Самый неправдоподобный роман. Книга вторая - Юлия Коротина

Но Дэн стал. Он хорошо знал начальника академии. Правда, тот давно был в отставке, но его мнением всегда интересовались при наборе курсантов. Он мог повлиять на возможность поступления или непоступления Чарльза в академию. И Дэн обратился к человеку, под чьим началом когда-то учился летать. Результаты вступительных экзаменов Чарли были отличными — не к чему было придраться. Если бы кто-то попытался это сделать, сразу бы стало ясно, в чем причина. Поэтому Стивен Фокс так и сказал Дэну при встрече:

— Извини, Дэн, здесь я бессилен. Твой сын блестяще сдал вступительные экзамены. Будет просто нелепо, если я стану возражать против его поступления в академию просто потому, что он твой сын. Люди сразу это поймут. Все знают твою историю. Репортеры превосходно над этим потрудились. Рано или поздно кто-то об этом проболтается, пойдут слухи, сплетни… Ты хочешь, чтобы твой сын узнал об этом от посторонних людей?..

Эту мысль Дэн сразу отверг и, поблагодарив Фокса, забрал назад свою просьбу. Он знал, каково это — узнавать о намерениях отца от других людей. У него не оставалось иного выхода, кроме как начистоту поговорить с сыном и попробовать переубедить его в его решении. На деле все получилось все совсем иначе.

Чарли не знал, что отец пытался воспрепятствовать его поступлению в академию, но предполагал, что будет нечто подобное. Однако Дэн сделал большую ошибку, начав разговор с сыном с признания.

— Чарли, я хотел не допустить твоего поступления в академию, — Дэн заметил, как его сын вперился в него злым взглядом, но терпеливо продолжал свою речь: — Я хорошо знаю бывшего начальника академии. Он может повлиять на зачисление курсанта так или иначе. Недавно я разговаривал с ним и просил, чтобы он не допустил тебя до поступления…

Чем дольше говорил Дэн, тем больше хмурился Чарльз. Он почти не слушал отца; решение его все равно осталось бы неизменным. Не эта академия, так другая. В США их много. Рано или поздно он нашел бы такую, на которую не распространяются влияние и связи отца. И вообще, неужели он не понимает, что делает только хуже?..

— Зачем ты мне все это говоришь, папа? — Не выдержал парень. — Зачем ты говорил мне, что пытаешься мне помешать? Чтобы я был в курсе и прилагал еще больше усилий к достижению своей цели? Или ты думаешь, что в Штатах только одна летная академия, на которую распространяются твои связи? Ты думаешь, что поговорил с неким влиятельным человеком и все?! Больше я ничего не смогу сделать?!

Сын злился все больше и больше. С каждым словом голос его все нарастал. Последние слова он почти выкрикнул, заставив тем самым Дэна оглушено задуматься. А Чарли тем временем продолжал:

— Мог бы и промолчать о своих намерениях. Каждый из нас молча бы делал свое дело: я поступал бы в академию, ты препятствовал бы мне в этом. Глядишь, кто-нибудь из нас достиг бы своей цели. А так я не совсем понимаю, что ты хочешь мне этим сказать.

И правда, что?.. Чарли прав. Надо было совсем не так начинать разговор. А теперь сын и вовсе не захочет слушать его. Но, может, все-таки стоит попробовать?..

— Я не хочу, чтобы ты был летчиком, — напрямую заявил Уайтхорн — старший. — Выбирай, что угодно. Можешь даже служить в армии, в полиции, где угодно. Я помогу тебе устроиться, если захочешь. Но только не это, Чарли! Все, что угодно, только не это!!!

