Жена моего брата (СИ) - Пожидаева Ольга

— Куда ты? — проговорил я в безжизненные глаза любимой женщины.

— Дай ключи от машины.

Лиза протянула руку. Я манул головой, отказывая.

— Нет.

— Не могу здесь сидеть, Артур. Хочу уехать.

— Зачем? Опять убегать от проблем? Не получится. Мы должны быть здесь.

— Я поищу его. Не могу сидеть дома, когда…

Жена всхлипнула, и я прижал ее к себе. Сил вырываться не осталось. Лиза плакала, щедро смачивая мою рубашку слезами.

В этот момент в дверь постучали. Я открыл. На пороге стояла моя мать.

— Агния, — прошептала Лиза, вытирая слезы.

— Здравствуй, — с холодной надменностью приговорила мама. — Могу я пройти? Есть важные новости. Алану некогда сейчас. Я посчитала, что вы должны знать.

Разумеется, следователь пожелал присутствовать при разговоре. Мать не противилась.

Она прошла в кабинет и села в мое кресло, как королева. Я не мог не закатить глаза. Даже в такой момент Агния Батурина напоминала всем о своем статусе.

— В день, когда ты сбежала с Ваней, ко мне пришла Ирина, — начала мать, глядя исключительно на Лизу.

— Ирина? — переспросила жена, а я вот понял сразу.

— Ирина Козлова?

— Да.

— Первая любовь и вечная любовница Марата, — объяснил я Лизе.

— Та блондинка?

Мать закивала.

— Да, она сказала, что встретила тебя, и ты украла ее ребенка. Просила помощи, потому что отец ей отказал.

— Какого ребенка, мам? Что за бред сумасшедшего? — не выдержал я.

— Обычный бред, Артур. Ира немного поехала головой после смерти Марика. Она его так любила… — мать всхлипнула.

— Или любила вместе с ним любить дурь, — не сдержался я.

Агния всплеснула руками, повысила голос почти до визга.

— Что ты за человек, Артур? Он ведь твой брат. Что ты, что она — два сапога пара. — мать кивнула на Лизу. — Даже на могиле не были. Разве так можно? Разве я тебя так воспитывала? Мы все так любили Марика, а ты… Вы оба!

У меня вертелось на языке много, но сейчас это было совершенно неважно. Я сжал плечи Лизы, которая съёжилась от обвинений, и приготовился защищать себя и жену. Но мне на помощь пришел следователь.

— Господа, давайте ближе к делу. Личные обиды потом друг другу предъявите. У нас ребенок пропал. Агния Львовна, вы считаете, эта Ирина Козлова могла выкрасть мальчика?

— Почти уверена, что это она. Ира ведь ко мне приходила, чтобы я ей помогла. Сначала каждый день требовала, потом пропала. Я не думала, что она опасна, но Алан сказал и…

Нас прервал звонок мобильного следователя. Он ответил, несколько раз кивнул в трубку, а потом сказал нам:

— Лидия Тимофеева пришла в себя. Сразу сказала, что ее ждала женщина, блондинка. Пыталась забрать ребенка, а потом ударила ее. Сужаем поиски. Благодарю за сведения Агния Львовна.

Буквально за несколько минут наша квартира превратилась в штаб. Всю ночь опера и следователи искали Козлову и Ваню. Люди Алана активно прессовали отца Ирины. Но он сам ничего не слышал о дочери. Ее мать жила в Штатах и тоже ничего не знала. Машина Ирины была в гараже ее квартиры. В том самом доме, где Марат жили с Лизой, где до сих пор жила она.

Она как сквозь землю провалилась. На всех вокзалах и во всех аэропортах усилили патрули, проверяли женщин с детьми. Но — ничего.

Мы не сомкнули глаз всю ночь. Единственная обнадеживающая новость за утро — это Лидия. У нее было легкое сотрясение мозга и врачи обещали, что все будет хорошо.

— Может поспишь? — спросил я Лизу, хотя знал, что она не сможет.

— Нет, — подтвердила мои мысли жена. — Не могу.

— Хочешь кофе? Черт, здесь ведь ничего нет.

Обычно мы утром все вместе спускались в кофейню. Ваня любил там играть в детской комнате, а мы с Лизой баловались свежей выпечкой к завтраку. Сейчас все это казалось сказкой. Наша жизнь была даром, чудом, волшебством. Как же дорого становится обыденное, когда теряешь родного человека.

— Я спущусь в кофейню. Пончик будешь? — решил я все же держаться за свое счастье хоть как-то.

