Ареал. Цена алчности - Сергей Тармашев

Лемур подчинился, бросив на Ивана горящий ненавистью взгляд:

— Тебе понравится, как ты подохнешь, — пообещал он, доставая из подсумка метаморфит. — Узнаешь? Это то самое «Шестое чувство», которым ты так горячо интересовался. Мой тебе, так сказать, прощальный подарок!

Лемур, усмехнувшись, склонился над Берёзовым, раскрыл его бедренный карман и вложил туда мет.

— Скоро сам поймёшь, как оно работает. — Он аккуратно запаковал метаморфит. — Заодно изучишь местную фауну!

Едва прохладный бок мета коснулся кожи, сознание словно вспыхнуло обилием постороннего присутствия. «Шестое чувство» ничего не показывало, как это делал, к примеру, «Филин», и внешне в окружающем Ивана пространстве ничего не изменилось. Но вступившее в контакт с метаморфитом сознание человека с точностью до сантиметра чувствовало местонахождение всех живых существ в радиусе километра. Вечно таящаяся Жёлтая Зона вдруг оказалась кипящей жизнью. В кустах неподалеку притаились перепончатые зайцы, к которым между заполненными Студнем рытвинами бесшумно подкрадывалась трёхпалая чешуйчатая лисица. За холмом, в лесу, замерла волчья стая, почувствовав появление человека. У кромки леса обозначилась семья Осьминогов, уже выдвинувшихся в сторону Берёзова. На крайнем с опушки леса дереве обнаружилась подбирающаяся к птичьему гнезду ядовитая куница, кривые клыки и когти которой покрывала токсичная жёлтая слизь. Крупная стая уродливых птиц, почуяв лёгкую добычу, сорвалась с ветвей и взвилась в воздух, издавая пронзительные крики.

— Заметили обед, — брезгливо скривился Ферзь и присел на корточки перед Иваном, не обращая внимания на Оковы. — Видишь ли, дело-то вот в чём: едва придя на службу в РАО, ты попал в общество Болта и быстро связался с плохой компанией: мелкие коррупционеры, сталкеры, бандиты… К сожалению, ты оказался довольно нетвёрдым человеком, падким на лёгкие деньги, и тебя быстро прибрала к рукам иностранная резидентура. С тех пор ты работаешь на них и предупреждаешь их обо всех операциях Спецотряда. Потому мы и не можем прищучить эту лабу. Но Ветер, он был настоящим героем и патриотом! Он тебя вычислил и выследил. А ты подло убил его в спину из своего штатного оружия. Гибель Ветра будет тяжёлой утратой для всех нас, не говоря уже о том, что ты сделал вдовой его молодую жену с двухлетней дочкой. К счастью, герой не погиб напрасно — умирая, он сумел столкнуть тебя в Оковы, где ты и был сожран мутировавшим зверьём. Позже, когда ты в указанное время не придёшь на бандитскую явку, твой подельник Болт отправится тебя искать. Думаю, это произойдёт дня через три-четыре. Но мы уже будем вести за ним наблюдение, поэтому накроем предателя прямо возле лабы, а заодно раскроем подлое убийство Ветра и найдём то, что от вас обоих осталось. К сожалению, ты успел заранее эвакуировать из лабы весь персонал и документы, но мы их обязательно разыщем. Можешь не сомневаться! — Он поднялся на ноги.

— Падаль! — с кровью выдохнул Берёзов.

— А вот это как раз про тебя, — усмехнулся Ферзь. — Ты ею станешь очень скоро. Лемур! — Он обернулся к сообщнику. — Уходим! Стая слишком голодна. Сейчас тут будет не гигиенично! — Салмаций двинулся к лаборатории.

Лемур бросил рядом с Берёзовым его автомат и направился следом. Иван изо всех сил пытался сдвинуться с места, ощущая с каждой секундой приближающееся отовсюду зверье, густо источающее чувство голода. Мышцы трещали от перенапряжения, боль в почках и лёгких, разбитых ударами, заставляла надрывно хрипеть, ему даже удалось пошевелить рукой, но достичь большего он не смог — Оковы намертво держали свою жертву. Ферзь с Лемуром отошли к двери в лабораторию и остановились, приготовившись наблюдать за кровавой расправой.

Первой до Берёзова добралась птичья стая. Обезображенные мутациями уродливые птицы густым потоком рванулись с неба к лежащему человеку. У самой земли стая словно вздрогнула и неожиданно ринулась обратно вверх, издавая пронзительные тревожные вопли. Находящиеся уже в десятке шагов Осьминоги остановились и тут же повернули обратно. Зайцы бросились к лесу вслед за лисицей, забывшей о добыче. Спешащие прочь волки исчезли из человеческого сознания, выйдя за пределы действия метаморфига.

— Зверьё уходит! — Лемур следил глазами за мчащейся к лесу птичьей стаей. Ферзь торопливо сунул руку в подсумок, выхватывая «Ариадну».

— Выброс!!! — выдохнул он, мгновенно побелев. — В подвал! Быстро! Ключ!

Лемур метнулся к электронному замку, выдергивая из кармана пластиковую карту ключа. Замок щёлкнул, и он с силой толкнул массивную дверь, пропуская Салмацкого внутрь.

— С этим что делать? — кивнул он в сторону Берёзова.

— Сейчас сам подохнет, — раздался ответ, — так ещё удобнее. Да заходи же быстрее! Герметизируй!

Лемур одним прыжком заскочил в лабораторию, запирая за собой тяжёлую створку, и до Берёзова донеслось шипение системы герметизации. Иван попробовал повернуть голову, но сил уже не осталось. «Шестое чувство» показывало полное отсутствие жизни вокруг, даже мириады Синьки, ещё минуту назад кишащей повсюду, словно исчезли, растворившись в синюшной желтизне травы.

«Двадцать шесть секунд, — вдруг мелькнула мысль, сменившаяся чувством вины. — Подставил Болта, жаль», — отстранённо подумал Иван, и в этот момент землю под ним стала бить мелкая дрожь. Сила вибраций стремительно нарастала, зелёное небо налилось багрово-красными тонами, мгновенно заполняя все вокруг алым маревом, и спустя несколько секунд кровавая пелена захлестнула угасающее сознание.

7

— Три процента — это очень, очень много денег, святой отец! — иронично усмехнулся Прокопенко. — Учитывая размер сумм, проходящих через наши с вами руки. Не вижу никакого смысла в увеличении вашей доли, сколько раз можно возвращаться к этой теме? Вы и без того живёте как у Христа за пазухой!

— Не богохульствуйте в храме Божием! — Священник с профессионализмом корифея театральной сцены округлил глаза. — Побойтесь, господа!

— Давайте обойдемся без спектаклей, — отмахнулся чиновник. — Здесь, фигурально выражаясь, все свои. И, кстати, ваша нарочито показная набожность мне уже изрядно надоела. Не тратьте мое время. Итак, чем конкретно вы недовольны, батюшка? Кроме тех огромных денег, которые вы зарабатываете исключительно благодаря нам?

— Ваш цинизм неуместен, но пытаться образумить вас равносильно тасканию воды в решете, — нарочито печально вздохнул священник, — и потому я промолчу, ибо Господь учит нас смирению…

— Довольно, — брезгливо скривился Прокопенко, — а то меня так и подмывает спросить, уж не Господь ли, помимо смирения, заодно научил вас так ловко отмывать откаты!