Обещание Метеора. Прозрение - Эрин Хантер

- Криворот? - окликнула его Выдрохвостая, выбираясь из камышей. Глаза ее сверкали, она подбежала к глашатаю и склонилась к его уху. - Можно мне поговорить с тобой? - быстро выпалила воительница и поманила его хвостом в сторону зарослей осоки. Здесь она села и подождала, когда глашатай устроится рядом.

- Ты заметил, что во время Совета наш Желудь все время любезничал с одной Грозовой кошкой? - заговорщически прошептала Выдрохвостая.

- Разве? - рассеянно переспросил Криворот. - Нет, кажется, не заметил.

- Ты не видел его с Синегривкой? - в замешательстве покосилась на него воительница.

- Видел. Кажется, он разговаривал с ней пару раз.

Выдрохвостая насупилась.

- Что такое? - насторожился Криворот.

- Видишь ли, сейчас, когда мы провожали патрульных Грозового племени к границе, я заметила… - Выдрохвостая осеклась, опустила глаза на свои лапы.

- Что заметила? - вытянул шею Криворот.

- Как Желудь шептался с Синегривкой.

- И что?

- Они были одни, - твердо ответила Выдрохвостая. - Она отстала от своих, а Желудь подошел к ней со стороны реки. Он с утра отправился ловить рыбу, он даже не знал о том, что соседи явились к нам с требованиями отдать им Нагретые камни.

- Наверное, он просто поразился, увидев чужих котов на нашей территории, и решил выяснить, что они тут делают, - терпеливо ответил Криворот. Он никак не мог взять в толк, почему Выдрохвостая придает такое значение какому-то пустяку. - На месте Желудя так поступил бы каждый воин.

- Да? - неуверенно переспросила Выдрохвостая. - Ну да, конечно. - Она быстро встала. - Извини, что напрасно тебя побеспокоила.

Криворот погладил ее хвостом по спине.

- Ты всегда можешь сказать мне обо всем, что тебя тревожит, - сказал он, чувствуя предательский холодок в груди.

«Интересно, искренне она это говорит или нет? - подумал он. - Почему мне кажется, что Выдрохвостая чего-то не договаривает?»

Дождь перестал только на следующее утро. Криворот зевнул и потянулся, подставив спину холодному утреннему солнцу. Река блестела за камышами. Сегодня она была обманчиво тиха, словно затаилась до первого ливня, когда можно будет вырваться из берегов и пойти войной на лагерь Речного племени.

Жуконос и Камыш ловили рыбу ниже по течению. Криворот и Желудь отправились к своей любимой запруде, решив наловить карпов. Желудь нырнул, а Криворот ждал своей очереди на берегу.

Вот мокрая бурая голова Желудя показалась на поверхности реки, крупная серебристая рыба билась в его зубах. Желудь выпрыгнул на берег, бросил свой улов к лапам брата.

- Теперь ты.

- Много их там?

- Полно!

Криворот вошел в воду, а Желудь придирчиво обнюхал своего карпа.

- Желудь?

«Как бы то ни было, но я должен узнать правду».

Криворот постарался держаться как можно беспечнее, ничем не выдавая своей тревоги.

- Желудь, ты вчера, когда ловил рыбу, не встретил патрульных Грозового племени?

Желудь перевернул карпа лапой.

- Я видел, как Выдрохвостая и Чащобник провожали их до каменной переправы.

«Почему ты не упоминаешь, что разговаривал с Синегривкой?»

- И как, все было спокойно?

- Ну да, - пожал плечами Желудь. - Насколько я мог видеть.

«Почему он так напрягся? Почему прячет глаза?»

Криворот крепче вцепился когтями в скользкий камень.

- А почему ты меня спрашиваешь? - вдруг спросил Желудь, входя в воду рядом с братом. - И почему стоишь, как будто хочешь пустить корни? Если ты раздумал ловить рыбу, не занимай место, дай мне нырнуть еще разок. - Он плюхнулся в воду и скрылся на глубине.

Криворот сощурил глаза. Возможно, он напрасно тревожится? Может быть, Желудь просто обменялся с Синегривкой парой слов и считает это пустяком, не стоящим упоминания? В конце концов, в чем он можем упрекнуть брата? Любой воин на его месте сделал бы то же самое - подошел к непрошеной гостье и задал бы ей пару вопросов. Возможно, у Желудя нет никаких секретов…

Криворот вздохнул. Выйдя из воды, он лег на плоский серый камень и стал ждать брата. Он не должен подозревать своих воинов в неверности. И уж точно не имеет права думать, будто его брат может изменить Речному племени.

Глава XVI

В этом году пора Голых деревьев выдалась гнилой. Ледяные дожди шли днями напролет, превратив поляну Речного племени в топкое болото.

