Любовник (СИ) - Рузанова Ольга

Поднявшись с колен, ковыляю к раковине, чтобы умыть лицо и прополоскать рот. Муж с чашкой кофе, от запаха которого меня все еще мутит, стоит в дверях.

- Я беременна, Костя.

Глава 40.

- Я беременна, Костя.

Картинка в зеркале не двигается несколько долгих секунд. Застыв с чашкой кофе в руке, муж впивается взглядом в мой затылок. От него по плечам медленно расползается мороз.

- Я надеюсь, это шутка, - проговаривает он ледяным тоном.

Стискиваю края раковины до хруста в пальцах. С трудом сглатываю и качаю головой.

- Не шутка. Я действительно беременна.

- Бл*дь…

С грохотом поставив чашку на стиральную машину, он зарывается пальцами обеих рук в волосы.

- Пи*дец!

Глядя в отражение зеркала, я ловлю каждую его эмоцию. На искаженном мукой лице отражается только досада и злость.

Как хорошо, что я забеременела не от него.

- Как так, Вика? Ты же должна была следить за этим!

Я не могу заставить вымолвить себя хотя бы слово. Парализованный язык намертво присыхает к небу. К горлу снова подкатывает тошнота.

Костя, задрав голову, делает большой вдох и медленный выдох. Берет свой кофе и разворачивается к выходу.

- Вика, я надеюсь, ты знаешь, что делать. Нам дети сейчас не нужны.

Уходит, а я зачем-то снова открываю кран, прополаскиваю рот и смачиваю лицо. А потом иду за ним на кухню и встаю в дверном проеме.

- Костя, аборта не будет. Это не твой ребенок.

Стоя ко мне спиной, муж резко дергается. Как от страха или неожиданного удара. Обернувшись через плечо, смотрит на меня ошарашенным взглядом.

Меня же всю трясет от волнения и нервного напряжения, и я до ужаса хочу, чтобы этот разговор закончился как можно быстрее, поэтому, заикаясь, начинаю быстро говорить.

- Я хочу развестись, Костя. Прости.

- У тебя кто-то есть? – спрашивает задушенно.

- Прости…

- Кто?

- Неважно, - не могу выдержать его взгляда, он никогда так на меня не смотрел, - нам нужно развестись.

- Ты мне изменяешь?

Уронив голову на грудь, прижимаю к горящим щекам ледяные ладони. Вся сжимаюсь в комок, а в груди стягивает так сильно, что мне становится некуда дышать.

- Прости…

- Вика! Ты мне изменяешь?! – выкрикивает Костя, разворачиваясь ко мне всем корпусом.

- Да, - подтверждаю убито, - я хочу развестись.

Слышу, как стремительно он приближается ко мне, а затем, схватив за плечи, встряхивает. Так, что рассыпаются собранные в гульку волосы.

- Развестись?! Ты ох*ела?! Ты че творишь?!

- Давай разведемся. Я хочу развода… - повторяю на автомате.

- Кто он?! – кричит Костя в лицо, - нашла кого побогаче?

- Нет!

- Нет? Что тогда?!

- Я его люблю!

- Любишь?! Бл*дь, да ты мне вчера то же самое говорила!

- Не говорила! Уже давно не говорю, Костя, - выкрикиваю с отчаянием, - ты даже не заметил!

- Я тебя доверял!

- У нас уже давно все умерло, Костик! Мы давно не семья. Ты же сам это видишь!

- Я работаю, как проклятый, чтобы у нас все было!

- Ты променял меня на свою работу. Ты не любишь меня, - плачу я, - не хочешь… Костя, пожалуйста, давай разведемся! Я тебе все отдам, что ты дарил!

- Да нахрена мне это?! Ты представляешь, какой нож всадила мне в спину?! Еще вчера ты при всех целовала меня на юбилее, а завтра все узнают, что мы разводимся, и ты беременна от другого! Ты хотя бы представляешь, что будет?!

- Прости.

- Мое имя будут полоскать все газетенки! Меня в агентстве живьем сожрут! Это скандал! Зачем вчера нужен был этот спектакль?!

- Я не хотела, чтобы так вышло.

- Не хотела? Тебя изнасиловали в подворотне, Вика? Силой заставили забеременеть?

Я набираюсь смелости и смотрю в его глаза. Они безумны. И они живые! Клянусь, я впервые вижу в них столько огня, и меня это дико пугает. Я не знала, что Костя способен на такие сильные эмоции.

