Практическая психология. Герцог - Ирина Успенская

– Мы – провожающие! – гордо сообщил Оська и перевернулся на живот, свесив лицо с кровати. – Кэп как узнал, что на Осколок напали, сразу поскакал проверять, как там его разлюбезная лодочка.

– И как? – с тревогой спросил конт, он и забыл о корабле.

– Да что ему будет, – беспечно махнула рукой Мая. – Морские люди, как увидели горцев, сразу ушли в море.

– А когда все закончилось, брат Турид с мальчишкой прислал кирене Литине сообщение. Вот все собрались и поехали, и мы тоже отправились в путь, их провожать. Чтобы красиво было и пышно, – закончил Оська и протянул руку под кровать, оттуда раздалось тихое рычание, и Дар вдруг резко смутился.

– Папа! Я не хотел, он сам за нами побежал! Честное слово!

– Кто «он»? – уже догадываясь, кто прячется под кроватью, спросил с улыбкой Алан.

– Акела, – потупился Дарен.

– Ай! Он меня укусил! – Оська выставил вверх укушенный палец с капелькой крови. – Вы видели? – радостно спросил он, перебираясь в центр кровати и облизывая палец. – Я теперь ему брат по крови!

– Хорошо, допустим, я вам поверю, что вы просто поехали провожать Литину и Маю и больше никаких целей не преследовали. Но что здесь делает наш замковый художник? Неженка, ты здесь зачем?

Парень залился румянцем и засмущался, он всегда смущался в присутствии Алана.

– Хозяин, я никогда не видел моря. И мастер Семон позволил мне поехать с ними. А еще брат Эдар приказал нарисовать ваш портрет. Когда вы спите.

– Семон здесь? Но это же отличная новость! Он мне как раз нужен. Зайдете ко мне после того, как я поговорю с Рэем. А зачем Эдару мой портрет?

– Я не знаю, хозяин, – чуть слышно прошептал парень, опустив голову.

– Он его жутко боится, – похлопала Мая Неженку по ноге.

– Отчего? – с любопытством спросил Алан.

Парень еще сильнее покраснел. Вот уж точно неженка.

– А теперь рассказывайте, как вы посмели выехать из замка без охраны?

– Мы выехали с охраной! – возмутился Дарен, а Тур вдруг широко улыбнулся. – Еще с какой охраной! Две звезды лучниц!

– Я! Я расскажу! – Оська кубарем скатился с кровати, встал посреди комнаты и, выставив вперед укушенный палец, пафосно начал: – Когда спускался с гор утренний туман, когда солнце только вышло из-за моря, зоркий одноглазый стражник заметил грозный отряд воительниц. Они бежали к Крови, потрясая луками и мечами. Доспехи их сверкали на солнце словно бриллианты, длинные волосы развевались по ветру, стройные ноги притягивали взоры всех стражников! Девы были так восхитительны в своей первозданной красе, что в Крови сразу начался переполох, зазвенело оружие, раздался громкий голос капитана Рэя. Воины выстроились на стенах, лучники приготовили смертоносные стрелы, но никто не смог выстрелить в прекрасных воительниц, все были сражены их красотой и грацией.

– Ну ты и врун, тебе только баллады писать, – раздался у двери низкий голос Рэя.

– А что, не так было? – возмутился Оська.

– Если двадцать оборванных, грязных и голодных баб и пяток едва живых горцев – это для тебя грозный отряд воительниц…

– Нет в тебе, Молчун, поэтического таланта, одна только правда жизни. Сам тогда рассказывай, – обиделся Оська и полез под кровать, судя по тому, как захихикали Мая и мальчишки, он начал оттуда корчить рожи. Но Алан этого не видел.

– Вы бы знали, как мы все удивились, когда послушник Храма привел горцев в Кровь и сообщил, что это ваше племя и вы теперь вождь, – начал рассказ Рэй. – Я сразу решил, что это какой-то обман, чтобы мы открыли ворота, но брат Эдар задал несколько вопросов храмовнику и сказал, что это не шутка, это действительно ваше племя. – Он замолчал, выжидательно уставившись на конта, словно боялся, что тот сейчас опровергнет его слова, но Алан лишь кивнул и улыбнулся, представив себе, какое выражение было на лицах встречающих. – Храмовник передал ваш приказ разместить племя за стенами. Мы так и сделали. Да только Светика как увидела, какие они грязные, тут же потащила ребятишек и баб мыться, а за ними и горцы попросились в баню. Вот там с одним я разговорился, он мне все и рассказал. Сказал, что это те, которые решили остаться у вас, а еще семеро ушли к родне в другие племена, да какого-то слепого весчанина храмовники отправили домой. Горец по-нашему говорит неплохо, сказал, что бабы все охотницы и очень хорошие лучницы. Да я не поверил, у горцев детей одинаково учат, но только до того, как девочка первую кровь бросит. Потом у них уже другие науки начинаются. А тут… Ну и устроил я им испытание. Поставил щиты, выставил своих лучших лучников, дал каждому по одной стреле. Сказал, если моих парней победят, то я поверю. Не соврал старик. Ни одна не промахнулась, а у моих парней случались промахи. Ух, я их потом гонял на покойницкой полосе. Так опозорили! Ну и я не прост, взял да и предложил горянкам вступить в ваш отряд. Как отдельное под-раз-деле-ние лучниц. Ну, как вы писали в ин-струк-ции. Думаю, женитесь же вы когда-нибудь и будет у вашей жены своя охрана.

