Мальтийский крест. Том 2. Черная метка - Василий Звягинцев

Не то пираты мелкие, самодеятельные и дикие Всего снаряжения — мореходная пирога или джонка с подвесным движком, несколько автоматов, пара бухт тросов с острыми кошками и лёгкие штормтрапы. Эта публика не имела ни моральных принципов, ни даже инстинкта самосохранения.

Им годилось всё. Любой товар, личные вещи моряков, включая поношенные ботинки, даже бронзовые пробки от горловин для заливки топлива, само топливо — тем более. А уж если на захваченном борту оказывались белые женщины… Сначала их «пробовали» сами пираты, кое-кого оставляли себе, остальных продавали в отдалённые от берега городки и деревни, где о такой прелести многие даже и не слышали…одним словом, в полном соответствии с предсказаниями президента Доджсона, наступление «тёмных веков» началось не через десяток лет, а прямо через месяц после его встречи с Олегом Первым.

Тут же мировая пресса взорвалась девятым валом антирусских публикаций. Мол, только её демонстративная позиция вызвала этот сравнимый с достопамятным шестнадцатым веком всплеск пиратства, раньше державшегося в сравнительно терпимых сообществом рамках.

На что незамедлительно последовал официальный ответ не кого-нибудь, а Главкома Российского Императорского флота адмирала Максимова.

Суть его была коротка. Сутки пребывания в открытом море одного крейсера стоят шестнадцать тысяч золотых рублей, эсминца — пять. Если уважаемое сообщество настаивает на возвращении русских кораблей в океаны, стоить это будет столько-то и столько-то. Плюс гарантированные страховки за каждого погибшего и раненого моряка, аналогичных тем, что приняты для своих граждан в странах, обратившихся за помощью.

Естественно, накал европейского общественного мнения ещё более возрос, хотя куда, казалось бы, больше?

Россия, по общему мнению, не должна чего-либо требовать, особенно — в денежном выражении. Есть же общечеловеческие ценности, принципы гуманизма и тому подобное.

На прямой запрос Императору коллективного руководства ТАОС и ООН Олег Константинович ответил, что бюджет содержания военно-морского флота утверждён в ноябре прошлого года и какими-либо экстраординарными суммами казна не располагает.

«При этом я не возражаю, если любое правительство захочет заключить договор с командованием РИФ на, допустим, конвоирование того или иного судна из пункта А в пункт Б по взаимоприемлемым расценкам».

После опубликования этого документа Императору позвонил Катранджи.

— Ваше Величество, я восхищён вашей твердостью и последовательностью. Однако хочу предупредить — в ближайшее время могут начаться неприятности.

— У меня или у вас?

— В том и беда, что сначала — у вас…

— Догадываюсь. Но, как говорят на Востоке — не разбив яйца, яичницу не приготовишь.

— Что-то я не помню у нас такой поговорки, — с сомнением сказал Катранджи.

— Ну, это, наверное, на Дальнем Востоке. — Удэгейцы, буряты, тунгусы тоже любят яичницу и поговорки…

Выступая на очередном экстренном заседании Совета ТАОС, посол Чекменёв предложил простейший вариант решения проблемы, якобы страшной, а на самом деле — пустяковой. Методика отработана пятью столетиями раньше, достаточно почитать популярные романы Сабатини и посмотреть поставленные по ним фильмы. Следует всего лишь вооружить суда и экипажи оружием, превосходящим по своим ТТХ пиратское. Для сопровождения особо ценных грузов нанимать команды профессионалов с необходимым боевым Опытом. Оплата услуг целой роты морской пехоты на один рейс будет стоить в сотни раз меньше, чем потерянное судно и груз, не говоря о жизнях людей это немедленно последовал шквал протестов от правительств и общественных организаций, наверняка хорошо срежиссированный. Причём непонятно, на каком уровне.

Главный довод против — весь корпус законодательства по морскому праву. Ведь если мореплавание «свободно», то оружие невозможно применять до тех пор, пока не начнётся явный абордаж. В любом другом случае открывать огонь по как годно близко подошедшему судну недопустимо, если попытка захвата станет очевидной — обороняться тем более нельзя: могут пострадать совершенно непричастные к пиратству люди, как из числа захватчиков (технический персонал, пассажиры, заложники), так и «захватываемых», поскольку они являются «некомбатантами» и в боевых действиях, каковыми несомненно является борьба с пиратством, принимать участия не могут. Меры из обычного права, приводимые сторонниками позиции Чекменёва, относительно того, что на твёрдой земле защита собственного имущества считается правомерной, отметались с порога. У морского судна единственный собственник (персональное лицо или группа акционеров), они-то и могут с оружием в руках защищать свою собственность, с момента, когда покушение на неё становится очевидным. Но для этого им непременно нужно находиться на борту и начать стрелять лишь после того, как означенное деяние совершится.

