Запретный плод - Марта Поттерс

Элен кивнула и закрыла глаза. Кэрол заглянула к Майклу и немного поболтала с ним. Видя, что у старика слипаются глаза, она забрала поднос, на котором приносила ужин, и, пожелав старику спокойной ночи, вышла из комнаты. Вздохнув, она начала медленно спускаться по лестнице, стремясь хотя бы еще на несколько секунд оттянуть встречу с Джейком.

Джейк, закатав рукава, мыл посуду.

— Как Элен? — озабоченно спросил он.

— Немного лучше. Она переутомилась: сначала поездка на ферму за елкой, потом катание на санях. Слишком много впечатлений для одного дня. Мне следовало учесть это. — Кэрол старалась говорить легко и непринужденно, но на душе у нее скребли кошки.

Джейк заметил, в каком состоянии находится Кэрол, и подумал, что причиной тому недомогание Элен. Он принялся молча мыть посуду, стоявшую на подносе, который Кэрол принесла из комнаты Майкла. А Кэрол, взяв полотенце, стала тщательно вытирать тарелки и кружки, принимая их из его рук.

— Расскажи мне об Элен. — прервал молчание Джейк.

Кэрол вздрогнула от неожиданности и искоса взглянула на него. Лицо Джейка осталось непроницаемым.

— Что именно ты хочешь знать о ней?

— Все. Я хочу знать о своей дочери абсолютно все. — На скулах Джейка заходили желваки.

— Все… — словно эхо, повторила за ним Кэрол.

Она вдруг в полной мере осознала свою вину перед Джейком. Скрыв от него существование дочери, она лишила Джейка радости отцовства, приятных забот и волнений, связанных с уходом за младенцем, наблюдением за тем, как он растет. Все это было невосполнимо.

— У тебя есть фотографии девочки? — спросил Джейк, видя, что Кэрол растерялась и не знает, с чего начать.

Кэрол задумалась. Конечно, у нее были снимки дочери, но они находились в ее квартире в Гленвилле.

— К сожалению, у меня нет с собой этих фото. Впрочем, подожди… я вспомнила, у меня же в бумажнике есть снимки Элен! — обрадовалась она.

— Можно мне взглянуть на них? — оживился Джейк.

— Конечно. Минутку, я сейчас вернусь. — Бросив полотенце на спинку стула, Кэрол быстро вышла из кухни.

Джейк домыл посуду, поставил чайник на огонь и достал из шкафа две фарфоровые чашки, которые особенно любила его мать. Он грустно улыбнулся, вспомнив, как, возвращаясь в юности домой за полночь, частенько заставал маму в кухне — за чаепитием. Рут всегда с улыбкой говорила, что вовсе не поджидает его, а просто ей не спится, и приглашала сына к столу.

Ах, мама, как мне сейчас тебя не хватает! — с горечью подумал Джейк. Во время ночных посиделок он делился с ней своими планами, рассказывал, что хочет стать агентом ФБР, чтобы защищать честных граждан от обнаглевших преступников. Рут всегда поддерживала сына в его начинаниях, она бесконечно верила в него.

Джейк очень дорожил дружбой с матерью, с отцом у него в ту пору тоже были прекрасные отношения. Как хорошо, когда ребенок растет в полной семье, когда у него двое любящих родителей, подумал Джейк и внезапно вспомнил об Элен. Девочка была лишена отцовской любви и заботы.

Майкл играл в жизни сына заметную роль, Джейк не мог отрицать этого. Прежде они всегда находили общий язык. Единственным камнем преткновения была профессия Джейка. Отцу категорически не нравился выбор сына. Майкл мечтал, что Джейк пойдет по его стопам и в свое время возглавит супермаркет. Рут защищала сына, спорила с мужем, стараясь убедить его в том, что Джейк на правильном пути. Однако Майкл считал, что именно служба в ФБР ожесточила Джейка, превратила его в равнодушного к бедам близких, неотзывчивого человека.

Возможно, отец был в чем-то прав, часто думал Джейк. Действительно, когда мать слегла и стало ясно, что она умирает, Джейк мог взять отпуск, чтобы больше времени проводить с ней и поддерживать отца в его горе. Однако Джейк не сделал это, а, напротив, с головой ушел в работу, чтобы забыть о несчастье, свалившемся на его семью. Теперь Джейк расценивал свое поведение как трусость. Он больше не упрекал отца в том, что тот отвернулся от него после смерти Рут. Оставленный один на один со своим горем, старик имел право обвинять сына в жестокосердии.

Джейка мучили угрызения совести. Он раскаивался во многих поступках, совершенных за последние годы. Но, главное, жертвами его эгоизма и легкомыслия стали Кэрол и Элен. Некоторые ошибки еще можно было исправить. Однако Джейк не хотел принимать поспешных решений. Теперь самым важным для него было благополучие Элен, его дочери.

— Прости, что я заставила тебя долго ждать, — прервала его размышления Кэрол, вернувшись на кухню. — Майкл попросил принести ему что-нибудь почитать, и я перерыла весь книжный шкаф, подыскивая книгу поинтереснее. А вот и фотографии.

Кэрол положила на стол пять снимков Элен, которые всегда носила в бумажнике.

— Спасибо. — Джейк принялся внимательно разглядывать их. — Какой очаровательный ребенок…

— Да, здесь ей три месяца, — прокомментировала Кэрол, заглядывая через плечо Джейка. — А на этом снимке нам уже исполнился год…

— Какая грусть в ее глазах… Эту малышку не назовешь счастливой, — задумчиво проронил Джейк.

Его слова ранили душу Кэрол.

— Я старалась быть хорошей матерью, — с обидой в голосе сказала она.

— Прости. Я не имею права упрекать тебя. — Джейк ласково похлопал ее по руке, и у Кэрол отлегло от сердца.

Джейк налил ей чаю, и они еще долго сидели в кухне. Кэрол вспоминала смешные и драматические случаи из жизни дочери: проказы, шалости, болезни, увлечения… Джейк с жадностью ловил каждое слово.

Случайно взглянув на часы, Кэрол всполошилась: близилась полночь, время пробежало незаметно.

— Я поднимусь к Элен, посмотрю, как она там, — сказала Кэрол, вставая.

— Да, конечно, огромное спасибо, Кэрол! — искренне поблагодарил ее Джейк и вновь стал перебирать разложенные на столе фотографии дочери.

На душе Кэрол потеплело, она растроганно посмотрела на Джейка. Ах, если бы не Сол! — в который уже раз подумала она. Если бы не его уговоры не звонить Джейку, не говорить ему о ребенке, может быть, наша жизнь сложилась бы совсем по-иному и у моей милой крошки был бы любящий отец.

— Ты можешь оставить себе эти снимки, — сказала Кэрол, видя, что Джейк не хочет с ними расставаться. — У меня на городской квартире много фотографий Элен.

— Может быть, когда-нибудь мне удастся их тоже посмотреть…

— Может быть, — сухо сказала Кэрол и вышла из кухни.

Джейк задумчиво посмотрел ей вслед. Странно, но за весь вечер Кэрол ни разу не упомянула о Соле, словно этот человек не существовал в ее жизни. По всей видимости, Уоллес полностью игнорировал ребенка, не проявлял к девочке ни малейшего интереса, и это было жестоко с его стороны. Маленькая Элен не могла не задаваться вопросом, почему человек, которого все называют ее отцом, демонстративно не замечает ее? Чем она заслужила его нелюбовь?