Ангрон: Раб Нуцерии - Иэн Сент-Мартин

— Я приму.

Магон застыл. Он повернулся на голос. Из строя выступил Кхарн и остановился перед Галаном Сурлаком. Восьмой капитан обнажил голову и в упор посмотрел на апотекария стальным взглядом голубых глаз:

— Я приму, брат. Даруй мне Гвозди Мясника.

Часть третья. МОЛОТ И ГВОЗДИ

Сразу же, как командование легионом перешло Ангрону, мы перестали быть теми, кем задумал нас Император, — мы изменились сообразно желаниям нашего отца. Как Он не мог предвидеть грядущего безумия, если собственными руками заложил для него основу? Или Повелителя Человечества вовсе не заботила наша судьба, пока мы проливали кровь, расширяя Его владения? Если желаете поставить кому-либо в вину тот путь, что избрал Двенадцатый легион, то бросьте свои обвинения к Трону Терры, прямо под ноги Его.

Восьмой капитан Кхарн,

выдержка из неопубликованного трактата «Восемнадцать легионов»

21

Однажды, за много лет до теперешних событий, по всем кораблям XII легиона завыли сирены. Каждый из звездолетов Пожирателей Миров, сражавшихся в экспедиционных флотилиях на всех театрах Великого крестового похода, получил всего один вопрос: «С вами ли примарх?»

Командоры бросили все дела, кроме самых неотложных, и направили все силы на поиски повелителя легиона, велев прочесать палубы вдоль и поперек. Пожиратели Миров обыскали каждый переход, каждый зал, каждый склад и каждый уголок, десятилетиями не видевший света. Никто из них так и не нашел Ангрона. Лишь после тщательного сравнения показаний ауспиков и пересчета всех кораблей в распоряжении XII легиона выяснилось, что куда-то исчез фрегат «Неумолимое острие».

Ангрон пропал.

Кхарн передал командование очередным приведением к Согласию другим старшим командирам и покинул планетарную систему вместе с тремя самыми быстрыми кораблями флота. Капитан должен был вернуться с примархом или не вернуться совсем.

Миновало два года. Два года прыжков наугад, просеивания давно остывших следов варп-переходов и беготни за призраками, рожденными перегруженным ауспиком. Миновало два года, прежде чем Кхарн увидел в окулюсе мир, на орбите которого заледеневшей глыбой зависло «Неумолимое острие».

Фрегат напоминал склеп — палубы погрузились во тьму, реакторное ядро остыло. В поисках отца Кхарн с братьями методично обыскал каждый коридор и переход «Неумолимого острия», но не нашел ничего, кроме трупов.

Имперские звездолеты создавались для работы в тесном взаимодействии друг с другом, в особенности такие малые корабли, как «Острие». Тоннаж позволял фрегату продержаться некоторое время вдали от основного флота, но за два года скромные запасы на борту истощились, и сердце корабля, как и всех членов экипажа, остановилось.

В коридорах и жилых каютах лежали неподвижные тела, в истощении осевшие на палубу, чтобы больше уже не подняться. Отделения Пожирателей Миров, направившиеся во внутренние отсеки корабля, донесли по воксу, что все запасы провизии и питьевой воды закончились не больше четырех месяцев назад. В живых на борту оставались лишь сервиторы, занятые на самых ключевых для корабля работах. Весь смертный экипаж погиб, однако воины Кхарна обнаружили, что нескольких спасательных капсул недостает.

Стоя на мостике, столь же тихом, как и все остальные палубы «Неумолимого острия», капитан приказал братьям отправляться по своим кораблям и заняться переводом экипажа и рабов в нужных количествах, чтобы брошенный звездолет вновь мог послужить легиону. Как только транспортники и челноки пустились в танец в космосе, Кхарн погрузился в «Грозовую птицу» и устремился к укутанной облаками планете — медленно вращающейся сфере янтарных и изумрудных оттенков, покрытой густыми джунглями и изрезанной колоссальными горными кряжами. Больше искать было негде. Ангрон мог скрываться только там. Когда-то давно Кхарн велел ремесленникам легиона, которые трудились совместно с адептами Марса над доспехом Ангрона, поместить внутрь массивных бронзовых пластин компактные передатчики. На тот случай, если вдруг Ангрон утратит над собой контроль и затеряется на огромном «Завоевателе», — тогда Кхарн с братьями смог бы быстро его отыскать. Из-за этого капитан считал себя предателем. Накинуть на шею своего примарха цепь — значит стать ему не сыном, а тюремщиком, особенно, если придется пустить это гнусное средство в ход. К собственному стыду, Кхарну все же пришлось.

Вместе с небольшим отрядом он прорубался сквозь непроходимые джунгли, покрывавшие планету, не отрывая взгляда от пощелкивающего ауспика в руке. Чем ближе легионеры подходили к цели, тем громче звенел сигнал, и вскоре Пожиратели Миров уже не кромсали первозданную растительность, преграждавшую им путь. В лесу кто-то вычистил просеку.

В самое сердце джунглей воинов повела хорошо исхоженная тропа. Небо над головой скрывал густой полог леса, под которым царил влажный полумрак. Через некоторое время, когда ветви сплелись так густо, что Кхарн больше не разбирал, день сейчас или ночь, легионеры обнаружили пещеру.

Перед ними зиял пролом с неровными краями, словно некое исполинское существо пробило его в подножии горы, о существовании которой Пожиратели Миров до сего момента даже не догадывались. Вход вздымался над головой Кхарна почти до роста разведывательного титана «Гончая». Внутреннее же пространство оставалось скрыто от взгляда — уже через несколько метров все заливала чернильная тьма.

Кхарн опустился у порога пещеры на колени и провел пальцами по выдавленному в земле углублению. Отпечаток ноги, огромный, но наверняка оставленный человеком. В воздухе пахло камнем и растительностью с едва уловимым ароматом крови.

— Ждите здесь. — Капитан махнул рукой своим воинам, чтобы те сторожили у входа.

Он снял шлем и положил его на землю вместе с ауспиком. Топор он оставил при себе. Отец никогда не жаловал людей, которые ходили безоружными.

Ступив внутрь, Кхарн погрузился во тьму. Меж гладкими стенами пещеры звенело странное гулкое эхо — им отдавалось копошение незримых подземных существ. Каждые несколько секунд пещера оглашалась звонкими всплесками воды, капающей со сталактитов, которые гроздями усеивали затененный свод. Постчеловеческим зрением космодесантник мог различить каждую крошечную каплю.

Впереди пещера разветвлялась на множество тоннелей, прорезавших гору во всех направлениях. Нужный путь, однако, Кхарн выбрал без труда, ибо из всех лежащих