Я не скажу тебе «нет» - Ася Оболенская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Едем домой? — будничным тоном поинтересовался Максим Станиславович.
— Угу. — неохотно согласилась и следом за боссом поплелась в сторону тех же дверей, за которыми несколько секунд назад скрылся Ярослав Дмитриевич.
Относительно собраться с мыслями мне удалось лишь в машине минут через пятнадцать после того, как мы отъехали от аэропорта.
— Что за представление вы устроили? — тон получился несколько более грубым, чем я планировала, однако истеричный вопль не напоминал, и на этом спасибо.
— Вы о чем? — не отрывая взгляда от дороги, спросил босс.
— Зачем все эти объятия, милые и дорогие?
— Мне показалось, мама нам не верит. — абсолютно спокойный ответ, но у меня возникают сомнения в его правдивости.
— А мне показалось, что все и без этого было нормально.
— Мария Игоревна, я все-таки лучше знаю собственную мать. — вновь не смотря мне в глаза, заверяет босс, и тут у меня уже всякие сомнения пропадают.
Врет. Однозначно врет. И правду сейчас не скажет. Тоже что-то мутит, какую-то свою игру ведет, недоговаривает.
Кстати, о недомолвках…
— Почему вы не предупредили меня, что Ярослав Дмитриевич ваш брат? — я хотела добавить: «И о том, что он приедет тоже!», но вовремя остановилась. Это было бы уж слишком.
— Вы не спрашивали.
Еще один, я даже не сдержалась, фыркнула, после чего отвернулась к окну и до приезда домой так и не открыла рта.
За время обратной поездки мне даже удалось немного подремать, только вот облегчения такое времяпровождение не принесло. Я, наоборот, почувствовала себя еще более разбитой, чем в тот момент, когда садилась в автомобиль, поэтому, не тратя время на долгие разговоры, просто сообщила боссу о том, что иду спать, и отправилась в свою комнату.
Я думала, что хотя бы крепкий здоровый сон поможет мне избавиться от дурацких мыслей, забивших голову, но с ним как-то не сложилось. Видимо, вселенная была против того, чтобы я по-человечески отдохнула, и решила вместо этого устроить мне ночь рассматривания потолка.
Немудрено, что с утра, если я и была огурцом, то либо соленым, либо готовым отправиться на помойку. Окончательно добил шеф, который и сегодня не соизволил поехать на завод. Вновь вызванная машина, вновь план работы на день и вновь я еду в «Корольки» без Максима Станиславовича.
А еще что-то мне подсказывает, что Ярослав Дмитриевич примеру своего братца не последует и на работе появится. И это очень фиговая новость, учитывая то, что я совершенно не понимаю, как себя с ним вести.
Зато он, кажется, понимает отлично. Здоровается спокойно, когда проходит через приемную, даже улыбнуться себе позволяет. А я, если и улыбаюсь в ответ, то душевнобольную, скорей всего, напоминаю.
И все. Одного секундного взгляда хватает для того, чтобы все грандиозные планы касательно отчетов полетели к чертям. Теперь я вновь могу лишь сидеть и пялиться в одну точку. На этот раз на стене, хоть какое-то разнообразие.
Я не выдерживаю минут через пять. Поднимаюсь на ноги, поправляю свитер и решительным шагом иду в сторону кабинета директора, понимая, что, если не проясню вчерашнюю ситуацию, меня на тысячу маленьких Маш порвет.
К этому моменту я уже отлично осознаю, как мужчина мог воспринять мои слова в уборной.
А он дальше пусть делает, что хочет. Я готова практически к любому развитию событий— может выставить меня из кабинета, может сухо кивнуть, а может и понять.
Вот только к тому, что дверь, которую я с силой толкаю, угодит прямо в лоб к Ярославу Дмитриевичу, я оказываюсь совсем не готова.
— Ой! — мигом сообразив, что натворила, кинулась к мужчине, но снова умудрилась накосячить.
Ну не предвидела я вариант, в котором мужчина, от удара нагнувшийся, решит выпрямиться.
Теперь в лоб получила я. А что, заслуженно. Могла бы и постучать…
— Ой! — а это уже Ярослав Дмитриевич.
Потянулась рукой, чтобы потереть ушиб, однако попала ей по руке директора «Корольков», который, кажется, хотел проверить свое боевое ранение.
Так, лучше стоять и не шевелиться, пока все не устаканится. А потом начать двигаться по очереди, желательно, предварительно сообщая о своих планах. Да, так точно удастся не покалечить друг друга. Наверное.
Посмотрев на мужчину, сразу же поймала его взгляд. Улыбается. Ну как тут сдержать ответную улыбку?
— Я собираюсь поднять руку и приложить ее ко лбу. — серьезно проговорил Ярослав Дмитриевич, словно прочитав мои мысли.
— Понимаю и не шевелюсь! — проговорила в ответ, оставшись стоять по стойке смирно.
Приложив кончики пальцев ко лбу, директор «Корольков» нахмурился. Еще бы, дверью ему знатно прилетело, я же на всех парах поговорить неслась. Как бы шишки не было.
— У вас что-нибудь холодное есть? — вспомнив азы первой помощи, поинтересовалась я.
— В морозилке, может, хотя, не уверен…
В дальнейшей информации я не нуждалась, местонахождение морозилки я помнила еще с ночной вылазки с боссом.
Расположение я, конечно, помнила, а вот то, что мы туда напихали, стало неожиданностью. Ладно, отступать некуда.
Прочистив горло, поинтересовалась:
— Охлажденные ползунки подойдут?
— Охлажденные что? — уточнил мужчина, но, видимо, лоб на самом деле болел, потому что через пару секунд он смирился. — Ай, ладно, несите, что бы там ни было.
Мне дважды повторять не пришлось. Схватив стопочку ледяных вещей, подошла к Ярославу Дмитриевичу и аккуратно приложили их к его лбу, проговорив:
— Только не визжите.
Вообще-то, это была шутка, и я даже улыбнуться хотела, а потом вдруг осознала, что справиться с ползунками мужчина мог и сам.
Для просто рабочих отношений я теперь стояла к нему слишком близко. Отойти бы, а я не могу, словно к полу приклеилась. Или дело вовсе не в поле?
Я по-прежнему смотрю ему в глаза, а ладонью, в которой сжимаю ледяную ткань, даже холода не ощущаю, наоборот, внезапно становится жарко, даже душно.
— Я к тебе шел. — ощущения такие странные, что я даже внезапный переход на «ты» как что-то само собой разумеющееся воспринимаю.
— Я тоже… к тебе.
— Я заметил. — опять улыбается.
Так, ладно, собраться. Я же тут не просто так.
Вдох-выдох:
— Я не встречаюсь с Максимом Станиславовичем. Он попросил сыграть его девушку перед Ларой, потому что там какая-то то ли вера, то ли религия. А правду сказать я как-то побоялась. Слишком глупо она звучала, хотя то, что в итоге
