Белорусский апокалипсис - Виктор Любчанский

Большинство комнат было пусто, лишь в некоторых кабинетах тряслись от страха работники дома правительства. Где Каялович, никто не знал. На третьем этаже обнаружилась группа охранников. Одновременно, на первый этаж ворвались подоспевшие на подмогу спецназовцы. Опять разгорелся бой, теперь уже на два фронта. Охрана сверху плотно простреливала весь холл и коридор. В кабинеты под таким огнём попасть невозможно. Отряд оказался зажатым на втором этаже. Опять зажгли шашки и под прикрытием дыма все перебежали на четвёртый этаж. Там тоже охрана и тоже хорошо приготовились — пули свистят по всему пространству. Спецназ снизу тут же заполнил второй и третий этажи.

— Выше не пойдём, нужно выбить охрану и сделать зачистку четвёртого этажа, — приказал Алесь и через осколок выдвинутого зеркала посмотрел на коридор.

Посреди коридора лежал чей-то огромный труп, а на противоположной стороне за вытянутыми из кабинетов сейфами засели автоматчики охраны.

— Чей это труп? — спросил Алесь.

— Скорее всего министр образования, — ответил один из гвардейцев, тоже всматриваясь в зеркало, — разве это имеет значение?

— Министр образования не имеет никакого значения, а вот его труп имеет стратегическое значение в этом коридоре. Бросьте пару дымовух, добежите до трупа, укройтесь за ним и оттуда забросайте гарантами этих автоматчиков. Ясно?

— Ясно.

Когда за сейфы, укрывавшие охранников залетели три осколочные гранаты, коридор четвёртого этажа стал безопасен и гвардейцы бросились делать зачистку кабинетов. Что бы не спотыкаться посреди коридора, отъетое тело министра образования придвинули параллельно стене и положили на бок. Мирная была у него профессия, и почётная. Слава богу пуля прошила голову навылет, умер не мучаясь. Но жрал то, жрал при жизни без тормозов, умереннее надо быть, радикализм в еде до добра не доводит.

Всех, кого угораздило этим утром оказаться на четвёртом этаже, повстанцы вытаскивали из кабинетов на коридор. Алесь бросал быстрые взгляды на побледневших чиновников, но знакомых лиц не находил.

— Где Каялович, где генпрокурор, где генералы?! — спрашивал он у каждого.

— Не знаем, не знаем, — дрожащим голосом отвечали бюджетники.

— Сюда! Сюда! — послышался крик гвардейца.

Все оглянулись. Трое повстанцев заломили руки здоровенному генералу и тащили его к Алесю.

— Ты кто? — спросил Алесь у престарелой детины с лампасами.

— Я начальник информационного центра МВД, — ответил генерал и попытался высвободить руки, но получил удар прикладом в затылок, на мгновение потерял сознание и обвис на руках гвардейцев.

— Полегче, полегче пока, — приказал Алесь гвардейцам и связался по рации с Кирутой.

— Это не Сергей, Сергей сейчас опять с американцами переговоры ведёт, это я на связи, — ответил радикал, — что у тебя?

— Споймал крупного мента, — заорал в рацию Алесь, перекрикивая рокот боя и прочитал радикалу данные удостоверения генерала.

— Нет, этого в нашем списке не значится.

— Так что с ним делать?

— Убей его!

— За что убить? Вроде безобидная сволочь.

Генерал очухался и изо всех сил рванулся в сторону окна, но на него навалились ещё двое гвардейцев и плотно прижали к полу.

— Убей его! Я приказываю. Не прерывая связи, — послышался в рации крик радикала.

Алесь достал пистолет и выстрелил генералу в висок. Стоящие на коридоре работники аппарата правительства, как испуганное мясо-молочное стадо начали в панике разбегаться по кабинетам.

— Застрелил, — доложил Алесь.

— Какие ещё вопросы? — спросил спокойно радикал.

— Не могу найти силовых министров, одни чинуши вокруг.

— А ты этих чинуш спрашиваешь?

— Да.

— И что?

— Отвечают, что не знают.

— Расстреливай их по одному, пока кто-нибудь не расколется, иначе все мы постепенно погибнем, вся надежда не тебя, у нас нет больше сил против войск и американцы не хотят помогать, и русская дивизия летит на помощь Каяловичу, — радикал помолчал пару секунд и добавил, — действуй брутально, это должно сработать.

Алесь приказал гвардейцам опять достать чиновников из кабинетов на коридор. Мощное тело генерала МВД положили рядом с трупом министра образования. Повстанцы вбегали в комнаты как в колхозные загоны и, стреляя в потолок, выгоняли оттуда насмерть перепуганных управленцев и их референтов.

