На одной волне - Юрий Станиславович Климонов

— Степаныч, ну ты голова! — воссиял Павел. — Для его артели лучше не придумаешь. Решено! Я завтра ещё кое-кому позвоню и… ладно, не будем опережать события.

Гости отбыли через полчаса. Коробки под аппаратуру приготовили ещё на днях, а теперь каждый из них увозил кусочек радиолюбительского счастья, предвкушая, как он будет вечерами или бессонными ночами работать на этом чуде современной техники.

Константин стоял у ворот проходной и с чувством огромного умиротворения смотрел на отъезжающий автобус. Да, он не был рождён в этом времени, но всегда с благодарностью и почитанием относился к защитникам Отечества. Он читал о них в гала-сети, смотрел исторические фильмы и всегда сопереживал таким людям. Героям. А теперь у него появилась возможность чем-то помочь ветеранам. Он уже прикинул, что тиражи «Спортлото» сведут на нет все семейные финансовые издержки, а таким людям нужно обязательно помочь, иначе его замучает совесть.

— Костя, мне Миша только что всё рассказал, — за спиной послышался голос парторга.

— Елена Михайловна, я по-другому не мог… они кровь проливали… сейчас от ран мучаются… это у них единственная отдушина…

— Господи! Да кто тебя винит-то? — она даже заплакала. — Ты всё правильно сделал, Костя… Честно, я такого даже не ожидала от тебя, но теперь… теперь пусть кто-то попробует сказать что-то плохое о тебе… вообще разинуть рот против тебя! Я ему или им такое устрою! Такое!..

9 июня 1982 года. Старая площадка радиозавода. Обеденный перерыв

За эту неделю производство трансиверов несколько затормозилось — снабженцы добыли не всё, что требовалось цеху Константина. Часть деталей обещали подвести на днях, а пока он и его друзья начали разрабатывать комплекты… антенн. Этим всех заразил Старков, решив, что для сельского радиолюбителя несложная и добротная антенна будет хорошим подспорьем. Иванов обещал подумать, а точнее — порыться в закромах его ноутбука. Это произошло в самых первых числах июня. А потом всю площадку захлестнула информационная волна. Сначала позвонил Роман Александрович Щепетнов — глава Совета ветеранов области. Как и полагала Куницина, поступок Кости в отношении ветерана-радиста имел далеко идущие последствия. Щепетнов недолго пел дифирамбы молодому главе артели. Он по-деловому предложил доложить в столицу, что есть аппаратура для ветеранов всей страны — низкая по цене и достойная по качеству. И теперь не нужно ждать несколько лет, стоя в гигантской очереди и обивать пороги крупных производственных объединений. Можно просто перенаправить часть заявок из соседних областей в НПО «Прометей»

— Роман Александрович, я так не могу, — ответил ему в трубку Костя. — Значит, наши ветераны получат аппаратуру бесплатно, а остальные — платите денежки?

— Но ты же понимаешь, что прогоришь, если всех будешь снабжать бесплатно? Я понял, что человек ты душевный, но и о хлебе насущном забывать не следует. Хотя… если выйти на Совет ветеранов страны, думаю, что дело может сдвинуться — пробить тебе централизованную оплату. Как смотришь на это? А люди поймут, ты не беспокойся: поможешь целой области — уже большое дело! Да до тебя вообще никто нас и не вспоминал, кроме как в День Победы. Да и то по мелочи, но чтобы вот так… Нет, Константин, твой поступок дорогого стоит. Вон, Ефимов сейчас поехал в редакцию областной газеты и собирается направить к вам корреспондента. Так что жди.

— Спасибо, конечно…

— Ты не думай, тут и Жарков подключил все свои связи, а он в наших и ваших — радиолюбительских, кругах личность известная. Скоро у тебя продукция вообще на складе стоять не будет. Как в войну — сразу в бой.

Через день на радиозавод приехала дама бальзаковского возраста — корреспондент областной газеты. Только сейчас Каланчин узнал о поступке Константина. Узнал и выпал в осадок. Сначала директор вызвал к себе Куницину и дал втык за замалчивание такой важной, так сказать, политической информации. А потом они плодотворно побеседовали с корреспондентом и повезли её взять интервью у виновника этого переполоха.

К этому моменту в цеху уже знали об инициативе Иванова. Более того, практически все — от сборщиц и инженеров до цеха гальваники и слесарей-инструментальщиков, согласились, что каждую неделю один аппарат собирается для ветерана войны бесплатно. Точка. Авторитет Константина не рос, он бежал в гору семимильными шагами.

Далее корреспондент и интервьюер плодотворно побеседовали на тему коллектива, планов на будущее и краткой личностной характеристики самого Константина. Дама уехала, а через день — вчера, в центральной областной газете вышла статья на целую страницу — «Живёт такой парень».

Именно сегодня этот выпуск газеты попал с утра в Рябиновск и вызвал настоящий переполох. Как среди обычных людей, так и у руководства города. Особенно у партийного аппарата. Виктор Степанович сразу же был вызван наверх — в райком города, где ему высказали максимум благодарностей, что заметил и выдвинул такого человека. Председатель комитета участливо поинтересовался, как живёт «такой парень» в обычной жизни, есть ли какие трудности и попросил звонить, если тому что-нибудь будет нужно. Каланчин, памятуя об обещании парторгу старой площадки, попросил время до бюро. Предрик[23] уловил скрытый смысл в этих словах, но зная Каланчина не первый год, согласился подождать.

Тем временем, Елена Михайловна разыскала в столовой чету Ивановых и, сев с ними за один столик, молча положила перед Костей газету.

— Ну, Костя, ты теперь даже в области личность известная — она показала на громадный снимок, примерно в треть страницы. — Это твой экземпляр. Так сказать, для семейного архива или альбома.

— Спасибо, — улыбнулся он.

— Какой ты здесь красивый получился! — обняла его Катя.

— Ты вечером почитаешь статью — там о нём столько слов хвалебных сказано, руководство города уже вызвало на доклад Виктора Степановича. Как приедет, растормошу его, чтобы выложил всю известную информацию. И кстати, сегодня партбюро района, вот и отыграюсь на Алевтине.

— Елена Михайловна, может уже не нужно? Столько времени прошло.

— Костя! Эта тварь не успокоилась. Это ты окунулся в любимую работу, а я вижу всё другим взглядом, и уши у меня есть. Она снова мутит воду среди городского руководства и поверь, сейчас вопрос стоит ребром — или она, или ты, но скорее мы. Мы — это я и Виктор Степанович.

Маленькая интерлюдия

На повестке дня районного комитета партии в этот день стояло много вопросов. Алевтина Мартакова лишь создавала видимую заинтересованность, однако все её мысли были направлены на месть. Несмотря на два очень весомых предупреждения, она не вняла голосу разума и вела кулуарную подготовку к ответному ходу. Последний вопрос решился как-то