Отпуск на тот свет - Анна и Сергей Литвиновы

На вагон позже приземлился Дима.

Состав тянулся на малой скорости.

– Ты жив? – крикнула Таня, поднимаясь на ноги.

– Еще как! – перекрикивая стук колес на стыках, отвечал Дима.

Они видели удаляющуюся от них эстакаду, слышали, как менты кричат в матюгальник: «Примите вправо и остановитесь!» Но никто не стрелял в них. С эстакады никто на них даже не смотрел.

В несколько прыжков Дима достиг ее вагона. Он был весь в опилках. Таня отирала лицо от кровищи БП. Острый кусочек его разлетевшегося черепа поранил ей щеку.

Слева от них, за лесополосой, виднелось поле аэродрома и самолетик на нем.

А впереди, по ходу поезда, стоял подле рельсов Игорь.

Он через силу улыбался, зажимая рану в плече.

Алексей Демкин летал, казалось, всю жизнь. Он смутно помнил, как учился в школе и как зубрил в училище те предметы, которые не имели прямого отношения к авиации. Какая скучища все это… Вот небо – другое дело!

Еще в училище Демкина называли, словно Алексея Маресьева, «летчиком божьей милостью». Бывает же у кого-то талант к стихам или живописи, а у него был талант летать. Ему были открыты все пути – хоть в военную авиацию, хоть в гражданскую, хоть в испытатели. Но Алексей выбрал досаафовский аэродром. Захотел работать на выброске парашютистов. Не самая престижная работа, но о ней он мечтал…

Алексей Демкин помнил, как боялся он сам первых прыжков с парашютом (а им, курсантам летного училища, прыгать нужно было обязательно). И помнил, как поддерживал его пожилой летчик Сан Саныч. Сан Саныч, казалось, кожей своей, с одного взгляда чувствовал, кто из начинающих парашютистов боится больше всего. И именно им, самым пугливым, помогал. Он приглашал их – в том числе и Лешу Демкина – в кабину, разрешал держаться за штурвал, шутил и позволял им самим давать сигнал на выброску парашютистов…

Когда Демкин окончил училище, он захотел быть как Саныч. И пришел работать в ДОСААФ.

Демкин тоже помогал курсантам преодолеть страх перед высотой, перед небом, перед свободным падением. Но больше всего ему бывали благодарны девушки – те самые, которые почему-то решали не отставать от мужчин и лезли в небо. Благодарили его девчонки, благодарили, а потом он взял да и женился на одной из них, самой благодарной. И тут же запретил ей прыгать. «Мне зеленые дети не нужны, – сурово сказал он. – А ты так мандражируешь, что у тебя-то точно зеленые родятся».

Жена Лена не возражала. Честно говоря, она и на аэродром-то попала из-за того, что решила найти здесь себе хорошего мужа… А прыжки – это так, дело десятое.

Леша и Лена жили душа в душу. Леша много летал – до тридцати взлетов-посадок в день! – и хорошо зарабатывал. Он по-прежнему всячески помогал начинающим парашютистам, и, как прежде, больше всего среди новичков его любили именно девушки. Жена сначала ревновала, потом смирилась, тем более что ничего такого Алексей себе не позволял.

Лена нянчила детей – их родилось трое, все трое – мальчики, все трое – погодки. Пацаны у Алексея все получились умненькие. Отлично учились в школе. Подкатило времяпоступать их – как выражалась Лена – в институты. А учеба-то денег стоит. И немалых. Алексей с Леной прикидывали и так и эдак – обычной аэродромовской зарплаты на репетиторов никак не хватит. Но не воровать же! Алексей стал подыскивать халтуру по своей специальности. Так и оказался в пилотах у БП.

Он, конечно, понимал, что БП – не божья коровка (да и откуда у него взялась бы в таком случае личная «Сессна»!), но зато платил тот щедро. Правда, и требовал при этом много. Мог позвонить в час ночи и приказать немедля, через полчаса, прибыть на аэродром… То, что Алексею завтра на обычную, «официальную» работу, его не волновало. Алексея спасала только его безупречная репутация на досаафовском аэродроме. И то, что он делился со своим начальником – тем самым, что затеял прыжки на Северный полюс, – баснословными гонорарами, которые выплачивал ему БП.

Алексей ненавидел Кристину – любимую стюардессу БП. Она представлялась ему змеей, противной и скользкой гадюкой. Выгибала перед боссом спину, лебезила и стелилась. А с простыми смертными разговаривала сквозь зубы и так и норовила сделать какую-нибудь гадость.

Сегодня Кристина была особенно злющей. Босс ее не захотел – Алексей видел, как она тщетно обхаживала его во время полета. Как только они приземлились и босс отбыл по своим делам, на Кристину даже не взглянув, она сразу же дала волю своему дурному нраву.