— Эй!! Вы!! Надежда издыхающей нации!! Дипломированные ублюдки!! — заорал не своим голосом Алесь, — всем лицом к стене!! Руки за голову!! Даю на это две секунды, кто не успеет — …!!

Ровно через две секунды гвардейцы открыли огонь по не успевшим стать в нужную позу. Расстрелянных сразу оттянули в компанию к генералу и министру образования. Посреди коридора образовалась внушительная куча трупов в белоснежных рубашках и строгих пиджаках. Из под кучи малыми ручейками сочилась кровь, тела постепенно бледнели и холоднели. Вдоль стен, не шолохнясь стояли покорные чиновники. Работу в доме правительства они всегда считали верхом своих достижений, в резиденции трудиться престижней, но опасней, легче попасть в немилость президента, да и конкуренция там, и вдруг, вот невезуха, руки за голову, лицом к стене, с секунды на секунду пулю в лоб можно получить, и было бы за что, за Белоруссию какую-то, которая когда закроешь глаза — есть, а откроешь — и след простыл.

— Если через 30 секунд я не узнаю от вас, где находиться Каялович, генпрокурор или председатель КГБ, — продолжал орать Алесь, — всех расстреляем!! Всех!! Заряжа-а-а-ай!

Стоящие цепью вдоль вереницы чиновников гвардейцы одновременно передёрнули затворы.

— В кабинете за углом!! В кабинете за углом!! — в истерике завизжал один из деловитых с виду мужчин, не опуская рук из-за головы, он упёрся лбом в стену и продолжал осипшим голосом шизофренически повторять, — за углом, за углом, в кабинете за углом…!

— Мы проверим, не волнуйтесь, — сказал ему Алесь и положил руку на плечо, — не надо так нервничать по пустякам.

Обыскали кабинет за углом. Когда взломали дверцу одёжного шкафа, увидели до боли знакомое лицо генпрокурора с его полугитлеровскими усиками. Чиновникам рявкнули команду "по кабинетам", те в секунду очистили коридор.

— По сути радикал прав, — подумал Алесь и приставил дуло пистолета ко лбу генерального прокурора.

Генерал юстиции покрылся испариной и неудачно попытался сглотнуть слюну. Подавился и закашлялся. Когда пистолет убрали, генпрокурор облегчённо вздохнул, но увидев шприц з розовыми ампулами, вновь напрягся.

Спецназовцы взяли под контроль три нижних этажа дома правительства и высадили вертолётный десант на крышу. Шёл ожесточённый бой. Двойная доза юнголицина быстро ввергла генерального прокурора в безоблачное советское детство, на все вопросы он отвечал кратко, но искренне. Видеокамера начала трансляцию неприглядной картинки прямо в штаб повстанцев, а оттуда, после небольшой коррекции, откровения подельника двух режимов прямиком поступали на крупнейшие западные телеканалы.

Допрос вёл Алесь.

— Где находятся видиочипы с записями пыток и убийств, которые проводили Лукашенко и Каялович?

— У меня дома.

— А где конкретно?

— В сейфе, а сейф вмурован в стену на балконе с правой стороны.

— Какой адрес?

— Проспект Сталина 44, квартира 3.

— Мы проверим, а теперь, расскажи как и сколько человек убил лично Каялович.

— Каялович меньше чем Лукашенко, существенно меньше.

— Почему?

— Мало времени у власти, ещё не успел.

Алесь оторвался от допроса и связался с радикалом.

— Слушай, а чего это он отвечает взрослым тоном, не плачет, маму не зовёт?

— Перепуган сильно, — подумав ответил радикал, — видно в такую мерзость вляпался, что в карапуза полностью перевоплотиться не может, хотя для нас это даже лучше — картинка естественнее.

— Хорошо, начнём с Лукашенко, — Алесь выключил рацию и опять обратился к генпрокурору, — опиши несколько убийств, которые на совести первого президента.

— Больше всего запомнилось как он с бывшим председателем Центризбиркома разделался.

— И это тоже есть на видиочипах?!

— Конечно! — генпрокурор улыбнулся и вытянул вперёд зажатые в кулаки руки, — конечно есть! Они же раньше почти друзьями были, а когда он его похитил…..

— Откуда похитил, кто и кого?

— А вы отгадайте, в какой руке!

— В этой, — Алесь указал на правую руку прокурора.

— Правильно! — генерал юстиции разжал свой правый кулак и показал скомканную бумажку, — откуда похитили — из бани, кто похитил — группа расправы, кого похитили — сами знаете, но всего на чипе нет.

— А что есть?

— Начинается так: комната с обоями и коврами, в комнате несколько стульев, за окнами темно.