Если сейчас Лизе хоть немного поможет донат, я достану его.

Лиза кивнула, тень улыбки пробежала по ее лицу, но она тут же снова сникла. Жена встала и пошла со мной до двери. Не сказав ни слова, просто проводила.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Я взял ее лицо в ладони и проговорил так уверенно, как только мог.

— Все будет хорошо, малыш. Мы его найдем. Вот увидишь. Не успеешь съесть пончик, а уже будут хорошие новости.

— Хорошо бы. Иди тогда скорее, — ответила Лиза, почти плача.

Я обнял ее крепко-крепко.

— Отдала бы тебе и ей все деньги на свете. Лишь бы Ваня снова был дома, — зашептала жена сквозь слезы.

— Он будет, Лиз. Будет.

Я поцеловал ее крепко в губы и вышел из квартиры. Мне самому нужно было пройтись, проветриться, чтобы не впасть в отчаяние. Если эта Ирина не дружит с головой, она что угодно может с делать с ребенком.

Прогоняя эти мысли, я спустился вниз, вышел на улицу и направился к переходу через дорогу. Голова гудела от бессонной ночи. Я мечтал о двойном эспрессо, чтобы хоть немного взбодриться.

Не дойдя до кофейни два шага, я увидел девушку с коляской. Моментально узнал сначала коляску, а потом ее. Ирина. Светлые волосы землистый цвет лица, прозрачные глаза.

Пока я соображал, как лучше с ней заговорить, Ира подошла сама.

— Марик! Марик! Наконец-то ты вернулся. Я ждала тебя всю ночь. Эта Лиза, она украла ребенка. Нашего ребенка. Но я забрала, забрала его назад. Он наш. Наш с тобой. Ты ведь так хотел… — сбивчиво и заикаясь через слово говорила она, обнимая меня и отстраняясь, и снова обнимала.

Я решил не спорить с ней.

— Пойдём домой, — проговорил как можно более нейтрально, стараясь не смотреть все время на Ваню.

Он спал и, кажется, был цел и невредим. Это самое важное. Все остальное потом.

Придерживая Ирину за плечи, я повел ее обратно к дому. Портье в холле смотрел на меня во все глаза, но я только покачал головой. Он все понял, закивал и стал набирать что-то на телефоне. Надеюсь, сообщит нашим оперативникам. Мы поднялись на этаж, и уже в коридоре нас встретили. Ирину тут же скрутили и увели. Я только успел крикнуть:

— Врача вызывайте. Она не в себе.

Следователь закивал.

От шума и криков Ваня проснулся и захныкал. Я поспешил взять сына на руки. Маленькие ручки тотчас обвились вокруг моей шеи. Я зажмурился, чувствуя как слезы жгут глаза.

Лиза выбежала из квартиры и бросилась к нам. Я отдал ей Ваню, счастливо рассмеялся и сказал:

— Пончика не было, и я принес тебе ребенка.

— Боже, какой ты идиот, — засмеялась она тоже сквозь слезы.

Мы стояли в коридоре, обнимаясь все втроем. В этот момент я осознал, что моя семья, жена и сын, — это самое дорогое, что у меня есть, что может быть вообще.

Лиза

Больше всего на свете после похищения Вани я хотела уехать обратно домой и никогда больше не видеть Ирину, Агнию, Алана, вообще никого. Но, разумеется, было возбуждено дело, нас постоянно допрашивали.

Лидия шла на поправку. Она очень переживала, считала, что по ее вине Ваню смогла выкрасть сумасшедшая любовница Марата. Я думала, что наша няня после этого происшествия умчится домой, едва ее отпустят из больницы. Но Лидия осталась в Москве. Не только по требованию полиции, но и потому что намеренна была продолжать у нас работать.

Пока шло расследование, нас часто навещала Агния. Она, наконец, показала свое истинное лицо. Ей было плевать на меня и на Артура. Поразительно, как одинаково равнодушно она относилась ко мне и собственному сыну. Единственное, что волновало мою свекровь — это Ваня. Она и следствию помогала только, чтобы внука скорее нашли. Я делала вид, что не против ее визитов. Все же, как мать и женщина я ее немного понимала. Агния заходила к нам почти каждый день. Как раз в то время, когда мы с Ваней и Артуром ходили гулять. Она все время разговаривала с внуком, катала его на качели, показывала, как копать совком в песке, не боясь испачкаться. В общем, действовала нам на нервы знатно.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})