– А они что, согласились? – с интересом спросил конт, подавшись вперед.

– Еще бы! И в племени, и вождю служить, и жалованье получать, да и мужиков у нас холостых много, – хитро улыбнулся Рэй. – Я им сразу сказал, что жить отдельно они не будут, что вы этого не любите. Так что пусть себе женихов присматривают.

– Ну вот у нас и появились свои амазонки, – довольно усмехнулся конт. – Это ты хорошо придумал. Правильно.

– Амазонки? – переспросила Мая.

– Так называли женщин-воительниц на одном далеком острове.

– Значит, так и назовем, – серьезно кивнул Рэй. – Я с ними позанимаюсь, коль вы не возражаете. Только вы как вождь прикажите им меня слушать. А то они подчиняются только вам да Дарену.

– Они сами пришли, когда мы уходить собрались. Сказали, что я сын вождя, а значит, их долг – меня защищать, – гордо сообщил Дарен с восторгом в голосе. – Папа, а отчего они меня зовут «маленьким кузнечиком»?

За приоткрытой дверью заржал Иверт, но у Алана было слишком хорошее настроение, чтобы обращать на это внимание.

– Потому что я теперь – вождь Алан Бешеный Кузнечик.

Мая прыснула в ладошку, но затем не удержалась и в голос расхохоталась, ей вторил из-под кровати Оська, Дарен и Тур сначала удивленно переглянулись, а затем захихикали, да и сам Алан не смог удержаться и присоединился к общему веселью.

– Хозяин, ты их только одень по-людски. А то они в каких-то шкурах ходят и в штанах.

«Ага, в кожу и бронелифчики, – хихикнул внутренний голос. – Это будет круто».

– А еще их надо откормить, – продолжила Мая, когда все отсмеялись. – Ты бы видел, хозяин, как их дети затирку ели, тетка Райка чуть не плакала. Ругалась на какую-то змею так, что даже дядька Рэй заслушался.

– Никогда не слышал, чтобы Райка такие слова говорила, – смущенно покаялся Рэй и полез за пазуху за морковкой.

– Тур, а ты что все время молчишь? – Алан улыбнулся своему секретарю.

– Я просто рад, что вы живы, – с облегчением вздохнул Тур, и Алан понял, как сильно парнишка переживал за него. – Мы пойдем, а то ворожея ругаться будет.

– Там Иверт стоит, он ее не пустит, – спрыгивая с подоконника, заявил Дарен.

– Спорим, она его даже не заметит! Пройдет мимо, даже если он будет яташем махать! – раздался из-под кровати голос, и Оська выполз на свет, следом за ним, виляя коротким хвостом, выкатился рыжий шарик и сразу полез к Дарену лизаться.

– На пять щелбанов, – азартно согласился Дар. – Папа, мы потом еще придем! Мая, ты с нами?

– Хозяин, ты как? Хочешь, чтобы я осталась и почухала тебе спинку? – Она прыснула.

– Иди уже, «подарочек». А Светика разве тебе не рассказала, чем закончилось ее чухание?

Мая показала язык, и они, смеясь и толкаясь, покинули комнату. И сразу стало тихо и отчего-то грустно. Алан отчетливо понял, что минуты отдыха закончились и впереди его ждут дела, проблемы и непростые разговоры. Он откинулся на подушку и притих, пытаясь запомнить те приятные ощущения, которые не покидали его с того момента, как он открыл глаза и увидел родные лица.

Дверь распахнулась, и в комнату решительно вошла ворожея, она держала поднос, на котором стояли две дымящиеся чашки. Следом за нею показалось возмущенное лицо Иверта.

– Эй, женщина! Я же сказал, что Алан занят!

– Подставляй лоб, Дарен-мадарен! – радостно заорал в коридоре Оська, и следом послышался дружный хохот.

– Закрой дверь, горец, – скомандовала ворожея, ставя на кровать поднос. – Сейчас выпиваешь бульон, потом травяной чай. А через рыску Берт принесет тебе курицу. И чтобы все съел! – Отдав приказ, она развернулась и стремительно вышла из комнаты. Пока не захлопнулась дверь, Алан успел услышать, как Снежка говорит Иверту: – Никогда не стой на моем пути, горец, иначе нашлю на тебя почесуху!