Led Zeppelin. Самая полная биография - Боб Спитц

Но далеко не везде обстановка была уютной и дружественной. В пабе «Ivy Bush» в Сметвике, на окраинах Черной страны, музыкантам строго сказали: «Черных мы здесь не обслуживаем». На уличных столбах были расклеены листовки со словами: «Если хочешь в соседи негра – голосуй за лейбористов».

Роберта ничего не пугало. Он продолжал изучать записи черных исполнителей ритм-энд-блюза, стараясь уловить их приемы и адаптировать их под свой вокал. На сцене он излучал уверенность и обаяние. «Уровень Роберта был на порядок выше других и очень динамичным», – говорил Билл Бонэм, некоторое время игравший с Плантом в одной группе. Он был неестественно гибким, ловко танцевал и вращался. Очевидец тех ранних выступлений назвал Роберта «резиновым человеком». Певцу не хватало лишь достойного аккомпанирующего состава, чтобы по-настоящему проявить себя. Его первой группой стала громкая и демонстративная The Tennessee Teens, подражавшая The Who. Затем они сменили название на Listen, оставшись при этом прежними The Tennessee Teens: разве что еще демонстративнее и громче, с песней «Hold On, I’m Coming», которую они исполняли через фузз. Впрочем, Listen играли вполне сносно, чтобы заинтересовать профессионального менеджера Майка Долана. Он нарядил их в «подержанные костюмы гангстеров» и устроил несколько концертов в престижных клубах Лондона. Под его руководством они даже записали сингл для «CBS Records», кавер-версию «You Better Run» группы The Young Rascals с Клемом Каттини на ударных и Кики Ди на бэк-вокале, но эта запись не снискала успеха.

Им на смену пришла группа The Crawling King Snakes, играющая рок-н-ролл с элементами ритм-энд-блюза. На тот момент в Киддерминстере новые британские группы перехватили инициативу у заезжих американских гастролеров. В начале 60-х годов строгое здание ратуши преображалось в эпицентр современной музыки. Вечерами в четверг на Викар-стрит выстраивалась толпа молодых людей. Каждый хотел попасть на шоу и от души повеселиться. В зал, рассчитанный на четыреста человек, набивалось в два раза больше. Подобные аншлаги собирали все великие группы: The Stones, The Who, The Animals, The Yardbirds.

Их влияние подстегивало талантливые местные группы к покорению новых вершин. The King Snakes во главе с Робертом, Chicken Shack из Стаурбриджа и The Shakedown Sound, чей вокалист Джесс Роден пел в стилистике Стива Уинвуда. The Secrets, еще одна группа из Киддерминстера, выступающая с Клиффордом Уордом, даже сумела записать альбом, который продюсировал никто иной как Джимми Пейдж.

«Мы начали вести постоянную концертную деятельность в пабах вроде “The Ship & Rainbow” в Вулверхэмптоне, зарабатывая какую-то мелочь на карманные расходы. В Шотландии мы могли бы получить за концерт порядка 30 фунтов, но дорога туда занимала 4–5 часов с ночевкой в фургоне», – вспоминал Кевин Гэммонд, соло-гитарист Shakedown.

The Crawling King Snakes и the Shakedown Sound часто выручали друг друга. «У нас были схожие программы, поэтому если их гитарист Брюс Оатс не хотел ехать, они стучали в дверь дома, где я жил и кричали: “Кев!”. Потому что мы все играли один и тот же репертуар, и все группы из Мидлендса оказывались на одних и тех же афишах – Роберт Плант и The King Snakes, Джим Капальди и The Hellions, Дэйв Мэйсон, Стив Уинвуд, Род Стюарт и The Five Dimensions, Нодди Холдер и The N’Betweens, Стив Гиббонс и The Uglys и даже Брайан Ферри и The Gas Board из Ньюкасла», – вспоминает Гэммонд.

Бирмингем стал их трамплином к славе. Для начинающей рок-н-рольной группы в Бирмингеме не было ничего более важного, чем получить возможность сыграть 30-минутный сет за 13 фунтов в одном из заведений Мамы Мэри «Ма» Риган, бывшей школьной учительницы и импресарио танцевальных вечеров. Ей принадлежали четыре зала («The Brum Kavern», «The Plaza Old Hill», «The Ritz King’s Heath» и «The Plaza Handsworth»), которые благодаря ее предприимчивости стали культовыми концертными площадками. В начале 1960-х годов здесь выступали The Beatles, The Rolling Stones, The Kinks, The Who и The Animals, а выступавшие у них на разогреве местные группы делали свои первые шаги к успеху.

Основной проект Ма Риган The M&Bs, спонсируемый пивоварней «The Mitchells & Butlers», постепенно превратился в легендарную группу The Moody Blues. Местные Денни Лейн и The Diplomats играли на разогреве практически у всех приезжих звезд. Прежний ударник The Diplomats Бив Бивэн вспоминал, как в 1963 году они открывали выступление «невероятно талантливого 13-летнего певца, пианиста, который, ко всему прочему, играл на губной гармонике и продвигал свой американский хит “Fingertips”»[52].

В итоге на пути вверх по рок-н-рольной служебной лестнице The Crawling King Snakes оказалась в окружении Мамаши Риган. У шестнадцатилетнего Роберта Планта сразу возникли проблемы: он успел устроиться на работу учеником бухгалтера в небольшую фирму в Стаурпорте. Это была достойная работа, как считали его родители. Работа с девяти до пяти, но на душе было тоскливо. Концерты заканчивались поздно, а музыкальная среда затягивала юношу все больше. После выступлений, группы со всех уголков Мидлендса собирались в заведениях «The Elbow Room» или «The Cedar Club», где, после закрытия пабов в пол одиннадцатого вечера, можно было выпить и потравить концертные байки. Удержаться на дневной работе с таким образом жизни было невозможно.

Решение назрело само собой (родители Планта с этим бы, конечно, поспорили). Роберт поступился работой и посвятил все свое время музыке. Для него и не было других вариантов, так была сильна тяга к музыке. Отношения с родителями окончательно разладились. «Порой он ночевал на заднем сидении фургона, потому что родители запирали дом и не пускали его», – говорит Кевин Гэммонд, который тоже стоял перед подобной дилеммой. Сам он всю неделю работал в местном банке TSB. «Вечером пятницы я, в шитом на заказ костюме, выходил из здания банка (в мои обязанности входило запирание дверей, но я этого не делал), а спустя пару минут сидя позади Роберта на его мопеде “Ламбретта” уже несся на концерт. Через несколько недель управляющий меня выкинул, сославшись на мою вопиющую профнепригодность».

Музыкальные предпочтения Роберта менялись также быстро, как и музыка в 1967 году. Он продолжал пробовать различные стили и образы: «Я никогда не знал, на чем хочу остановиться», – признавал он. Некоторое время он увлекался кантри-блюзом, потом перешел к более жесткому и урбанистическому чикагскому стилю.

«Когда я впервые услышал Fleetwood Mac, они оказались самой блюзовой командой, участником которой я хотел быть». Безусловно, расширять свои границы очень интересно. Но постоянные метания из крайности в крайность вгоняли его в тоску. Ничего не подходило ему по размаху.

Вместо того чтобы искать группу он создал с нуля собственную. Первая инкарнация The Band of Joy отражала его музыкальную неопределенность. Это была разношерстная команда из участников музыкальной сцены Вест-Брома,