От себя не убежишь - Дина Аллен

– Я тоже в этом не сомневаюсь, любовь моя, – улыбнулся Брайан, прижимая ее к себе и нежно целуя в щеку.

– Значит, ты согласен?

– Разумеется!

– Ну, тогда… – высвободившись из его объятий, Глэдис встала и посмотрела на своего возлюбленного сияющими от счастья глазами, – тогда нам… – От волнения у нее перехватило дыхание, и она не смогла продолжить.

Брайан не торопил ее, любуясь нежным овалом лица и стройной фигуркой Глэдис.

– Я думаю, нам стоит позаботиться о том, чтобы у Беатрисы появилась сестренка или братишка! – наконец-то выдохнула зардевшаяся Глэдис.

– Ты хочешь сей… – начал Брайан, но тут же осекся, поскольку Глэдис с лукавой усмешкой приложила палец к его губам.

Затем она завела руки за спину, расстегнула свое черное платье и, спустив с плеч тонкие бретельки, уронила его к ногам. Вот и для них настала ночь любви – прямо под новогодней елкой, при уютном мерцании свечей…

Вся непередаваемая острота первых прикосновений к ее обнаженному телу, лихорадочный трепет первых интимных ласк в мгновение ока обрушились на Глэдис, заставив трепетать от наслаждения. Поначалу она немного стеснялась и закрывала глаза, но так же, как и Брайан, думала об одном: наконец-то это случилось!

А Брайан себя не помнил от восторга. О, эти милые вздохи и первые, слегка дразнящие, несмело-эротичные прикосновения! О, эта восхитительно-нежная медлительность, позволяющая не захлебываться, а упоенно смаковать каждый поцелуй и каждую ласку! О, этот невероятно-томный блеск глаз и мучительно-сладостное слияние влажных от вожделения губ!

Оба – и опытный Брайан и постепенно осмелевшая Глэдис – изо всех сил старались угодить желаниям друг друга. Проснувшаяся в ней истинно женская чувственность несказанно обрадовала Брайана. Он обрел в ней самую прекрасную возлюбленную из всех, которых когда-либо знал.

Их утонченная любовная игра длилась неведомо сколько времени, сопровождаемая пламенными признаниями… А когда настал черед следующей фазы их любовного единения, аккомпанементом которому стали сладострастные стоны и судорожные вздохи, все мысли их смыло неистовым желанием сплестись как можно теснее…

И даже потом, счастливые и усталые, они все никак не хотели разжимать горячих объятий, шепча друг другу те нежные слова, которые в подобных ситуациях никогда не надоедают, поскольку весь смысл этих слов заключен в интонации, с которой их произносят. Эти слова хочется произносить только шепотом, чтобы не спугнуть внезапного и совершенно невероятного счастья…

Эпилог

Спустя полгода они приехали в приют святого Лаврентия, который находился при католическом монастыре, расположенном в живописном лесном массиве на берегу озера Онтарио. Глэдис отправилась забирать девочку, а Брайан остался возле машины, припарковав ее на центральной аллее.

Аллея была длинной, обсаженной с обеих сторон аккуратно подстриженным кустарником и вела к церкви, где в тот момент проходила воскресная месса.

Тишина и прохлада ясного летнего дня заставила Брайана разнеженно облокотиться на теплый капот «ягуара», закрыв глаза и подставив лицо солнцу. Он чувствовал себя совершенно счастливым, хотя и немного волновался в предвкушении грядущих перемен. За это время он успел познакомиться с Беатрисой и полюбил ее как собственную дочь. Да и как было не полюбить эту бойкую пятилетнюю девочку с чудесной смуглой мордашкой, черными непослушными кудрями и с ярко-голубыми глазами – такими же, какие были у ее отца…

Услышав звон колоколов, Брайан открыл глаза и увидел Глэдис, которая вышла из здания приюта, держа за руку Беатрису, одетую в новенький джинсовый комбинезончик. Другой рукой девочка прижимала к груди того самого плюшевого медвежонка, с которым у Брайана было связано столько воспоминаний…

Глэдис была уже на шестом месяце беременности, однако это ее ничуть не портило, даже придавало пополневшей фигуре некоторое очарование. И двигалась она по-прежнему грациозно.

Глядя на приближающихся к нему жену и дочь, Брайан так растрогался, что едва не прослезился. Каким же идиотом он был до некоторых пор, если предпочитал теплоте и уюту семейной жизни мимолетные интрижки с легкодоступными особами вроде Кристины!

– Вот и мы! – весело заявила Глэдис и, отпустив руку Беатрисы, сказала ей: – Ну-ка, беги, поздоровайся с папой.

Девочка не слишком уверенно подошла к Брайану и остановилась, уставившись в землю. Тогда он, нагнувшись, подхватил ее на руки и поцеловал в кудрявую головку.

– Здравствуй, малышка!

– Ты брат Брайан? – спросила она, так доверчиво глядя на него, как умеют смотреть только дети.

– Нет, – улыбнулся он, – я просто Брайан, а для тебя буду папой. Можешь меня так и называть.

– А нас учили, что все люди на свете – братья и сестры, – прощебетала Беатриса и вдруг потребовала: – Опусти меня обратно и подержи моего медведя!

Брайан поставил ее на ноги. И Беатриса, заметившая неподалеку прятавшегося в густой траве белого котенка, побежала к нему, размахивая руками и смешно топая крошечными белыми кроссовками.

Брайан и Глэдис проводили ее нежными взглядами, а затем одновременно посмотрели друг на друга.

– Ты счастлива? – первым спросил он, понимая, что задает вопрос, ответ на который очевиден.

– Очень, – кивнула она, чувствуя, что ее душу переполняет светлое, возвышающее ее и неведомое прежде волнение. – А ты?

Брайан ждал этого вопроса, поэтому ответил не задумываясь:

– Знаешь, о чем я подумал, любовь моя? Счастье – это не только достижение какой-то очень желанной цели, но и стремление к ней. Ведь когда мы что-то получаем достаточно легко, то называем это приятным сюрпризом или подарком судьбы, но никак не счастьем. Поэтому все, что так долго и упорно препятствовало нашему соединению…

– Пошло на пользу нашему счастью? – с улыбкой перебила Глэдис.

– Можно сказать и так, – согласился Брайан. – Хотя я бы не стал возражать, если бы это произошло намного раньше. Ты даже не представляешь, насколько ужасает меня мысль о том, что я мог навсегда тебя лишиться! Какой печальной была бы моя участь, если бы в тот холодный декабрьский вечер ты бы не пришла ко мне!

– За это тебе надо благодарить Агнессу…

– Неужели это она тебе посоветовала?

– Увы, – чуть смущенно засмеялась Глэдис, – сама бы я вряд ли на это решилась. И вообще, извини, что я так долго тебя мучила, зато теперь ты сразу приобрел не только любящую жену, но и детей.

Брайан осторожно обнял Глэдис и привлек к себе. Они быстро поцеловались, улыбнувшись друг другу, и, словно по команде, повернулись к маленькой девочке, которая, присев на корточки, пыталась подманить прятавшегося за оградой пушистого белого котенка…