- Нет… не силой. Лаской.

- Ты меня подставила, - продолжает твердить муж, - предала. Я был уверен в тебе на сто процентов. Я доверял!

Последние слова произносит на выдохе. Словно израсходовал все внутренние ресурсы, и сил на гнев больше не осталось. Снимает с меня свои руки и устало падает на стул.

- Это будет скандал. Надо подумать, как замять… бл*дь… мать меня убьет…

Я, сотрясаемая крупной дрожью, вжимаюсь телом в дверной косяк. Интуитивно стараюсь дышать бесшумно. Пусть успокоится, выговорится, а потом спокойно все обсудим.

- Охренеть, сенсация! Романовский Константин рогоносец! – смеется ломано.

- Никто не узнает. Скажи, что сам меня бросил.

- Беременную? – поднимает на меня болезненный взгляд.

- Я же перееду, никто не увидит меня беременной… - выдвигаю предложение.

Придется отказаться от клуба, салонов, любимых магазинов и ресторанов, чтобы не встретить там наших с Костей общих знакомых. Хотя, про них следует забыть в любом случае. Я больше не богатая беззаботная птичка. Деньги на посещение подобных мест у меня появятся еще не скоро.

- Вика… уйди, пожалуйста, - просит глухим голосом без агрессии, - свали, чтобы я тебя не видел. Мне подумать надо.

Сорвавшись с места, я бегу в комнату и начинаю спешно одеваться. Хватаю первое, что попадает под руку. Черные джинсы, футболка, сверху спортивная кофта. Волосы собираю в пучок на затылке, глаза прячу за темные очки. Рюкзак, в который кладу тесты на беременность, кроссы и телефон.

Костя все это время сидит на стуле, обхватив голову руками. Задержав на нем недолгий взгляд, я тихо выхожу из квартиры.

Чувство вины и стыд бьют в грудь дубиной. Сердце разрывается от боли за него. Когда я планировала этот разговор, даже не подумала, какие проблемы могут быть у него из-за нашего развода.

Быстро шагая к своей машине, начинаю задыхаться от рвущихся наружу рыданий. И только оказавшись внутри, себя отпускаю. Реву, оплакивая наш с Костей брак, который до определенного момента для меня был счастливым. Давлюсь горьким разочарованием и плачу от страха за наше с малышом будущее.

Потом заставляю себя успокоиться. Сижу с полчаса, глядя в одну точку и настраивая себя на еще более серьезный разговор. С Егором.

Я хотела встретиться с ним на нейтральной территории, но он не звонит и не отвечает на звонки и сообщения. Это ранит до глубины души, потому что я люблю его. А он, раз так легко отказался от меня, очевидно, нет.

Эта мысль отдается в сердце режущей болью и вызывает новый виток горьких рыданий, которые я подавляю только силой воли.

Успею еще нареветься, для начала надо сообщить «радостную» весть.

Выехав из гаража, вспоминаю, что я сегодня не завтракала. Сама бы пережила, а вот малыш из-за непутевой мамаши страдать не должен.

Облизав воспаленные губы, улыбаюсь.

Надо думать о моей крохе постоянно. Мысли о нем каждый раз вытаскивают меня на поверхность, разом успокаивают и заставляют полноценно дышать. Теперь он главный в моей жизни, ради него я горы сверну, солнце с луной местами поменяю и счастливой ради него буду.

Съедаю в кафе полноценный завтрак, состоящий из омлета и фруктового салата, а потом делаю последнюю попытку дозвониться до Егора. Он ожидаемо не отвечает. Не слышит или игнорирует меня намеренно, но иного выхода мне не оставляет.

Сажусь в машину и еду к нему домой.

Глава 41.

Егор.

Сбриваю недельную щетину и умываюсь ледяной водой. Хватит сопли жевать, пора возвращаться в реальность. Съезжу сегодня к матери, а потом в зал выбить дурь из башки. А завтра с головой в работу.

Выхожу из ванной и иду одеться в спальню. И, сука, первым делом проверяю телефон. Привычка, от которой срочно нужно избавляться.

А там пропущенный от Кисы. Я восстановил телефон и вынул ее из черного списка. Не знаю, зачем.

И теперь, бл*дь, она названивает мне с маниакальным упорством. На*уя?! Я же сказал, что все!

Чувствует, бл*дь, знает, как действует на меня. Понимает, что вот-вот сорвусь и соглашусь на объедки после ее мужа. И давит, сучка.