флэшбэк - flashback - Александр Лонс

Ну, и далее в том же духе на десяти страницах. Все смотрели на меня подозрительно и удивлено, но ни один человек ничего не сказал и ничего не добавил — не тот был момент, да и не принято это в нашей конторе — говорить лишние слова. На похоронах вот только. Никто больше не выступил, гроб завинтили и под скорбные звуки органа отправили в печь. Церемония закончилась.

21. Алекс

Вместо того чтобы узнавать что-то новое, мы часто прячемся за привычными убеждениями. Но с опытом возникает желание пересмотреть свои взгляды, что-то поменять в них. Ведь мы и сами меняемся. Человек с широким кругозором знает, что в любом критическом замечании есть здоровое зерно, которое надо использовать, чтобы чему-то научиться; видит, что нельзя отрываться от корней и перечеркивать все жемчужины прошлого; понимает, что позиция консерватора, который ничего не хочет знать о современности, хуже скафандра и мешает жить. Наш кругозор сильно ограничивает нежелание узнавать, прислушиваться к разным мнениям, нелюбознательность, когда внутри не возникает вопросов, а значит не находится и ответов на них. Люди с такими ограничениями идут по миру с закрытыми глазами и ушами очень многое пропуская мимо себя.

Не так давно один человек на полном серьезе сказал Алексу, что у того — интернет-зависимость и от нее надо поспешно избавляться. Но Алекс так не считал, хотя много думал на эту тему. Избавляться? С какого это перепугу? Да и невозможно уже. Ведь самый верный способ освободиться от интернет-зависимости — это не входить в Интернет вообще, а еще лучше — совсем не включать компьютер. Но, учитывая профессию Алекса, сие было невозможно физически. Да и вообще, а кто сказал, извините, что интернет-зависимость это плохо? Кто? Психотерапевт, который списывает на счет Интернета свое неумение справиться с чьим-то нервным расстройством? Фредерик Форсайт, написавший недавно, что Интернет — есть зло? Ваш внутренний голос, который может говорить что угодно, ибо он все равно не слышен для окружающих? Правда, иногда бывает так, что внутренний голос слышен для того, кто стоит рядом, но это уже особый и феноменальный случай.

Всяких разных зависимостей много, и часто в прежние времена их тоже считали вредными. Не сейчас, а так лет двадцать назад или еще когда-нибудь в более раннюю пору. Вам напомнить? Считалось вредным много читать или много смотреть телевизор, долго и часто слушать музыку. Вредной признавалась любовь ходить в кино или в театр. Опасными считали пристрастия к прослушиванию радио или увлечения какими-нибудь безобидными хобби, типа собирания марок. Есть зависимость от привычки ездить на автомобиле или мотоцикле. Зависимость от комфорта, от любимого человека, от вкусной и здоровой пищи. От вкусного и здорового секса, например. Иногда и часто — от секса нездорового или от секса с другим партнером, такая зависимость тоже бывает. И от всего этого надо избавляться? Думаю, что нет. И вот почему.

Вернемся к Интернету — до сих пор никто не доказал, что зависимость от Всемирной Сети — есть зло. Те случаи, которые иногда становятся известны — это случаи отдельные, незакономерные. Ну, сошел кто-то с ума, сидя за компьютером. Так этот индивид все равно бы свихнулся, но сидя, например, у телевизора. Или читая газету, или смотря в окно, или разговаривая с соседом, или занимаясь игрой в покер.

Зависимость бывает от всего того, что доставляет удобство и приносит удовольствие. Список можете написать сами, но список получится очень длинным, можно не сомневаться. Что-то безусловно вредно, а что-то явно полезно. Хотя можно, конечно, рассуждать о том, что вредно вообще все, что приятно, есть такая точка зрения. Вон некоторые монахи так и считают. Но там тоже свои трудности, нам с вами незнакомые…

Так какая зависимость опасна? Что же вредно? А то, что разрушительно для вашего здоровья, и там где эта опасность доказана. Так курить — безусловно вредно, ибо частицы дыма не выводятся из легких никогда, обладают мутагенными свойствами и вызывают рак. Это — доказано. Пить много алкоголя — вредно, ибо алкоголь разрушает печень и мозг. Это — доказано. Наркотики вредны по тем же причинам, что не только доказано, но и дураку ясно. А вот зависимости психологические, не вызывающие разрушения организма — не вредны. Полезны даже, поскольку замещают собой пристрастия действительно опасные для человеческого тела.

Поэтому — друзья, плюйте на всякие глупые рекомендации! Сидите за компьютером, сколько влезет, только за LCD-монитором и периодически разминайте плечи. Читайте — сколько угодно, только давайте отдыхать своим глазам. Трахайтесь сколько можете и с кем хотите, только предохраняйтесь и не забывайте про личную гигиену. А уж Интернет-зависимость, это миф, и глупость, призванная обеспечить безбедное существование психологам и психотерапевтам.

Надо быть просто сильным и уметь управлять собой. Нужно быть человеком.

…Элегантная тридцатидвухлетняя шатенка, с которой Алекс сидел за одним столиком, смотрелась сильно моложе своих законных лет, но, похоже, была весьма чем-то расстроена. Ее красивое лицо выглядело усталым, взгляд умных, широко поставленных стально-серых глаз казался потухшим, а умело наложенный макияж не мог ничего этого скрыть. Всегда очаровательная, молодая и чертовски умная, никогда не отступающая перед очевидным противником, владеющая огромной силой, вполне сопоставимой с силой мифических героев древности, она не терпела слова «никогда», хотя часто его использовала.

Как известно, только настоящие друзья могли бы написать отдельную книгу о тебе с твоими же собственными комментариями. Так вот — они были настоящими друзьями, и вполне могли бы написать книги друг о друге. Хотя — почему могли бы? Алекс уже написал, за что до сих пор огребал плюхи от своей подруги, когда у той возникало соответствующее настроение. Они смотрели друг на друга, вспоминали старые истории и говорили о настоящем. В их головах бродили фразы, подслушанные из их же прошлого. «Ты надела очередную маску, через которую исследуешь мои мысли?»; «я была приторной и пряной, как избыток специй»; «как ты не понимаешь — все осталось в прошлом!» и «любви нет, есть только одиночество, а если и есть, то это ни что иное, как яд, который медленно отравляет жизнь». Он смотрел на нее, и видел ту, которую так хорошо помнил, но он видел лишь маску, желание скрыть от окружающих жестокую железную душу, и не верил, что эти холод и нескрываемая жесткость естественны и натуральны. Он думал, что это всего лишь такая игра, оковы образа, что еще сильнее показывало, насколько глубоко он не понимал сидящего перед ним человека. Воспоминания различной давности не позволяли ему бросить трезвый взгляд и понять, что человек ведом совсем не теми мотивами, которые приписывались ему раньше. На ее месте мог быть кто угодно, но схема восприятия оставалась бы для него неизменной. Он все равно не поверил бы, что два года, даже один месяц может кардинально опрокинуть весь внутренний мир того, кого он знал уже около семи лет.