Девичник - Карен Маккьюла-Лутц

— Я этим займусь!

Джейн подошла к быку и стащила с него Пи-Каппа, в результате чего тот упал на Ганса и еще больше сдул его. Потом Джейн осторожно столкнула Хелен и повела ее в направлении бара, и как раз в этот момент к ним присоединились Зейди и Гилда.

— Что? Я просто каталась на быке.

— Где, черт возьми, была Бетси, когда все это происходило? — спросила Зейди. Гилда показала на нее: та сидела на стуле у стены, скрестив руки и ноги, сердито глядя на всех. Когда она увидела, как Зейди машет ей рукой, то встала и потопала к ним.

— Ну, я рада, что кто-то, кроме меня, наконец, обратил внимание на невесту. Я пыталась удержать ее от участия в публичном секс-шоу, но она пинала меня ногами.

— Я не пинала тебя ногами.

— Нет, пинала, еще как.

Подошли Марси и Ким.

— Мы уходим?

— Надеюсь, да, — сказала Бетси.

Дениз вышла из уборной.

— Что происходит?

— Твоя сестра сошла с ума и пыталась заняться сексом с посторонними мужчинами. Это на сегодня не было запланировано, — объяснила Бетси.

— Бетси, если бы я пыталась заняться сексом с кем-нибудь, думаю, я выполнила бы свою задачу, — отозвалась Хелен со всем высокомерием, какое только может проявлять человек, настолько пьяный, как она.

Явились Надутая и Костлявая.

— Что случилось?

— Ничего не случилось, — ответила Хелен.

— Хорошо, потому что тот парень только что спросил, можно ли пригласить меня сходить по магазинам. Люблю персидских мужчин! — сказала Костлявая.

— Ну, так оставь ему свой телефон, потому что мы уходим, — ответила Гилда.

— Куда мы идем? — спросила Элоиз, рассеянно подбирающаяся к ним. Она оставила Бакенбарды сохнуть по ней в баре.

Гилда улыбнулась Зейди:

— В «Рокси».

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

Они снова сели в лимузин, и начались жалобы.

Бетси, конечно, была первой.

— Я не хочу смотреть выступление группы. Мы должны были ехать обедать, а сейчас уже десять тридцать! Мы даже не сыграли в игру «Смешные факты о Хелен и Грее». Я звонила их мамам и выяснила, какие у них были любимые игрушки в детстве и все такое прочее!

— Домик для Барби, — сказала Хелен.

— А у Грея — конструктор «Джи-Ай-Джо», — добавила Элоиз.

Дениз похлопала Бетси по руке:

— Вот видишь? Мы только что в нее сыграли. Бетси не унималась. Она скрестила руки на груди и надела свою «гнусную морду лица».

— Неужели больше никто здесь не беспокоится оттого, что Хелен напилась и ведет себя неприлично?

— Есть много разных уровней неприличного, — ответила Джейн. — Думаю, мы пока еще находимся в девственной зоне.

— Я не напилась, — заявила Хелен, держа надо ртом уже пустую бутылку из-под шампанского горлышком вниз.

— Хелен просто расшевелилась и повеселилась, — сказала Зейди. — Кроме того, этого хотел Грей.

Ну, может быть, не того, чтобы она обжималась с парнями из колледжа, но раз все остались одетыми, он, вероятно, закроет глаза на происходившее.

Хелен посмотрела на нее:

— Что это значит?

О Господи! Опять.

— Ровно то, что я сказала. Грей хочет, чтобы ты повеселилась.

— Значит, он думает, что вообще-то я невеселая?

— Он думает, что ты совершенство, Хелен. Он безумно влюблен в тебя. Вот почему он женится на тебе через два дня.

— Но он сказал тебе, что хочет, чтоб я «расшевелилась»?

Зейди переводила взгляд с Хелен на Элоиз, которая теперь смотрела на нее обвиняюще.

— Нет. Он просто сказал, что хочет, чтобы я проследила, что тебе будет весело.

— Потому что я не способна на это сама? Потому что мне нужна помощь, чтобы повеселиться?

— Хелен, ты ведешь себя смешно. Он вовсе не это сказал.

— Лгунья. Он думает, что я чересчур перетянута.

Хелен была права. Грей действительно просил ее попытаться расшевелить Хелен. Но, конечно же, она не могла сознаться в этом сейчас.

Элоиз внесла свою лепту:

— Думаю, Грею Хелен нравится такой, какая она есть. Он ведь сделал ей предложение, если ты помнишь.

— Именно это я и говорю! — сказала Зейди. — Он любит ее и хочет, чтоб она повеселилась.

Хватит, довольно. Каждый раз, как она открывает рот и говорит что-нибудь о Грее, ее поджаривают на решетке и на вертеле. Отныне и впредь она будет открывать рот только для того, чтобы выпить.

— Ну, раз Грей хочет, чтобы я расшевелилась, так я буду шевелиться. Спасибо, Зейди.

Вот дерьмо!

Водитель лимузина остановил машину и обернулся:

— Вот он, «Рокси».

Они выглянули из окна и увидели черное трехэтажное здание с неоновой вывеской и растяжкой над входом. Орды музыкальных фанатов выстроились на тротуаре. Некоторые из них выглядели неопрятными, укуренными, дешевыми малолетками. Была ли это фальшивая поза, или такими они и были — не представлялось возможности выяснить.

Костлявая скорчила гримасу:

— Зачем мы сюда приехали?

Надутая согласилась:

— Меня не интересует какая-то убогая группа.

Марси засияла:

— Мы с Ким ездили на концерт Рика Спрингфилда в прошлом году в Анахейм. Это было замечательно. Он все еще выглядит точно так же, как во времена «Поликлиники».

— Когда он пел «Девушку Джесси», я почти плакала, я была так счастлива, — сказала Ким.

— Мы были так близко от сцены, что мне удалось дотронуться до его лодыжки, — захлебываясь от восторга, рассказывала Марси.

Разумеется, Ким и Марси следовало чаще выходить из дома, но Зейди рада была узнать, что у нее с ними есть кое-что общее. У нее были все когда-либо выходившие альбомы Рика Спрингфилда.

Элоиз посмотрела вверх, на растяжку.

— Здесь указаны шесть групп, и ни одного Рика Спрингфилда.

— Мы пришли сюда, чтобы посмотреть выступление одной, — сказала ей Гилда.

— «Серф манкиз», — пояснила Зейди.

— А почему меня должны волновать какие-то «Серф манкиз»?» — отрезала Элоиз.

— В ней играет Тревор Ларкин.

Элоиз и Надутая чуть не стукнулись, так быстро они выскочили из лимузина. Остальные женщины в смущении последовали за ними.

— Кто такой Тревор Ларкин? — спросила Ким.

— Парень с рекламы «Гэп», — сообщила ей Элоиз. — Тот, с большим…

— О Бог ты мой! — сказала Марси. — Я тоже заметила. Мне стыдно было, что я смотрела, но не увидеть это было невозможно.

Костлявой все еще было неясно.

— Вы говорите, что Тревор Ларкин играет в этой группе?

Гилда взглянула на нее:

— Руки прочь. Ему ты не будешь делать минет.

— А мне можно? — спросила Джейн.

— Это парень Зейди, — ответила Гилда.

— Он один из моих учеников. Вот что она имеет в виду. — Зейди пожалела, что текила развязала ей язык. Она не хотела, чтобы эти женщины знали, что она испытывает влечение к Тревору.