Времяворот (СИ) - Кучаев Тимур

Невежество. Страх. Лень. Плохая память. Пожалуй, все обозначенное внесло свою лепту, лишая меня шансов вовремя найти правильный ответ. Едва бежав из Сиеры, я был слишком глуп и необразован. Обосновавшись в Квархаде и выучившись на некролога — слишком напуган возможностью столкнуться с призраками прошлого. После место кошмаров заняла простая человеческая усталость. Тридцать лет на чужбине — немалый срок даже для здорового крепкого парня, а я прибыл в столицу Доминиона жалким калекой. По возвращении же в прошлое чехарда окружающего безумия банально не позволила разобраться в ситуации должным образом. Да и кто на моем месте принялся бы изучать древние реликвии, едва вырвавшись из тисков смерти?

— Из хороших новостей: мамаша не получила последнюю деталь, а значит не сможет восстать. — Улыбнулся я, даря собравшимся лучик надежды. — Все что нужно — нарезать ее на мелкие кусочки и придать огню.

— Так чего мы ждем?

Оттолкнув зазевавшегося стражника из числа сопровождавших, отец уперся в накрывающую гроб тяжеленную плиту. Тугие мышцы на его руках налились кровью, по предплечьям побежали тугие змейки вен, до ушей присутствующих долетела едва слышная ругань. Окажись на месте Кархеона кто-то другой, и он попросил бы помощи или воспользовался силой, но стратег решил обойтись исключительно мощью собственного тела. И каменная крышка поддалась. Со скрипом отъехав в сторону, она мгновение балансировала на краю, а затем с диким грохотом рухнула на пол, расколовшись и едва не отдавив ноги парочке людей.

А из саркофага брызнули крысы. Десяток обычных серых крыс, водящихся в любом районе любого города мира.

— Но ведь магический фон… — Пробормотал Урфус, изучая пустоту гробницы. — Но ведь… Неужели просто след? А источник перенесли куда-то еще…

— Юноша… — Довольно оскалился старикашка, но внезапно возникший в дверях новый участник событий не дал ему закончить фразу.

— Неужели ты думал переиграть меня — грохотал Реонис, таращась на нас кровоточащими провалами вырванных глаз. Сделав несколько неуклюжих шагов, грозный жрец тьмы рухнул в пыль лишившейся поддержки невидимых нитей марионеткой. “Предвестник” был мертв, а вместе с ним умирали и шансы спасти Сиеру.

8. Город, который будет жить

Каково быть неудачником? Хотел бы сказать, что не знаю, но реальность, вновь мокнувшая лицом в коровью лепешку, не позволяла подобных роскошеств.

Я облажался. Опять. В черт знает какой раз. Не из-за кривых рук или собственной тупости, а просто так. Будто далекие звезды решили “эй, а ведь этот парень реально хорош! Молод, красив, богат и благороден. Может заставим его без конца наблюдать за разрушением отчего дома?”

Наверное, меня понял бы какой-нибудь азартный игрок. Раз за разом бросающий кости, но постоянно обнаруживающий поганый астрагал упавшим не на ту сторону. Проклинающий судьбу, неровный стол, кривые стаканы, мухлюющих соперников, но в глубине души понимающий — ему банально не повезло. Завтра будет новый день, новый шанс и новые поводы проверить удачу.

Разница между нами — сущие мелочи. Его ждали смурная жена или суровые кредиторы, меня — очередной конец света. И если на простых смертных всегда можно было найти управу, то Рубиноокий казался недостижимым и абсолютно неуязвимым воплощение чистого зла, решившего сравнять с землей несчастную Сиеру. Знать бы зачем…

Как обычно, у меня не было времени разбираться.

— Бейте в набат. — Обронил я и, не дождавшись немедленной реакции, заорал во всю глотку. — Бейте в сраный набат! Поднимайте армию и личных гвардейцев!

— Кто дал тебе влас…

Удар кулака прервал пытавшегося качать права старика. Он не понравился мне с первой секунды знакомства. Воплощение буквально каждого порока, типичный демагог и бумагомарака от магии. Но сейчас я вмазал ему исключительно из желания спасти как можно больше жизней. Хотя стоило признать: это было приятно.

