Охота на Сэтавра - Станислав Лем

Семьдесят восемь часов - ответил Вычислитель.

За семьдесят восемь таких часов реактор взорвется. Лопнет как яйцо. В этом Пиркс не сомневался. Он решил набирать скорость рывками, понемногу. Правда, это несколько усложнит курс, к тому же временами придется лететь без тяги и, значит, без гравитации, а это не так уж приятно. Другого выхода, однако, не было. Он приказал пилоту не сводить глаз с астрокомпаса, а сам съехал на лифте вниз, к реактору. Идя полутемным коридором через грузовые трюмы, он услышал приглушенный грохот, будто по железным плитам двигался целый отряд. Пиркс ускорил шаги. Вдруг под ногами у него черной полосой метнулся кот, и сразу где-то рядом хлопнула дверь. Когда он добрался до освещенного грязными лампами главного коридора, все уже утихло. Перед ним была пустота почерневших стен, и только в глубине какая-то лампочка вздрагивала от недавнего сотрясения.

– Терминус! - крикнул Пиркс наугад.

Ответило только эхо. Он вернулся и по бортовому переходу добрался до тамбура реактора. Бомана, который спустился сюда раньше, уже не было. Иссушенный воздух жег глаза. В воронках вентиляторов бушевал горячий ветер, шумело и гудело, как в паровой котельной. Реактор, как и полагается реактору, работал беззвучно - выли работавшие с предельной нагрузкой агрегаты охлаждения. Километры замурованных в бетон труб, по которым бежала ледяная жидкость, издавали странные бормочущие стоны, будто жаловались на что-то. Стрелки помп за чечевицами стекол дружно склонились вправо. Среди циферблатов светился как месяц, самый важный - отмечающий плотность потока нейтронов. Стрелка почти касалась красной черты - картина, которая любого инспектора СТП могла довести до инфаркта.

Шероховатая от цементных латок, похожая на скалу бетонная стена полыхала мертвенным жаром, плиты помоста слегка вибрировали, передавая телу неприятную дрожь, свет ламп маслянисто расплывался в мигающих дисках вентиляторов; одна из белых сигнальных ламп заморгала, потом погасла; вместо нее вспыхнул красный сигнал. Пиркс спустился под помост, где находились выключатели, но оказалось, что Боман опередил его: таймер был установлен на разрыв цепной реакции через четыре часа. Пиркс не тронул его, только проверил счетчики Гейгера. Они спокойно тикали. Индикатор показывал небольшую утечку - 0.3 рентгена в час. Пиркс заглянул в темный угол камеры. Там было пусто.

– Терминус! - крикнул он. - Эй! Терминус!

Ответа не было. В клетках белыми пятнышками беспокойно метались мыши: видно, они плохо себя чувствовали в этой поистине тропической жаре. Пиркс вернулся наверх, запер за собой дверь. В холодном коридоре его зазнобило - рубашка была мокрой от пота. Сам не зная зачем, Пиркс побрел по темным, сужающимся в конце коридорам кормы, пока путь не преградила глухая стена. Он прикоснулся к ней ладонью. Стена была теплая. Пиркс вздохнул, пошел обратно, поднялся на четвертую палубу в навигаторскую и принялся вычерчивать курс. Когда он с этим управился, часы показывали девять. Пиркс удивился: он не заметил, как пролетело время. Потушил свет и вышел. Входя в лифт, он почувствовал, что пол мягко уходит из-под ног: автомат в соответствии с программой выключил реактор.

В слабо освещенном ночными лампами коридоре средней части корабля мерно шумели вентиляторы. Свет, казалось, дрожал в сталкивающихся потоках воздуха. Пиркс слегка оттолкнулся от двери лифта и поплыл вперед. В боковом отсеке коридора было еще темнее. В голубоватом сумраке он проплывал мимо дверей кают, в которые до сих пор так и не удосужился заглянуть. Выходы резервных люков, обозначенные рубиновыми лампочками, чернели своими воронками. Плавно, будто во сне, двигался он под выгнутыми сводами, распластавшись над своей огромной тенью, пока не вплыл через приоткрытые двери в большую, необжитую кают-компанию. Под ним в полосе света ряды кресел обступали длинный стол. Пиркс повис над столом, словно водолаз, исследующий трюмы затонувшего корабля. В слабо поблескивающих стеклах затанцевали отражения ламп, рассыпались голубыми огоньками и погасли. За кают-компанией открывалось другое, еще более темное помещение - даже привыкшие к темноте глаза Пиркса ничего не могли разглядеть. Он кончиками пальцев коснулся эластичной поверхности, не зная, потолок это или пол. Слегка оттолкнулся, развернулся, как пловец, и бесшумно двинулся дальше. В бархатной черноте мерцали, отсвечивая, продолговатые, расставленные в ряд предметы. Он почувствовал холод гладкой поверхности - умывальники. Ближайший был в черных пятнах. Кровь? Пиркс осторожно попробовал рукой - тавот.

Еще одна дверь. Пиркс, остановившись в воздухе, открыл ее. В сером полумраке перед его лицом возникли призрачным хороводом какие-то бумаги, книги и, слабо прошелестев, исчезли. Он снова оттолкнулся, на этот раз ногами, и, окруженный клубами пыли, которая не оседала, а тянулась за ним рыжим шлейфом, вынырнул через открытую дверь в коридор.

Цепочка ночных огней горела не мигая - казалось, голубая вода залила палубы. Он подплыл к протянутому под потолком тросу. Петли, когда он выпускал их из рук, медленно извивались, словно разбуженные прикосновением.

