Убийцы кораблей - Ральф Баркер

— Какого дьявола?

— Они стреляют по НАМ. Я решил, что должен отстреливаться.

Тэсье дал очередь по палубе «Гнейзенау» из своих пулеметов. Клифф рванул сектора газа и отвернул вправо.

— Где остальные двое?

— Арчер получил попадание, с Бирчли все нормально, Оба прямо позади нас.

Когда оба австралийца увидели, что Клифф сбросил торпеду, они немедленно сбросили свои, практически в той же точке. Но когда они уже начали маневр уклонения, снаряд с «Гнейзенау» пробил остекление турели Арчера и взорвался внутри фюзеляжа. Стрелок был тяжело ранен, а самолет заполнился дымом и пылью. Наполовину ослепленный Арчер все—таки сохранил управление и увел самолет прочь. Сначала он повернул следом за Клиффом, но когда узнал о ранении стрелка, то взял курс на Манстон, где и сел вполне благополучно. Хотя торпедоносцы уже улетали прочь, зенитки «Гнейзенау» стреляли с прежней яростью, и Клифф с Бирчли разделились. Они прилетели в Норт Коутс поодиночке. Все 3 торпеды вошли в воду нормально и пошли в направлении цели, однако попаданий не было видно. «Гнейзенау» лег на прежний курс.

Звено справа от Клиффа вел Джонни Динсдейл. Они пролетели вдоль строя германской эскадры, прежде чем повернуть для атаки второго крупного корабля, «Принца Ойгена». Но все это время торпедоносцы шли под плотным огнем с кораблей сопровождения. Крейсер прикрывали 4 эсминца. Чтобы выполнить атаку, Динсдейлу пришлось провести звено сквозь огневую завесу, поставленную ими. Несмотря на все это, 3 самолета остались целы. Динсдейл сбросил торпеду с расстояния примерно 1000 ярдов. Керр сделал то же мгновением позднее, а торпеда Дьюхерста отказалась падать. Стрелок Дьюхерста успел увидеть, что торпеда Динсдейла прошла в 200 ярдах от крейсера. А потом Дьюхерст отвернул вправо, и немцы пропали в тумане.

Когда Нортон и Джи, летевшие слева от Клиффа, повернули налево, собираясь атаковать со стороны берега, на них набросились Me–109. Радист Джи был ранен, и его штурману Френсису пришлось самому стрелять из бортовых пулеметов. Нортон и Джи разделились, и в последовавшей свалке пилоты потеряли «Гнейзенау». Джи был одним из самых умных пилотов. Он не пил спиртного и практически не интересовался женщинами. Среди летчиков он был известен как немного старомодный, слишком пунктуальный человек, однако все признавали его потенциальные качества лидера. Нортон не уступал в опыте никому из остальных летчиков и имел опытный экипаж. Его радист Даунинг участвовал в атаке Ловейтта против «Лютцова». Эти 2 пилота стряхнули преследующие их германские истребители и сумели снова найти эскадру. На сей раз они выбрали в качестве цели «Принца Ойгена». Прорвавшись сквозь стальной ливень, который обрушили на них зенитки, они сбросили свои торпеды, но с теми же результатами, что и вся эскадрилья. «Результат неизвестен». Эта фраза стала кошмаром для всех пилотов торпедоносцев. В немного завуалированном виде так обозначался промах.

Карсон и Беннинг из 217–й эскадрильи после своего неудачного вылета, когда их отправили искать «3 больших транспорта», сели в Манстоне. Там они впервые услышали о том, какие именно цели они должны были атаковать. Было трудно представить, как они могли не заметить такое огромное сборище кораблей. Но пилоты вспомнили, что им сообщили скорость целей 8–10 узлов, то есть на 20 узлов меньше, чем на самом деле. В результате поиски проводились на много миль южнее, чем следовало. Беннинг обнаружил, что его самолет нужно дозаправить. Ведомый всегда расходует больше топлива, чем ведущий. Ему приходится постоянно работать секторами газа, чтобы удержать свое место в строю. Но Карсон решил, что у него в баках еще осталось достаточно топлива для нового вылета. Кроме того, он был зол. Он мог смеяться сам над собой. Они с Беннингом болтались в тумане над Ла Маншем, а «Сэлмон» и «Глюкштейн» удирали. Это было ужасно. Но вдобавок Карсона возмутило то, что он принял за недостаток уверенности в экипажах эскадрильи. По какой причине от них скрывали правду? Неужели командование всерьез боялось, что летчики сбросят торпеды в открытом море и вернутся рассказывать басни? Великий Боже, нельзя верить подобным россказням, даже о противнике. Больше похоже, что кто—то в штабе группы просто свихнулся на секретности, доведя ее до полной паранойи. В результате все усилия летчиков как можно лучше выполнить свою задачу обернулись пустой тратой времени и сил.

Он пробыл на аэродроме Манстона всего 22 минуты. В 15.57 самолеты снова взлетели и направились к цели. На сей раз он найдет немцев.

Карсон вышел в предполагаемую точку нахождения эскадры через 45 минут. В это время в феврале солнце уже начинает прятаться. Видимость ухудшилась, пошел дождь. Карсон начал поиск, используя радар, и вскоре заметил германские корабли. Он вышел к эскадре сразу после 17.00. «Гнейзенау» и «Принц Ойген» превратились в смутные силуэты, почти не различимые на фоне серой воды. Дождь заливал его лобовое стекло, а обрывки туч позволяли видеть происходящее лишь временами.

Карсон на время потерял корабли, но вспышки выстрелов зениток помогли ему снова найти их. Он повернул на эти 2 корабля, все еще видя только случайные проблески 11" и 8" орудий. Когда Карсон оказался в 2000 ярдов от корабля, который выбрал в качестве цели, под самолетом вырос столб воды. Он с необычайной силой ударил по правой плоскости, и «Бофорт» перевернулся вверх брюхом, нелепо задрав торпеду. Затем, прежде чем Карсон хотя бы осознал, что происходит, второй взрыв снова ударил по крылу, перевернув самолет в нормальное положение.

— Бомбы! Разрывы бомб!

Карсон выровнял самолет и впереди, менее чем в миле от себя, увидел «Гнейзенау». Следующая серия бомб прикончит его. Карсон нажал кнопку сброса торпеды, выждал положенное время и дал полный газ, отворачивая в сторону. Зенитный огонь был плотным и точным, его левое крыло было изрешечено. На мгновение он подумал, что разбит мотор. Карсон ясно видел «Гнейзенау» и его башнеподобную надстройку, а потом вокруг самолета сгустились тучи и туман. Ни пилот, ни экипаж не видели, как пошла торпеда. Однако в сгустившемся сумраке они ускользнули от истребителей и вернулись на остров Торни.

Примерно в то время, когда Карсон направился домой, Беннинг дозаправился и вылетел из Манстона. Хотя стало почти темно, и германскую эскадру укрывали дождь, туман и низкие тучи, Беннинг с помощью радара без труда нашел корабли. Условия для торпедной атаки были отвратительные; тем не менее Беннинг сумел выполнить заход на цель и атаковал «Гнейзенау». Германские зенитчики тоже не потеряли бдительности, и Беннингу пришлось пролететь сквозь плотную огневую завесу. Ранее Беннингу никогда не приходилось сбрасывать торпеды. Однако он помнил, что нужно держать высоту 70 футов и скорость 150 миль/час и целиться с упреждением. Германская эскадра выходила за пределы досягаемости своего истребительного прикрытия, и Беннинг смог проследить за тем, как пошла его торпеда. Курсы кораблей и торпеды сближались, и Беннинг затаил дыхание. Но когда торпеда прошла две трети расстояния, «Гнейзенау» круто повернул влево. Беннинг понял, что его торпеда пройдет за кормой линкора. Горько разочарованный, он повернул в сторону своей базы.