— Мальчишка, — скользящим движением отец сместился в сторону, отделяя меня от схватившихся за оружие солдат. Насилие в сторону высшего жречества не поощрялось даже в трущобах, — немедленно объяснись!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Этот саркофаг — обманка! — Затараторил я, нервно бегая глазами по лицам присутствующих. — Но костяная мать настоящая! И ее либо подняли, либо поднимают! Прямо сейчас!

— Но жертвенная конечность… — Запнувшись, Урфус обреченно закрыл глаза ладонью.

— Поднимайте тревогу. — Бросил он в сторону ближайшего бойца, а едва служивый бросился исполнять, спокойно пояснил:

— Если уж неизвестный враг ухитрился протащить в город подобную тварь и просчитать фиаско собственных подручных, заранее перепрятав монстра, то и найти последнюю часть не доставит для него проблем. Необходимо вводить военное положение и прочесывать каждую улицу.

— Враг известен. — Уверенно заявил я, едва повелитель смерти замолк. — Легендарный Рубиноокий. И скорее всего ему помогает часть храмовников. Как минимум — Батамут.

— С таким же успехом можно обвинять армейскую верхушку или торговцев.

— Почему нет? — Нервно хихикнул я. — Агенты могут быть везде.

— И тебе это известно потому что… — Не закончил фразу отец, но я лишь развел руками.

— Считайте, что я вижу будущее.

— Пророк, мать его.

Папаша и некромант переглянулись. И будь я проклят, если бы желал сейчас оказаться на их месте. Не знающим истину путешественником во времени, а обычным смертным. Одаренным, богатым, могущественным, но шарящимся в темноте подобно слепому котенку. Им предстояло довериться внезапно выскочившему на передний план повесе или искать собственное решение. Оба пути могли привести к катастрофе. Оба могли спасти.

Первым не выдержал отец.

— К дьяволам. — Рыкнул он. — Мальчишка, у тебя есть план?

— Разумеется. — На мгновение расслабившись, я вновь взял себя в руки. Победа лишь маячила на горизонте, и не стоило радоваться столь незначительному доверию.

— Прежде всего красноглазый попробует собрать кадавра. Вывезите одаренных на острова. Благородных, плебеев, рабов, преступников. Объявите всепрощение, если потребуется. В городе не должно остаться не одного человека с силой.

— Исполнять. — Коротко одобрил родитель, и очередной стражник бросился к входной двери. Слова стратега превращались в дела быстрее чем выпущенная из лука стрела падала обратно на землю.

— Второе, — продолжил я, — ищем запасной саркофаг. Тварь без него — как улитка без ракушки. Не протянет и пары дней. И третье…

— Почтение! — Запыхавшийся посыльный ворвался в помещение, перебивая меня на полуслове. Бросившись к отцу, он протянул тому скрученный лист пергамента, зажатый в блестящей от пота руке. Лачугу накрыл полог тишины, а собравшиеся уставились на вчитывающегося в черные буквы Кархеона. В их глазах сияла смесь напряжения и любопытства, и, кажется, лишь мы с Урфусом догадались о содержании документа до его формального оглашения. Лицо повелителя смерти побелело, а сам он обреченно привалился спиной к стене. Я предпочел принять очередной вызов стоически.

— Мы опоздали. — Голос родителя, разорвавший воистину театральную паузу, дрожал. Впервые на моей памяти. — Старое кладбище захвачено умертвиями. Среди них замечен некто, способный играючи убивать колдунов.

— Отходим к рынку? — Предположил я. Папаша молча кивнул, и в это же мгновение над городом зазвенели колокола. Пусть мы и не остановили красноглазого, но хотя бы успели предупредить жителей. Возможно, это даст некоторым из них шанс. Унизительно маленький, но все же…

***

БОМ…

Голос набата накрыл ночную Сиеру.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

БОМ…

И как жалкий кусок бронзы ухитрялся давать такой звон? Казалось бы: перевернутый кубок с небольшим языком. Тонна металла и сколько-то метров веревок. Но каждый удар колокола гудел в ушах громче отцовских нареканий. А уж кто-кто, а папаша умел наорать так, что хотелось провалиться под землю.

БОМ…

БОМ…

— А я говорил, надо пожарную башню брать… — В тысячный раз за последние полчаса пробормотал Юлиан и тут же завопил: