Боец 4: лихие 90-е - Валерий Александрович Гуров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Свободна, — коротко велел ей шеф, и мы вышли.
На его БМВ с молчаливым водителем мы проехали совсем немного, свернул в квартал, застроенный стандартными девятиэтажками, какие строили в конце шестидесятых-начале семидесятых. В подъезде нас встретил лифт с сетчатой железной дверью, открываемой вручную — при поездке в нем видна почти вся шахта, лестничные марши, площадки…
Когда приехали, шеф отпер дверь, вручил мне ключи:
— Заселяйся. Завтра все по плану, к концу рабочего дня жду с отчетом. Связь через пейджер. Продуктовый магазин тут в соседнем доме, осваивай хозяйство.
И убыл.
Нет смысла рассказывать о том, как я провел вечер, за исключением моего созвона со Степанычем. Старик мне обрадовался, как обычно, сказал, что в Ростове ничего не изменилось со времени нашего крайнего разговора, к моей просьбе отнесся с воодушевлением, сказал, что постарается обзвонить по всей России и даже СНГ знакомых, чтобы по максимуму насытить турнир участниками… Словом, я ощутил, что дело пошло.
Наутро я, к безмерному удивлению коллег-спортсменов и самого Ракитина, прибыл на «Труд» в роскошном костюмном обличье. Андрей Борисыч аж присвистнул:
— Что значит сей смокинг?..
— Повышение в должности, — в тон ему ответил я. — Андрей Борисыч, на минутку отойдем…
И я объяснил про необходимость сгонять в Советскую администрацию, передать кассету, что дело пошло, и что после того, как закончу дела, я вернусь, и начну мастер-класс. Проще говоря, проведу показательный бой с кем-нибудь из парней.
Говоря так, я отыскал взглядом Юру. Тот был здесь, уже свой среди своих, и я подумал, что вот с ним, пожалуй, и стоит попробовать…
Примчавшись в администрацию и встретив там все того же нелюбезного цербера, я теперь уверенно вызвал Эдуарда, передал ему кассету и вполголоса спросил:
— Ну как шеф? Есть подвижки?
Эдик многозначительно прищурился:
— Как будто да. Врастает в идею. Это поможет? — указал он на кассету.
— Должно. Извини, бегу! Минуты свободной нет. Да! У меня теперь телефон дома. Запиши.
— Откуда?.. — изумился он.
— Потом объясню. Запиши!..
Я умаялся не хуже, чем на тренировке. Но с другой стороны, ОФП — тоже не худо. От Эдуарда на квартиру, переоделся в спортивку, рванул на «Труд» — это как раз надо было через парк, и поспел к самому концу тренировки Ракитина.
— Ну, — сказал я парням, — начнем? Юра, ты как?
— Чего — как?
— Готов к спаррингу?
— Да я ко всему готов…
— Ну так вперед!
Глава 16
Вразвалочку Юра вышел на ковер, ухмыляясь, и я сразу решил пресечь расслабленные настроения.
— Андрей Борисович, можно вас?.. Вы будете за судью. Работаем жестко, в полном контакте, поэтому ваша задача уловить критический момент и сразу же остановить бой, в то же мгновение. Это дело очень ответственное и серьезное…
Ракитину, похоже, не понравился мой почти командный тон, каким я говорю с ним, тренером, он сразу меня прервал:
— Да ясно, ясно, травм не допустим, не переживай ты так, — пробурчал он, отмахиваясь.
Я промолчал, понимая, что дискутировать сейчас ни к чему, но судейский опыт Ракитину нарабатывать еще придется определенно… Впрочем, это лишь дело времени. А сейчас надо просветить Юру, который, похоже, пока не особо понимает сути дела.
— Юра, — сказал я, — повторяю: это настоящий бой… А хотя ладно, лучше раз увидеть, чем сто раз услышать! Сейчас все станет ясно, погнали.
Я с запозданием сообразил, что ударная фаза схватки — голыми кулаками, без перчаток — будет, конечно, травмоопасна, поэтому в полную силу работать не выйдет. Но оно, пожалуй, и к лучшему, пусть парни посмотрят на содержание и технику боя…
— Бой! — скомандовал Ракитин.
Ясное дело, Юра еще не представлял всей серьезности ситуации, руки приподнял, но голова была открыта как ясное солнышко, черт возьми! И я мгновенно сунул ему левым джебом в подбородок.
Тычок, понятно, был несильный, но ощутимый, голова мотнулась.
— Ну и где защита твоя?! — сердито крикнул я, хотя, справедливости ради бить между голыми кулаками и перчатками пусть даже в 5 унций — это не одно и тоже, как и чувство дистанции несколько другое.
Юра фыркнул, в глазах зажглась хорошая боевая злость, не понравилось ему, что я джебы скармливаю. И попер на меня уже во всю мощь — разбудил я в нем зверя, и это хорошо.
Не потеряв ни секунды, я провел быструю ударную комбинацию, тоже все-таки более тренировочную, чем реальную, но Юра неплохо перекрылся, в целом отразив атаку, ринулся в контратаку, нанеся свинг.
— Полегче работаем, не надо мне тут друг друга калечить! — зарычал Ракитин.
Этот удар, конечно, был виден издалека, я легко ушел от него и перешел в контратаку. Лоу-кик под коленку — так, чтобы противника пошатнуло, и тут же левый боковой в печень.
Юру согнуло. Эх, сырой! Сырой парень при всей своей мощи!.. Я вмиг сбил его в партер, жестко взял правую руку на излом, и в настоящей схватке…
— Стоп! Стоп! — снова всполошился Ракитин — в нем проснулся тренер, увидевший опасность травмы.
Я вмиг отпустил противника.
Юра, отряхиваясь, встал. Он был заметно раздосадован итогом схватки, и я счел педагогически нужным похлопать его по спине:
— Учиться надо, брат! Талант в тебе есть, надо оттачивать. Каждый день!
Он понимающе кивнул.
Зато зрители были в восторге. Слышались одобрительные возгласы.
— Класс!.. Еще покажешь?..
— А давай со мной! — отчаянно выкрикнул один из парней, вспыхнув от собственной дерзости.
Но я остудил его:
— Нет, пока воздержимся. То есть я воздержусь. А ты, брат, если хочешь… Есть желающие?
Желающих было хоть отбавляй. Но тут вмешался Ракитин:
— Погодите… Боец, тут у нас народ все же разной квалификации, надо подровнять.
Это было резонно, я согласился. Ракитин отобрал семь человек, составлявших элиту его секции. Из них четверо были примерно вокруг средней весовой категории, один здоровяк вроде Юры, двое малышей… Тут, кстати, я призадумался: а как мы будем отбирать народ для участия в турнире по весу?.. Но пока отмахнулся от этой мысли, решив, что морочить себе голову нужно по очереди.
— Ну что, — сказал Ракитин, — пусть вот эти двое схлестнутся? Гена, Марат, давайте?..
Я не возражал. Марат и Гена, оба крепкие, вышколенные по-спортивному парни лет двадцати, сосредоточенно встали друг напротив друга. Борисыч взглянул на меня, я понял и начал объяснять:
— Парни, в схватке разрешены любые удары, захваты, броски в любой позиции. Нельзя кусаться, царапаться, нажимать на глаза. Схватка ведется до остановки действием судьи, либо по желанию бойца,
