя рядом, мы в каком-то смысле сливаемся душами с нашими любимцами, даже если и сами этого не сознаем.

Вот только демоны — это не кошки и собаки. Демоны — это как плесень на кафеле в ванной или гниль в перекрытиях, которая разрушит ваш дом, если ей это позволить. Это раковая опухоль, которая сожрет человека, если ее не удалить. Так что, нечего их персонифицировать и рассказывать слащавые или геройские сказочки о коммунизмах, свободных рынках, райских девственницах или перевранных правах человека, ради которых обычные люди должны умирать. И разговор с демонами может быть только один: распознал — сотри.

Перспектива вокруг меня неожиданно изменилась, и открылся вид на выстроенные рядами и колонками в форме обьемного куба виртуальные миры, точнее, их индикаторы. Ох, блин, ё-к-л-м-н… зафилософствовался, совсем об этом 5F79 забыл. А он — вот, перед носом, и правда мигает. Я ж не спать сюда пришел, делом заниматься! Навожу в центр, увеличиваю, и желтая мигающая точка превращается в изображение сферы. Внутри нее светятся багровым несколько клякс, одна огромная, несколько больших, и множество помельче. Кляксы соединены друг с другом отростками и неприятно пульсируют, как будто переваривают что-то. Самая большая клякса протянулась щупальцами к другой, голубоватой, которая дергается, будто пытается вырваться, и при этом расползается по обьему вокруг. В общем, вид, будто одна амеба пытается сьесть другую.

«Что это?» — вопрошаю мысленно и скорее риторически. Оказалось, что поисковые системы Гайи и так понимают, так что сразу зазвучал ответ бесстрастным женским голосом компьютера из СтарТрека:

«Обнаружен примитивный демон с некромагическим способом распространения,» — визуализация услужливо подсветила багровые кляксы, — «Показана карта поражения сети мира 5F79. Заражено три целых две десятых процента сети. Демон начал цикл питания. Жертва,» — на этот раз подсветилась расползающаяся голубая клякса, — «является реальной личностью.»

«Покажи параллельно,» — приказываю я. Рядом с большой картой шара появляется трехмерный экран. Богато обставленная спальня в стиле позднего средневековья, с кроватью под балдахином, резным креслом перед столом-конторкой, а в углу здоровый стол-алтарь из цельного куска черного камня. И голый мужик, насилующий молодую блондинистую женщину, прикованную к этому алтарю цепями, в процессе заодно нарезающий свою жертву на мелкие кусочки гнусного вида обсидиановым ножом.

Ах, ты сволочь, я совершенно инстинктивным взмахом руки даю ему тумака. Отлетевший в угол придурок озирается кругом и начинает что-то бормотать.

«Можешь замедлить время?»

«Замедление не представляется возможным,» — раздается ответ, — «поскольку несколько узлов таймера мира частично под воздействием демона.»

«Тогда резко увеличь вискозность воздуха.»

Движения мужика и его жертвы резко замедлилилсь, как у мух, попавших на липучку.

— Миха!

— Вижу уже, зови профессора, — раздается над ухом.

— Акакий Укантропупович!

— Слышу, слышу, — отвечает он, — молодцы, что позвали, еще не поздно, сейчас разберемся. Заодно вас поучу. Это ж надо так мир запустить, что ж это Кали, умница наша, пропустила…

Глава 10. Первые уроки: Лечение миров

Давайте называть его просто «демон». В конце концов, свое истинное имя демон по известным причинам очень не любил, да и язык сломать можно. Если бы демон был человеком, то он, наверное, повязался бы крахмальной салфеточкой и нетерпеливо сидел бы за накрытым столом с ножом и вилкой в восторженном ожидании, когда же можно будет приступить к уже поставленой перед ним еде. Но демон человеком не был, так что просто с предвкушением ожидал когда его Старший Подчиненный Кластер приступит к поглощению Вкусного Кластера, к которому с таким трудом удалось найти маршрут.

Надо сказать, что демон видел мир немного иначе, чем Кластеры. Для него не было непрерывного пространства-времени, а мироздание он наблюдал как некий дробно-размерный фрактал состоящий из огромного количества связанных между собой появляющихся и исчезающих узлов. Узлы эти были ресурсом, жизненным пространством, из которого и состоял сам демон, равно как и все другие демоны, с которыми он встречался в свей псевдожизни. Родился он можно сказать случайно — два демона столкнулись и начали жрать друг друга, один из них был демонесса, то есть мог репликироваться, второй был силен расти и пожирать все новые доступные узлы. В драке демоны фатально повредили друг друга и из смеси получился новый демон, обладающий как способностью репликироваться, так и расширяться. Так что, быстро сожрав то, что осталось от «родителей», демон этим и стал заниматься, а именно, жрать, расширяться и репликироваться. Последнее он делал, тщательно убеждаясь, что каждая новая реплика полностью подчинена и будет отдавать родителю долю того, что сможет сожрать сама, так что репликация для демона имела несомненный смысл, предоставляя ему армию жрущих за него реплик.

Вот только эти появляющиеся и исчезающие узлы представляли проблему. Не успеешь обернуться, и кучи реплик — как и не бывало. Просто исчезли вместе с неверным пространством, которое их содержало. А то и кусок самого демона исчезал. Вот тут-то демон и открыл Кластеры. Кластеры были странными областями демонического пространства со сгущениями узлов, и что поразительно, узлы в кластерах были стабильными. Нет, иногда Кластер исчезал, и тогда его узлы его становились доступными, но без Кластера это были обычные нестабильные узлы. К слову, захватить узлы, занятые кластером, демону не удавалось. Он даже решил было, что Кластеры — это просто такие продвинутые демоны, которые очень хорошо научились защищать свою территорию, хотя очевидно, они научились не только защищать, но и удерживать ресурсы в стабильном состоянии, что было совсем уж интересно.