Криворот поежился от холода. Его подстилка была насквозь мокрой. Лежавшая рядом с ним Вербовейная перевернулась на бок и потянула лапки.

- Опять протекает? - промурлыкала она. Тяжелая капля дождя плюхнулась ей на живот. Вербовейная вскочила, поводя ушами. - Да когда же кончатся эти бесконечные дожди? - простонала она.

Криворот лизнул ее в щеку.

- Я попрошу Ежевичинку замолвить словечко Звездному племени, - промурлыкал он, зевая.

- Очень смешно! - Вербовейная звонко чихнула и вылезла из палатки.

Хмурый рассвет стоял над лагерем, низкое небо цеплялось за верхушки деревьев, серое, как беличья шкурка. Цветенница, Оцелотка и Травница деловито утепляли стены и крышу детской охапками листьев. Они были все мокрые и дрожали от пронизывающего ветра.

Ледозвезд стоял на берегу, глядя на реку.

Криворот подошел к нему.

- Еще поднялась?

Вода уже затопила камыши. Светик и Мальвочке строго-настрого запретили приближаться к реке. В любое время вода могла подняться еще выше и смыть котят.

- Пока держится, - пробормотал в усы Ледозвезд. - Но нужно постоянно следить.

Желудь высунул голову из палатки, потом выбрался на поляну и подбежал к старшим воинам.

- В лагере уже сухого места не осталось, - вздохнул он, с тоской глядя на реку. - По-моему, еще немного поднялась.

За стеной камыша бурлила вода - быстрая, бурая, опасная. О рыбалке в такую пору нечего было и думать, даже опытный пловец вряд ли смог бы справиться с бешеным течением.

- Может быть, переведем Мягкокрылую и Лужицу к старейшинам? - предложил Желудь.

- Еще рано, - покачал головой Ледозвезд.

Светик и Мальвочка, котята Мягкокрылой, с любопытством выглядывали из детской. Им было уже три месяца от роду, и они с каждым днем становились все больше и больше похожи на оруженосцев.

- Как себя чувствует Лужица? - спросил Ледозвезд.

Криворот вздохнул, покачал головой.

- Ее все тошнит.

Лужица со дня на день ожидала котят, но в детскую, как водится, перебралась совсем недавно. Ежевичинка сбилась с лап, пытаясь помочь ей справиться с тошнотой, но королева совсем потеряла аппетит и таяла на глазах.

- Но если вода поднимется еще дальше, нужно будет перевести их повыше, - сказал Криворот.

- Я кое-что придумал, - сказал Желудь. Подбежав к палатке оруженосцев, он вытащил оттуда сухой стебель камыша и воткнул его в топкую землю, отметив место, до которого дошла вода. - Теперь мы всегда будем видеть, как быстро прибывает вода. Не волнуйтесь, я буду постоянно следить за меткой, так что наводнение не застанет нас врасплох.

- Отличная мысль! - Криворот отряхнулся, радуясь тому, что его брат снова повеселел. Пару месяцев назад Желудь вдруг резко изменился - стал задумчивым и рассеянным, все чаще отмалчивался, а на расспросы брата только вздыхал и огрызался. Криворот не на шутку тревожился за брата и вновь стал подозревать, что странное поведение Желудя имеет какое-то отношение к Синегривке. Но теперь Желудь вновь стал самим собой, и с такой готовностью исполнял любые поручения, что у Криворота отлегло от сердца.

Пачкун пробежал к палатке старейшин, неся в пасти охапку целебных листьев.

- Это для Трещотки? - спросил Криворот. Старая кошка вот уже несколько дней кашляла без перерыва.

Пачкун кивнул, не разжимая зубов. Криворот пошел за ним и протиснулся в палатку старейшин.

- Привет, Ежевичинка, - кивнул он целительнице, сидевшей над Трещоткой. - Как она?

Трещотка сердито сверкнула на него глазами из сумрака.

- Она, к твоему сведению, пока не оглохла, да и язык у нее тоже не отсох! - просипела она.

Бурьяноусый закатил глаза.

- К сожалению, насчет языка она права, - прошептал он и еще тише добавил: - А я-то, рыбоголовый, надеялся, что после смерти Плавника в палатке будет хоть немного потише!

Криворот посмотрел на два пустых гнездышка, сиротливо стоявших у выхода. Мокрые подстилки до сих пор хранили слабые запахи Ракушечника и Плавника. Криворот подсел к Трещотке.

Ежевичинка посыпала сырой пол палатки какими-то сухими травами.

- Все мокрое, - в отчаянии прошептала она. - Кругом лужи! Как же тут не быть кашлю, в такую-то сырость?

Словно в подтверждении ее слов Трещотка зашлась в приступе лающего кашля. Бурьяноусый прижал уши.

- Когда она не болтает, она выводит меня из себя своим кашлем!

Трещотка с усилием сглотнула.