Позиция с точки зрения здравого смысла абсолютно идиотская, но «общечеловеческие ценности» относятся к этой же категории вторую сотню лет, и никто с этим ничего поделать не может. Именно поэтому Олег Константинович и решил избавиться от такого бремени, пока последствия не стали необратимыми.

Основания для запрещения сопровождения судов вооружённой охраной основывались на той же логике. Во-первых — привлечение частными лицами вооружённых подразделений, не состоящих на действительной военной службе, к участию в боевых действиях, причём в личных корыстных интересах трактуется как «наёмничество». Наёмничество же, само по себе, относится к числу тяжких международных преступлений, и поощрять его нельзя ни в коем случае.

Вообще для решения вопроса о борьбе с пиратством следует создать полномочную комиссию Генеральной Ассамблеи ООН, которая и внёсет предложения по разработке необходимых правовых норм, не вступающих в противоречие с уже существующими.

Заранее получивший все необходимые полномочия посол, утомлённый трёхдневной бессмысленной говорильней, заявил, что Российская Держава, на основании всё того же международного права, объявляет о готовности защищать любой объект, стационарный или плавающий — не имеет значения, но обозначенный государственным флагом и, следовательно, являющийся частью её территории, всеми имеющимися в её распоряжении средствами. Вопрос о наёмничестве также снимается, поскольку российское предприятие и организация любой формы собственности имеет законное право нанимать должным образом лицензированную частную охрану. И она будет выполнять принятые на себя обязательства, не нарушая юрисдикции иных субъектов пресловутого права. Если же «глубокоуважаемые мировым сообществом господа пираты» сочтут свои интересы в чём-либо нарушенными, то имеют полное право обратиться в суд по месту регистрации правонарушителей. Где иск будет рассмотрен со всей возможной тщательностью и оперативностью.

Кроме того, великолепным способом избежать подобного рода неприятностей является обыкновений отказ от сближения с российскими судами в открытом море на дистанцию действительного артиллерийского огня.

Совершенно понятно, что демонстративно вызывающее, а моментами издевательское поведение российского посла вызвало горячую поддержку судовладельцев, моряков и рядовых граждан государств, имеющих к мореходству хоть какое-то отношение. И, одновременно, массовую истерию русофобии в большинстве официальных и официозных средств массовой информации ТАОС. За исключением САСШ, надо отметить.

Очередным шагом навстречу всем заинтересованным в безопасности своего бизнеса грузоперевозчикам стало предложение перерегистрации плавсостава под российский флаг за сравнительно небольшую плату. Гораздо меньшую, чем взлетевшие до небес суммы страховок. Тут, правда, таилась небольшая юридическая тонкость: судном под трёхцветным флагом мог командовать только капитан того же подданства, но желающих наняться на престижную должность среди старших, первых и вторых помощников, имеющих судоводительский диплом, а также и отставников в стране найдётся достаточно.

Идея, настолько выгодная для России финансово и политически, немедленно встретила отпор в виде контрпропагандистской кампании, в основном сводившейся к крайне простой мысли — русские затеяли всю эту театральщину с выходом из ТАОС и косвенным поощрением пиратства, чтобы взять под контроль все мировые транспортные потоки. К примеру, пока продолжались дипломатические прения, а пираты день ото дня наглели, объём грузоперевозок и пассажиропоток по Трансъевразийской магистрали Порт-Артур — Владивосток — Париж вырос почти наполовину.

«Даже если и так, — отвечали трезвомыслящие, которых и среди иностранных политиков и журналистов находилось достаточно, — то остроумию русских можно только позавидовать. Что в их действиях незаконного или хотя бы удивительного? Во все времена существовали пираты на морях и разбойники на суше. И за безопасность караванов и обозов купцы всегда платили тому, кто эту безопасность мог гарантировать. Следовательно, либо мировому сообществу нужно перехватывать инициативу, либо — смириться с данностью».