«Лешенька, а что это ты сегодня такой пьяненький? Борис Петрович будет недоволен…» – проскрипела она. Алексей еле удержался, чтобы не врезать ей промеж глаз. Надо же такую глупость сморозить! Он на работе о выпивке и подумать не мог!

Но сдержался и спокойно ответил Кристине:

– Приедет БП – ему все и расскажешь.

Кристина сморщилась – ссоры не получилось. Она схватила сумку и молча направилась в сторону аэродромных строений.

«Сейчас подцепит себе кого-нибудь. Потрахается – и успокоится», – зло подумал Алексей. Он прошел в кабину, сел в кресло и попытался уснуть.

Аэродром, казалось, вымер. Лениво полоскался полосатый «чулок». Опустив свои лопасти, стояла пара вертолетов «Ми-8». В дальнем конце поля белела легкая пассажирская «Сессна».

– А где часовые и собаки? – удивленно спросил Игорь, когда трое друзей без всяких помех вышли на летное поле.

– Они тебе нужны? – ответил Дима. – Спортивные аэродромы никогда толком не охраняют. Теперь, выходит, даже и близ границы…

Таня шла молча. Она корила себя за то, что предложила скрыться на самолете. За штурвалом-то сидеть придется ей! Тане подсознательно хотелось, чтобы их остановили, чтобы не дали угнать борт… Но на аэродроме стояло такое безмолвие, что становилось ясно – хоть три самолета бери, никто и не чухнется…

По заросшему травой полю они быстрым шагом подошли к «Сессне».

– Ну, с богом, ребята, – негромко произнес Дима и потянул дверцу люка на себя.

Игорь и Таня чуть замешкались. И услышали, как Дима – уже в самолете – кричит: «Не двигаться! Руки за голову!»

– Там кто-то есть… – упавшим голосом произнесла Таня.

Алексей и не думал двигаться, когда увидел грязного и окровавленного парня с короткоствольным автоматом в руках. Глаза парня горели нехорошим, опасным огнем.

– Руки за голову! Вставай! Медленно! На выход!

Алексей встал и направился к выходу. В спину ему упирался короткоствольный автомат. Он неуклюже выпрыгнул из самолета и… оказался лицом к лицу с Таней, своей любимой спортсменкой.

Он когда-то учил ее летать. Правильно поговаривали у них на аэродроме: «Узок наш круг – потому что слой тонок». На какую взлетку в стране ни приедешь – обязательно встретишь того, с кем или летал, или прыгал. И вот теперь его, дяди Леши, любимая спортсменка, парашютистка-красавица Танька, заделалась террористкой!..

Танька, встрепанная, в каком-то диком прикиде, безмолвно смотрела на Алексея. Потом прошептала, узнав:

– Боже мой… – И бросилась ему на шею.

Дима, опустив автомат, очумело смотрел на них.

– Ну, Татьяна, ты даешь!.. – качал головой пилот Алексей Демкин. – Я-то думал, что ты, как все нормальные люди, на полюс полетела! А ты – угонщица! Учил тебя, учил, и вот благодарность – отбираешь у меня самолет!

– Лешенька, милый, – причитала Таня. – Ну пойми ты, нет у меня другого выхода. Я тебе все потом расскажу…

Алексей Демкин хорошо знал Татьяну Садовникову. Он почему-то поверил, что у нее действительно нет другого выхода. Он повернулся к Диме:

– Эй, парень, убери свой гранатомет!.. Танька, в кабину! Дам тебе ЦУ. А то взлететь-то ты взлетишь, а как сажать будешь?.. А ты, душман, давай свяжи меня!

– Чем? – глуповато спросил Дима.

– Чем-чем!.. Трусами своими!..

Легкая «Сессна» оторвалась от взлетно-посадочной полосы.

За штурвалом сидела Таня.

Двое мужчин были в салоне. Дима накладывал Игорю жгут на плечо. Тот сидел с блаженной улыбкой. Предварительно Дима вколол ему обезболивающее и заставил проглотить полстакана водки. На борту личного самолета БП было положительно все, что необходимо для красивой жизни.

Самолет сделал круг над Светловском и устремился к границе.

– Игорь, – крикнула, пытаясь перекрыть шум мотора, Таня. – А где камень?

– Наверно, из него уже варят целлюлозу.

Самолет поднялся повыше. Солнце, уже опустившееся было за горизонт, когда они были на земле, теперь снова стало видимым и озарило желто-красные леса внизу.

– Пересекаем границу! – крикнула Таня.

Дима зааплодировал. Оба парня зашли в кабину и увидели внизу, под ними, пересекавшую лес змею колючей проволоки, от которой они стремительно удалялись.

– Браво, пилотша! – закричал Дима.

– У меня, господа, есть для вас две новости, – сказала Таня. – Хорошая и плохая. С какой начинать?