Тайная жизнь Лизы - Крис Манби

– И поэтому ты стал бухгалтером.

– Поэтому я стал бухгалтером. Наверно, там тоже живет много непризнанных художников, – сказал он, глядя в окно на многоэтажки, которые мы проезжали по дороге в Лондон. – Они тоже оставили надежду зарабатывать этим на жизнь, потому что какой-то учитель сказал им, не подумав, что искусство – не профессия, а хобби. Если кто-нибудь сказал бы такое моему ребенку, то я бы посоветовал ему сходить на выставку Дамиана Хёрста[23].

– К твоему дому тут сворачивать? – спросила я, прерывая его разглагольствования.

– Да. Мы уже приехали. Время действительно летит быстро, когда я с тобой.

– Да. И понедельник наступает гораздо быстрей, – ответила я. Я была зла на весь мир. – Спасибо, что съездил. Обещаю больше никогда не подвергать тебя этой пытке.

– Да я неплохо провел время, – заверил он меня. – Все, конечно, относительно. Ладно, я позвоню тебе на этой неделе? Можем куда-нибудь сходить в четверг вечером. В кино или куда-нибудь еще?

– М-м-м. – Я с силой сжала руль. – Четверг не годится. Понимаешь… Я говорила тебе про четверг. Ко мне приезжает приятель в гости.

– Да. Я помню. Значит, мне с этим приятелем встретиться нельзя?

Я побарабанила ногтями по рулю:

– Я… э-э, я… не знаю. Он здесь так ненадолго, и, может быть, у него какие-то другие планы. Возможно, он захочет встретиться с другими людьми. У него полно старых друзей из колледжа. Я их тоже не видела много лет. Мы будем весь вечер вспоминать студенческие дни, и тебе будет ужасно скучно слушать все эти шутки.

– Я все понял, – ответил Ричард.

– Послушай, я не… Я не имею в виду ничего такого, – пыталась я ободрить его.

– Я знаю, – сказал он, сухо поцеловав меня в щеку, перед тем как вылезти из машины. – Всего хорошего. – Он уже собирался зайти в дом, но неожиданно развернулся и подошел ко мне.

Я опустила окно, чтобы услышать, что он скажет.

– Что случилось? – спросила я.

– Я хочу еще раз спросить тебя, – сказал он. – Ты по-прежнему чем-то расстроена. Это все из-за того, что наговорил сегодня твой брат?

– Нет. Я всегда расстроена, когда возвращаюсь в Лондон, проведя день за городом, – сказала я ему. – Только из-за одной мысли, что надо снова возвращаться в эту ужасную квартиру. Не имеет значения, надолго ли, но возвращение – всегда кошмар.

– Я знаю это ощущение, – сочувственно произнес Ричард. – Но, может быть, на этот раз они вымыли посуду.

– Что? Неряха Сима и Грязный Джо? Может, поспорим?

– Я же и так тебе должен, – улыбнулся он.

Я улыбнулась в ответ. Несмотря то что в последнее время я несколько пренебрегала Ричардом, он все равно умел меня рассмешить. Но затем его лицо приобрело серьезное выражение, и я тоже перестала улыбаться, когда поняла, что он опять собрался разводить сантименты.

– Что такое? – спросила я.

– В конце следующего месяца у меня заканчивается срок аренды квартиры, – начал он. – Останови меня, если ты считаешь это безумием, но я вот подумал…

О нет, я сразу же поняла, о чем он подумал. Я сжала руки так, что ногти впились в ладони, и мысленно умоляла его не говорить то, что он собрался.

– Может быть, нам с тобой подыскать место, где мы могли бы жить вместе? Нашли бы симпатичную квартиру, я обещаю, что постараюсь убирать за собой.

– Ричард, – начала я.

– Я понимаю, что это серьезный шаг, но мы знакомы уже семь месяцев. Мы с тобой хорошо ладим. Клянусь, что я бы задал тебе тот же самый вопрос, будь ты мне приятелем, а не моей девушкой. Я ведь считаю, что ты мне к тому же лучший друг. – Он замолчал, и я прочитала в его взгляде, что он уже жалеет о сказанном.

