Я убиваю людоящеров - Утяшный Волчара
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мы дышали в один такт, глубоко, хватали легкими нагретый жаром наших тел воздух. Она впивалась пальцами в моё лицо, а её язык извивался во рту, будто танцовщица на сцене в главном представлении своей жизни.
Всего мгновение. Плечи напряглись, пальцы ещё сильнее впились в мягкую кожу на попе, увлекая бёдра Лиз вниз. Мы одновременно застонали. Почувствовав, как я совсем немного вошёл в неё, а моя хватка ослабла, она вернула прежний темп, с каждым разом вгоняя член глубже внутрь себя.
Пользуясь моментом, я взялся за ее грудь. Подушечки больших пальцев сначала аккуратно прошлись по набухшим соскам, а потом дерзко в них впились, заставив Лиз вскрикнуть от удовольствия. Или то было из-за того, что я вогнал ей наконец-то по самые яйца? Не понятно.
Пелена перед глазами постепенно ушла. Да, моё сознание смогло переварить и принять происходящее. А дальше дело за малым. Мозг, тело, инстинкты, все стало работать сообща, и из вялого овоща, лежащего под девушкой, я превратился в зверя. Теперь Лиз находилась полностью в моей власти.
Да, ситуация под абсолютным контролем. Стоило мозгу лишь послать сигнал, как ступни крепко зафиксировались на полу, а ноги напряглись. Лиз обхватила мою талию, ни на секунду не забывая про наш страстный и долгий поцелуй.
Ух, детка, во всём надо знать меру.
Я резко развернулся и бросил её на кровать. Ещё до того, как она успела что-либо осознать, моё тело уже навалилось сверху, губы впились в шею, мокрый и тёплый язык прошёлся вниз, прямо до ключицы, а руки в это время раздвинули ноги, после чего я с лёгкостью вошёл обратно в её мокрую и горячую норку.
Движения моих бёдер оказались куда сильнее и резче, из-за чего Лиз принялась стонать, едва не надрывая горло. Порой ей даже не хватало воздуха. В такие моменты она закатывала глаза, а лёгкие в это время с жадностью наполнялись кислородом.
И, не знаю, то ли из-за высокой чувствительности нового тела, то ли из-за долгого отсутствия секса, я довольно скоро почувствовал, как волна наслаждения затмевает разум.
Что сказать, я даже остановиться не мог, словно одержимый продолжал двигать бёдрами, наращивать темп, проникая в Лиз всё глубже и глубже. Звуки, окружение, всё исчезло. Остались лишь сладкое напряжение и наслаждение, охватившие тело с головы до пяток.
Вдох, выдох, шлепки, эхом идущие от стен, и семя вливается прямо в Лиз.
Резкое затишье, в голове пустота.
Как только мои яйца были полностью опустошены, я поднялся и, хватая ртом воздух, сделал несколько шагов назад от кровати.
Где-то спустя полминуты удалось прийти в себя. Я посмотрел на Лиз. Она молча лежала, впиваясь руками в простыни.
И, знаете, первая особенность моего нового тела, которую я подметил — ничто иное как быстрое самовосстановление. Серьёзно, я пару десятков секунд назад опустошил свои яйца, как они вновь оказались наполнены, а мой друг внизу снова рвался в бой. Даже малейшей усталости нет, а она, блять, обычно не заставляет тебя ждать. Порой даже вырубает после того как кончишь, а тут ты новенький и буквально сразу же готов ко второму заходу.
Не представляю, насколько вы, дорогие слушатели, желаете продолжения порнушной истории, но у меня, к сожалению, на данный момент другие планы. Да, я могу ещё раз, могу продолжать и накачивать гибкое и стройное тело Лиз спермой, но вот сюжет данная процедура никак не продвинет, и застрянем мы на долгие несколько томов. Знаю, хотите, но давайте работать по нарастающей, а не резко нырять в пучины дрочева и разврата.
— Дорогая моя, ты как?
Хм, лежит, не шевелится, глубоко дышит. Неужто сознание от удовольствия потеряла? Удивительно… Зачем ты только на что-то подобное пошла? В принципе, я думаю, куклу из наноботов тоже мог бы трахнуть. Ты же, Лиз, видимо, решила в полной мере ощутить на себе весь спектр человеческих эмоций.
Опа, шелохнулась, стоило сделать всего несколько шагов к кровати.
— Дорогая, открой глазки, у меня есть к тебе пара вопросов.
Окей, перейду от слов к действию. В этот раз Лиз тебе не удастся уйти от ответа. Выложишь мне всё, разложишь по полочкам с превеликим удовольствием, на своей собственной шкуре ощутишь давление, которое может оказывать один человек на другого.
— Лиз, поднимайся, ты ведь в сознании и давно пришла в себя. Не переживай, во всём надо знать меру, поэтому сейчас я хочу с тобой поговорить, ведь именно так делают мужчина и женщина в любящих парах. Хотя, чего мне тебя учить, ты ведь сама всё прекрасно знаешь, верно?
— Макс, я… — начала Лиз словно кошка, которую потревожили, и резко остановилась, увидев перед глазами мой болтающийся член.
— Ого, как щёчки-то покраснели. Необычные ощущения, правда? — я присел на кровать, чтобы больше не смущать её. — Дорогая, давай начнём с простого. Где одежда? Ты же не думала, что мы будем расхаживать по нашей базе, а потом и на миссии, голыми?
— Ой, прости, сейчас... — прошептала она и сделала несколько непонятных движений руками в воздухе, будто написала невидимое заклинание.
Из вентиляционных решёток в комнату проник рой наноботов и с помощью тысяч маленьких лазеров создал одежду, что плавно опустилась на край кровати.
— Нифига, ты и такое можешь? — разыграл я удивление. — Слушай, а как вообще тебе удалось запихать себя в... — я запнулся, пытаясь подобрать нужное слово, — в тело из плоти и крови.
Лиз вздохнула, пытаясь собраться с мыслями, с помощью рук поднялась и облокотилась спиной на стену прямо напротив меня.
— Не думала, что быть человеком так сложно. Столько ненужной информации в голове крутится, а чувства ведут совершенно в иную сторону нежели предписанные разуму алгоритмы.
— Понимаю, хотя ты и в электронный форме не особо им следовала. В любом случае ты знала на что идёшь, поэтому давай выкладывай.
— Кажется, я начинаю понимать твою столь ярую тягу к знаниям. Как бы проще сказать, путём искусственного создания нейронных связей в мозге я воспроизвела здесь свою личность, — сказала Лиз, показывая пальцем между грудей.
— Довольно странно, разве это не значит, что «Система», то есть тоже ты, может существовать независимо от тебя?
— Да, но я запустила гибернацию, чтобы при смерти физического тела информация перенеслась на носители, и я продолжила работу.
— Всё равно