В голосе отца было столько умоляющего, почти просящего отчаяния, что Чарльзу стало стыдно и неловко. Однако он отвернулся, чтобы скрыть свои чувства, пока отец не разглядел их и не начал давить на его эмоции. Оба молчали, не зная, что сказать дальше. Но первым заговорил Чарли:

— Я знаю, пап, чего ты боишься. Это… — Он запнулся, подбирая слова: — непостижимо, это страшно. Этого не должно было быть с тобой, но это случилось. Это ни с кем не должно быть, но такое случается. Я знаю, что тебе больно думать, что я могу повторить твою судьбу. Это неправильно! Так думать — значит, искушать судьбу, а ведь она может реализовать мысли. И почему ты думаешь, что со мной может случиться нечто подобное? Кто дал тебе право так думать? Я — не ты, пусть даже я твой сын. У тебя своя судьба, у меня — своя. Если я буду летчиком, это не значит, что со мной рано или поздно случится то же самое.

Чарли говорил медленно, вкрадчиво, словно хотел втолковать свои мысли не только в разум отца, но и в его душу. Все это выглядело так спокойно и уверенно, что парень сам удивлялся, откуда в нем такая уверенность, как он вообще мог сказать нечто подобное. Будто кто-то говорил за него. Тем не менее эти слова возымели больший эффект, нежели гнев, злость или возмущение. Уайтхорн — младший увидел, как лицо отца болезненно сморщилось. Казалось, Дэн заново все переживал. Боль отражалась в его взгляде, в его отчаянном порывистом жесте, когда он как-то странно махнул рукой, как бы посылая всех и всё к черту.

— Как ты не можешь понять, сын?! Я ведь желаю тебе только добра. Я не просто боюсь, что с тобой может случиться то, что случилось со мной. Мне страшно при мысли о том, что из-за своего упрямства ты рискуешь поломать себе жизнь. И не только поломать! Ты можешь прожить чужую жизнь, а не ту, которая предназначена тебе!

— Я же сказал! — Нетерпеливо ответил Чарльз Роберт. — Даже если так и будет, даже если я вдруг так или иначе проживу "чужую" жизнь — не ту, которую я выбрал, это все равно будет моя жизнь! Только мой выбор!

— Чарли… — Начал было Дэн.

Но сын перебил его, выдав такой веский аргумент, что Дэну нечего было возразить на него, и он уступил:

— Чего ты больше боишься, пап?! Что я повторю твою судьбу, или что я стал взрослым и могу самостоятельно принимать решения, не зависящие от твоей воли и твоих желаний?

Откуда в Чарльзе было столько мудрости, Дэн понятия не имел. Может, все дело в том, что он сын Жаклин. Но, наверное, это потому что он родился при известных обстоятельствах и с молоком матери впитал все чувства и эмоции, что царили в доме в то время. Дэн сдался. Он был разочарован тем, что у него ничего не вышло, и одновременно испытывал огромное чувство гордости за то, что Чарльз своим упрямством пошел в него. Это означало, что он хоть что-то унаследовал и от него — не своего кровного отца. А потому Чарльз очень удивился, когда Дэн обнял его и сказал:

— Дело твое, сын. Поступай, как знаешь! А я буду молиться, чтобы ты никогда в жизни не пожалел об этом своем решении.

Вот так началась учеба Чарльза Роберта в летной академии. Сейчас, находясь всего в нескольких милях от дома, он почему-то вдруг вспомнил свой первый и единственный разговор с отцом о трагедии, которую он пережил. Чарли всегда был с ним в хороших отношениях и очень дорожил ими. Потому и боялся говорить тогда с ним об учебе в академии. Слава богу, этот разговор далеко в прошлом. Они снова живут в мире и согласии. Однако после окончания учебы встанет неизменный вопрос о карьере. Парень точно знал, что у него-то вопросов не будет. Он будет служить там, куда его распределят. Вот только примирится ли с этим Джулия? Хочется верить, что к тому времени они уже поженятся, и этот вопрос отпадет сам собой. Она поедет за ним, куда угодно — как любимая женщина, без которой он не сможет жить, и как жена летчика и офицера. А что будет потом?.. Дальше его мысли не забегали. Хватит пока на сегодня мечтаний. Надо доложить коменданту общежития о своем приезде. Сейчас служба и учеба были превыше любви и сыновнего долга. Все остальное после.