Я снова попыталась улыбнуться, но было ясно, что я не собираюсь броситься ему на шею с криком: «Да, да, да!» Еще неделю назад я бы так и поступила. Тогда я была согласна на что угодно. До того, как позвонил Брайан.

Мне хотелось уползти под сиденье автомобиля. Понял ли Ричард с одного взгляда, что меня останавливают не соображения морали или то, что мы еще недостаточно хорошо знаем друг друга, а только то, что в моей жизни снова должен появиться Брайан? Понимал ли он, что все последние дни я живу надеждой возобновить старые отношения с Брайаном и думаю, расстаться ли мне с ним до его приезда в Англию или после того, как я выясню, по-прежнему ли я Брайану нужна?

– Я должна подумать, – произнесла я жалким голосом.

– Конечно, – согласился Ричард. – Я и не ждал ответа сейчас. Такие вопросы не решаются с бухты-барахты.

– Не знаю, будет ли у меня время решить что-то на этой неделе. Ты знаешь, что приезжает мой друг.

– Позвони мне, когда он уедет. Хорошо?

– Обязательно, – пообещала я.

– Я буду ждать, – сказал он так, словно ему было совсем безразлично.

Я уехала как можно быстрее, а когда подъехала к дому, остановилась и стала молотить кулаками по рулю. Это несправедливо. Ричард только что сделал мне предложение, которого я ждала несколько месяцев, но вместо того, чтобы обрадовать, оно просто еще усложнило мне жизнь. До звонка Брайана я была бы счастлива, услышав такое предложение. Теперь я чувствовала себя пловцом, который проплыл половину Ла-Манша и тут ему неожиданно предложили вернуться в Дувр на лодке. Были моменты, когда я с радостью забралась бы в нее, но теперь я уже почувствовала запах круассанов и решила попытать счастья в лучшей жизни. Понимаете, что я имею в виду?

Я плюхнулась в постель, едва вошла в квартиру. Я была абсолютно разбита. Сильное похмелье, плюс день в кругу семьи и под конец неожиданное предложение Ричарда о совместной жизни измотали меня вконец.

Что такое семья, подумала я, надевая пятнистую от чая пижаму. Считается, что это люди, которые первыми должны тебя поддержать, но при этом каждый раз после поездки в дом моего детства я чувствую себя такой несчастной и отчаявшейся, голова идет кругом от всех их тонких и толстых намеков. От всех этих вопросов о моем будущем! А есть ли у меня вообще будущее?

А ведь я могла бы жить, как Колин. Если бы захотела. Иметь свой дом в какой-нибудь жуткой дыре. Симпатичного скучного мужа. Телевизор с плоским экраном и стиральную машину. У Колина было все, потому что он никогда ничем не рисковал, как я. Когда Бог распределял будущие жизни, он выбрал ту, на которой была этикетка «надежная, но скучная». Все, что нужно, – это отсидеть в одной компании тридцать лет подряд и каждое лето отдыхать в Вестон-Супер-Маре.

Я выбрала другую дорогу. Я пошла таким путем, который, на первый взгляд, кажется не таким удобным, но который может увести меня гораздо дальше, чем Колина: тот всю оставшуюся жизнь проведет в трех милях от родителей.

Я должна была жить в Лондоне. Я говорила себе, что Лондон – это единственное место для людей вроде меня, которым не сидится там, где они выросли. Я хочу сказать, что в Солихалле люди смотрят, надел ли ты шапку в холодный день. В Лондоне человек может выйти на улицу в одном пирсинге и привлечет не больше внимания, чем многочисленные голуби. В Лондоне, убеждала я себя, принимают каждого и у всех равные возможности. Никто не скажет тебе, например, что ты даже в детстве не мог нарисовать домик и потому никаким художником называться не можешь. Да галереи полны работ, которые доказывают обратное. Никто не скажет тебе: «В йо-йо теперь играть немодно». Или кататься на роликах. Или что-либо еще, что я могу придумать. Лондон – это место, куда слетаются из разных семей белые вороны, чтобы присоединиться к большой стае белых ворон и гордиться этим.