Пиркс насторожился. Где-то неподалеку послышался стук: кто-то бил молотком по металлу. Пиркс поплыл на этот звук, то нараставший, то гаснувший, и наконец увидел! вделанные в пол ржавые рельсы, по которым когда-то доставлялись в главные трюмы грузовые платформы. Теперь он летел быстро, чувствуя, как воздух обтекает лицо. Звук становился все громче. Под потолком Пиркс заметил дюймовую трубу, выходящую из поперечного коридора, - старую линию трубопровода. Пиркс дотронулся до нее - труба задрожала. Удары соединялись в группы, по два, по три. Вдруг он понял. Морзянка!

– Внимание…

Три удара.

– Внимание…

Три удара.

– Я-з-а-п-е-р-е-б-о-р-к-о-й, - грохотала труба.

Буквы лепились одна к другой.

– Л-е-д-в-е-з-д-е…

Лед? Он сначала не понял. Какой лед? Что это значит? Кто…

– К-о-н-т-е-й-н-е-р - л-о-п-н-у-л, - отозвалась труба.

Пиркс не снимал с нее ладони. Кто передает? Откуда? Он попытался себе представить, как идет трубопровод. Это был аварийный канал, он шел с кормы и имел ответвления на всех горизонтах. Кто это упражняется! Что за идея! Пилот?

– П-р-а-т-т - о-т-з-о-в-и-с-ь - П-р-а-т-т…

Пауза.

У Пиркса перехватило дух. Это имя поразило его как удар. Какое-то мгновение он расширенными глазами смотрел на трубу, потом бросился вперед. «Это второй пилот», - подумал он. Добрался до поворота, оттолкнулся и, набирав скорость, полетел в рубку, а труба звенела над ним:

– В-а-й-н - э-т-о - С-и-м-о-н…

Звуки стали удаляться. Он потерял трубу из вида - она свернула в поперечный коридор. Пиркс резко оттолкнулся от стены, влетел в коридор и сквозь облако пыли разглядел колено и глухой конец трубы, заделанный ржавой заглушкой. Труба кончалась тут - она не шла в рубку. Значит.., значит, это с кормы? Но… там… никого нет…

– П-р-а-т-т - в - ш-е-с-т-о-м - в - п-о-с-л-е-д-н-е-м… - звенела труба.

Пиркс, словно летучая мышь, висел под потолком, вцепившись в трубу согнутыми пальцами. Кровь стучала в висках. После короткой паузы снова послышались удары:

– …б-а-л-л-о-н-е - о-с-т-а-л-о-с-ь - т-р-и-д-ц-а-т-ь - д-о - н-у-л-я…

Три удара.

– М-о-м-с-с-е-н - о-т-з-о-в-и-с-ь - М-о-м-с-с-е-н…

Пиркс огляделся. Было совсем тихо, только заслонка вентилятора хлопала за поворотом под порывами ветра, и выдуваемый мусор, лениво кружась, тянулся вверх, отбрасывая тени на потолок, словно там целыми роями носились большие нескладные ночные бабочки. Вдруг посыпались стремительные удары:

– П-р-а-т-т - П-р-а-т-т - П-р-а-т-т - М-о-м-с-с-е-н - н-е - о-т-в-е-ч-а-е-т - в - с-е-д-ь-м-о-м - е-с-т-ь - к-и-с-л-о-р-о-д - м-о-ж-е-ш-ь - л-и - п-р-о-й-т-и - п-р-и-е-м…

Пауза. Свет ламп не менялся, мусор и пыль медленно кружились. Пиркс хотел отпустить трубу, но не мог - ждал. Труба зазвучала:

– С-и-м-о-н - М-о-м-с-с-е-н-у - П-р-а-т-т - в - ш-е-с-т-о-м - з-а - п-е-р-е-б-о-р-к-о-й - с - п-о-с-л-е-д-н-и-м - б-а-л-л-о-н-о-м - М-о-м-с-с-е-н - о-т-з-о-в-и-с-ь - М-о-м-с-с-е-н…

Последний тяжелый удар. Труба долго вибрировала. Пауза. Потом несколько непонятных ударов и быстрая дробь:

– С-л-а-б-о - д-о-х-о-д-и-т - с-л-а-б-о - д-о-х-о-д-и-т…

Тишина.

– П-р-а-т-т - о-т-з-о-в-и-с-ь - П-р-а-т-т - п-р-и-е-м…

Труба дрогнула. Словно совсем издалека доходили отрывистые удары.

Три точки, три тире, три точки - SOS. Каждый следующий удар был слабее. Еще два тире, еще одно. И протяжный замирающий звук, словно кто-то скреб или царапал трубу. Это можно было услышать лишь в такой абсолютной тишине.

Пиркс оттолкнулся и головой вперед полетел вдоль трубы - сворачивал вслед за ней, поднимался, опускался, рассекая головой воздух. Открытая шахта. Наклонный спуск. Сужающиеся коридоры. Одни, вторые, третьи ворота грузовых отсеков. Стало темнее. Боясь потерять трубу, он скользил по ней пальцами - черная затвердевшая грязь обдирала ладони. Палубы остались позади, он находился в помещении без полов и потолков, отделяющем внешнюю оболочку от трюмов; между поперечными балками темнели распухшие тела резервных баков, сверху кое-где пробивались пыльные полосы света. Он посмотрел вверх и увидел в черной шахте две цепочки ламп, свет которых казался рыжим от пыли, тянувшейся за Пирксом длинным облаком как дым невидимого пожара. Воздух тут был затхлый, душный, пахло нагретым железом. Пиркс парил среди еле заметных металлических конструкций, а труба протяжно звенела: