Мир, где меня ждут. - Марина Дементьева

— Радек! — закричала Мана. В ее голосе послышались рабские, испуганные нотки. — Радек! Тута к тебе приехали! — У Демиана замерло сердце, когда дверь ветхого домика распахнулась, и на пороге появилась сухонькая старческая фигурка. Все до единого обитатели Кри с изумлением смотрели на то, как молодой маг ловко соскочил с коня и бросился к застывшему Радеку.

— Дедушка, — замирающим голосом прошептал Демиан, — ты меня не узнаешь?

Радек пытливо всматривался в волевое красивое лицо и не узнавал в этом высоком сильном человеке своего внука. Он едва ли не каждую ночь снился одинокому старику, сотни раз, улыбаясь, возвращался домой, но всегда виделся Радеку все таким же мальчишкой, каким он его помнил и любил, а сейчас перед ним стоял уже почти что взрослый мужчина, широкоплечий, с мечом в ножнах, с серьезным взглядом черных глаз, — единственное, что напоминало в нем о маленьком Деми. «Сколько ему сейчас? — думал старик, все еще не в силах прийти в себя. — Семнадцать? Восемнадцать? Никак не больше…» Выглядел молодой маг гораздо старше своих лет. Радек молчал и злился сам на себя: так долго он ждал этого момента, думал о нем едва ли не каждую секунду, и вот прекрасный день настал, а он не может сказать ни слова, не может поверить в то, что это действительно происходит с ним.

— Деми… Мальчик мой, — пробормотал старик сквозь слезы и горячо обнял молодого волшебника. — Неужели ты вернулся!.. Как же я долго тебя ждал…

— Спасибо, дедушка, — улыбнулся Демиан.

— За что? — удивился Радек.

— За то, что дождался меня…

— Я же тебе обещал.

— Действительно…

Демиан обернулся. Рядом стоял, держа коней в поводу, немного смущенный Трей. Он и рад был за друга, и удивился этой сцене, этим далеко не свойственным его вечно сдержанному и уравновешенному другу чувствам. И зависть была, пусть и не хотелось в этом признаваться даже самому себе. Его-то самого никто и нигде не ждет…

— Это мой друг, Трей, — с улыбкой представил его Демиан. — Мы с ним теперь вроде как братья.

— По крови, — усмехнулся Трей.

— Это точно, — кивнул друг.

— Ой, да что мы здесь стоим, — спохватился вдруг Радек. — Вы же наверняка устали оба после такой дальней дороги. Пошли, Деми, и друга своего зови.

— Спасибо вам, — поблагодарил старика Трей.

Демиану пришлось пригнуться, входя в покосившуюся избушку, чтобы не стукнуться головой о притолоку. Странно, ведь когда-то он запросто вбегал домой без риска набить себе шишек. Позади раздался глухой удар, а затем виртуозная трехэтажная ругань — зазевавшийся Трей явно не вписался в дверной проем. Молодой волшебник улыбнулся, представив физиономию друга. Парень вошел в комнатку, держась рукой за голову, с недовольной миной на лице.

— Чего ухмыляешься? — проворчал друг. — У меня теперь во-от такая шишка будет.

— Здесь тебе не телларионские залы, — усмехнулся Демиан. — Ничего страшного, нам с тобой не привыкать. Так что не стони.

— Угу. Не привыкать.

— Есть хотите? — раздался голос Радека из-за старой рогожи, выполняющей функцию двери в соседнее помещение, служившее главным образом кухней. — Проголодались, небось?

— Не откажемся, — бодро откликнулся Трей. Занавеска откинулась, и на пороге появился сам Радек с посудой в руках.

— Только чем же мне вас кормить-то? — озадаченно произнес старик, и виновато улыбнулся. — Вы же, поди, привыкли к разным там разносолам… А у меня тут все по-простому… Чем богаты, как говорится…

— Да брось, дед, — ухмыльнулся Демиан. — Скажешь тоже. Что мы с Треем — коронованные особы? Тащи всё, что есть, а то мы голодные, как граллы. — Радек заметно приободрился и чуть ли не вприпрыжку унесся обратно, куда только делась его прежняя ковыляющая походка и согбенная спина. Возвращение внука явно пошло ему на пользу, старик словно помолодел за эти несколько минут лет на двадцать. Демиан снял ножны, отбросил запыленный плащ в угол и с наслаждением растянулся на жесткой скамье, слушая, как за занавеской жизнерадостно звякают ложки, плошки, горшки и прочая кухонная утварь. Они с другом почти сутки провели в седле, и теперь больше всего на свете хотелось полежать и дать отдых окаменевшим мышцам.

— А у тебя тут ничего, живописно так, — подал голос Трей. — Только я не понял, чего на тебя так таращатся, будто к ним нарлаг из Леса пожаловал.

— Меня здесь малость недолюбливают, — пояснил Демиан. Малость… Бесконечные драки один против всех, колючие взгляды взрослых обитателей деревни, перешептывание за спиной, несущиеся вдогонку проклятья… Раньше он злился, не мог понять причины такой ничем не мотивированной ненависти. Потом перестал. Какая ему, в конце-то концов, разница? В друзья он никому не набивался, чужое мнение ему всегда было безразлично. Да и не такой он был человек, чтобы позволять кому-нибудь безнаказанно издеваться над собой.

— Ребята! — крикнул Радек. — Идите, всё готово!

— М-м, как пахнет! — воскликнул Трей. — Дем, пошли скорей!

— Иду, иду, — улыбнулся Демиан.

— И куда вы потом, мальчики? — как бы между делом полюбопытствовал старик, но от внимания Демиана не укрылось его беспокойство.

— Мы здесь ненадолго, — объяснил он. — Мастер Коган отпустил меня на пару дней. А потом… Потом узнаем, насколько хорошо мы усвоили его уроки.

— Ясно, — кивнул Радек, понуро опуская голову, но тут же опомнился. — Ох, да что это я вам надоедаю! Отдыхайте, ребятки! Только где же вы спать будете? Нужно что-то придумать…

— Не мечись, дед, — остановил его Демиан. — Мы с Треем и на улице отлично поспим. Погода такая замечательная, воздух свежий. Я тут ему такие места покажу! Так что ты за нас не беспокойся.

— Ну, хорошо. Идите, — улыбнулся старик и украдкой вздохнул вслед двум друзьям. Вот так вот — не успел любимый внук приехать, как уже уезжает. Хотя, чего он ожидал? Что Демиан навсегда останется вместе с ним? Он — маг, у него есть другие, гораздо более серьезные занятия, и он вовсе не должен торчать всю жизнь в этой дыре рядом с одним сумасбродным стариком, которому, к тому же, ничем, по сути, не обязан. Кем он, Радек, ему приходится? Никем! Он ведь даже не его родной дед. Вот только он до сих пор не может в этом Демиану признаться. Почему? Если быть полностью откровенным со своей совестью, то он попросту боится. Боится того, что Демиан отвернется от него и отправится на поиски неизвестных ему родителей, а ведь эти родители его бросили, отказались от него, оставили умирать в Антариесе! Но, даже если и так, то какое право он имеет на то, чтобы скрывать от парня всю правду о нем? Никакого. Но и сказать не может… Вот и остается старику мучиться от угрызений совести и метаний между «да» и «нет»… Но ведь когда-то ему всё равно придется во всем признаться, если он хочет умереть со спокойной душой, не оставив на этой земле никаких неоконченных дел…