Пять жизней и одна смерть - Амалия Лик

он взял и подарил ей его. Потратил кучу денег, скорее всего, брал подработки, чтобы сделать ей сюрприз. Этот рюкзак был для нее бесценным, она оберегала его от дождей, начищала кожу специальными средствами, никогда не пихала в него тяжелые или большие вещи. А сейчас вместо него на тумбе стоит этот фиолетовый тряпочный уродец. Она резким движением скинула его на пол и отшвырнула ногой в сторону. После чего распахнула дверцы комода. В нем ровными рядами стояла обувь, и на нижней полке скомканно лежал ее рюкзак. Она быстро достала его, расправила и непонимающе стала осматривать. Одна лямка и ручка порваны, весь он в царапинах, словно в него наложили кирпичей и тащили по асфальту. Анна прижала его к себе, села на пол и горько заплакала. Все, что ей было дорого, бесповоротно испорчено. Вся ее жизнь выглядит теперь как он. И во всем виновата только она. Анна в голос зарыдала и стала раскачиваться, вжимая в себя черный искалеченный рюкзак. Через какое-то время вытерла с него свои слезы, поцеловала, поднялась с пола и прошлепала в гостиную. Она осторожно положила его на диван и пошла к комоду. Выдвинула верхний ящик, потом средний, потом нижний. Там аккуратно лежали чужие вещи. Из верхнего ящика вытащила серый фартук с названием какого-то кафе и нарисованной чашкой кофе. Бросила на пол. Под ним лежали чистые белые футболки, и только некоторые были ее. С силой задвинув ящики, она пошла в спальню, села на кровать и истерически захохотала. Истерику прервала вибрация чужого телефона. Сообщение от какого-то Бо. Анна приложила палец, и телефон разблокировался.

«Почему чужой телефон срабатывает на мой отпечаток?»

Открыла сообщения:

Анна, ты где?

7:18

Ты опаздываешь?

7:29

Что-то случилось? Почему ты не пришла на работу?

8:12

Шеф зол, но я постарался сгладить, сказал, что ты вчера себя плохо чувствовала. Так что ты заболела, если что. Но лучше позвони ему сама.

8:23

Надеюсь, у тебя все хорошо.

8:47

Позвони мне, я переживаю.

9:21

«Кто этот Бо, мать его, и какого хрена здесь происходит?»

Анна закрыла сообщения и посмотрела на главный экран. Время: 9:25. Дата 12 ноября.

Она обхватила голову руками и постаралась сжать ее со всей силы.

«На какой я планете и в какой Вселенной?»

Она прошла к окну и выглянула из-за штор. Деревья стояли голые, земля была безжизненно-серой. Люди кутались в пальто и куртки, укрывались от ветра шарфами.

Анна прижала лоб к прохладному стеклу.

«Я свихнулась. Так мне и надо. Хорошо, не смогла сделать это в июле, пусть будет в ноябре. Хороший месяц, чтобы покончить с этим раз и навсегда!» И Анна истерически захихикала, не веря самой себе и всему, что происходит.

Она пошла к шкафу и натянула на себя светлые джинсы и белую футболку. «Скоро я буду мертва и мне, наверное, будет все равно, но пусть меня найдут красивой».

Она нашла в комоде лист бумаги, ручку и написала: «Я люблю тебя всем своим сердцем. Ты избавил меня от одиночества и стал моей семьей. Прости, но по-другому я не могла поступить».

Она заплакала, и несколько слезинок упало на листок. Поцеловав бумагу, она вытерла слезы с лица и пошла в ванную. Достала аптечку. Что у нас есть? Несколько таблеток парацетамола, активированный уголь, лекарство от желудка, лекарство от несварения и пластинка таблеток с неизвестным названием. Не густо.

Она пошла в коридор и вытряхнула на пол содержимое чужого рюкзака. Наличных денег почти не было, только какая-то мелочь. Но она нашла свою кредитку. Хмыкнула. Что еще преподнесет ей этот день?

Быстро натянув куртку, она сунула в карман карту, надела ботинки и выбежала на улицу. Набрала в соседней аптеке нужных ей таблеток и прошла на кассу. Ее трясло от злости – пин-код не подходил. После третьей попытки ввести пароль карта заблокировалась.

Она выбежала из аптеки и ударила ногой, стоящее на улице мусорное ведро.

– Вот дерьмо, дерьмо, дерьмо! – Она задрала голову и смотрела в хмурое небо. – Жизнь – дерьмо! – крикнула она и, опустив голову, медленно пошла домой, обдумывая возможные варианты.

В квартире скинула на пол куртку, оставила ботинки посреди коридора, взяла кухонный нож и пошла в ванную. Залезла в ванну в одежде, включила воду и приставила нож к руке. Зажмурилась, почувствовав, как холодное лезвие прикоснулось к коже. «Всего одно движение, давай Анна, не дрейфь! Ну же, давай!»

Но она не могла, в этот раз она была не в силах, тем более опять тем же самым ножом. Прошлый раз она порезала себя только после нескольких негодных попыток, потому что ножи в ее доме оказались беспощадно тупы. Но тогда она была пьяна, настойчива и почти уничтожена. А когда кровь заскользила по ее руке, она вышла на улицу, оставляя за собой дорожку из красивых красных пятен, желая доказать ему, что исчезает. А потом больница, укоризненные взгляды врачей, белая повязка на запястье, психотерапия и только одно желание – уснуть и больше никогда не просыпаться. А сейчас она была трезва и обессилена.

Бросила нож на пол, вылезла из ванны и достала аптечку. Закинула в рот две таблетки парацетамола и шесть таблеток неизвестного ей лекарства, запив их водой прямо из-под крана.

В мокрой одежде, прилипшей к коже, пошла в спальню, оставляя следы на полу, легла на кровать и закрыла глаза.

«Будь что будет».

Глава 13

Как свет мне увидеть средь полночи вечной?

Как вновь стать и верным, и человечным?

Сегодня

Утром, проснувшись в теле Анны, я чувствую себя полной сил. Я исполнена решимости быть сегодня здесь, у меня множество планов. Прежде всего – взять жизнь в свои руки и разобраться до конца в том, что происходит.

Поскольку этот день оказывается рабочим, все грандиозные планы переносятся на вечер. Я надеваю салатовую кофточку, обтягивающие джинсы, белые кроссовки и бегу на работу. Настроение зашкаливает, я словно окутана лучами тепла, а переживания, страхи и сомнения как-то затихают или, скорее, затаиваются. Пусть на время, пусть всего лишь скрываются в тени, но меня радует этот солнечный, ничем не омраченный день.

К обеду в кафе заглядывает Альберт и, проходя мимо меня, осторожно говорит:

– Надеюсь, сегодня ты не будешь меня игнорировать?

Я ничего не отвечаю, только слегка улыбаюсь