Волшебный свет - Диана Стоун

— Марк…

— Прошу тебя, позволь мне закончить. И потом я представил нас, Терри, сидящими за обеденным столом. Что мы можем сказать друг другу, о чем поговорить, кроме нескольких слов о погоде и каких-нибудь общих фраз? Если я начну рассказывать о каком-то своем проекте, ты не поймешь, о чем я говорю. Если ты поведаешь, что помогла очередному пациенту избавиться от стресса или хотя бы заставила кого-то просто улыбнуться, я не посчитаю, что ты сделала что-то особенное или важное. Так что же нам остается? Только посматривать на часы, с нетерпением дожидаясь, когда мы ляжем в постель и займемся любовью? Это единственное, что нас на самом деле сближает и чем мы можем выразить свою любовь друг к другу, но одного этого недостаточно, так ведь?

Тереза кивнула.

— Да, так.

— Терри, я, после того как оставил тебя вчера вечером, понял, что хочу, чтобы ты интересовалась моими делами, моей работой. И хочу лучше понять, чем занимаешься ты, какие у тебя были успехи и какие неудачи, ну и все такое прочее. — Он усмехнулся. — Где-то среди ночи я вдруг проснулся, и меня осенило: хоть я не верил в действенность твоих методов, подшучивал над ними, но ты и в самом деле помогла мне. Помогла по-новому взглянуть на себя, на свою работу, на людей, которые со мной работают. Я стал больше доверять коллегам, и теперь у меня гораздо больше свободного времени и уже нет причины допоздна засиживаться в кабинете. Ты сразу поняла и объяснила мне, что я не должен винить себя в смерти Ларри. Ты изменила мою жизнь, Терри, и не только как женщина, но и как психолог. И я хочу сказать, что уважаю и люблю тебя всю целиком, единую и неделимую Терри-женщину и Терри-врача. Я люблю в тебе все. Клянусь, что это правда. Теперь я понял это.

— О, Марк, — прошептала Тереза, и ее глаза наполнились слезами. — Ты не представляешь, как важно и замечательно то, что ты только что сказал. А в том, что ты вчера ушел, я сама была виновата. Я не желала прислушаться к тебе, не могла набраться терпения, чтобы дать тебе время прийти к собственному суждению. Я хотела навязать тебе свое. Мне хотелось всего и сразу. Но так не бывает. — Она улыбнулась дрожащей улыбкой. — Я тоже много думала вчера вечером и сегодня и поняла, что не могу потерять тебя. Я люблю тебя, милый. Ты такой добрый, внимательный и заботливый. И ты стараешься справиться со своим скептическим отношением к моей профессии. Я сама виновата в нашей размолвке, потому что слишком торопила тебя, хотела, чтобы все было по-моему. Больше этого не будет, обещаю. И у нас есть о чем поговорить и чем поделиться за обеденным столом: ты будешь делиться со мной своим миром, а я с тобой — своим. И наша любовь станет еще глубже, еще богаче. — Она остановилась, чтобы перевести дух, глядя на него блестящими глазами. — Марк, можем ли мы начать все сначала? Знаю, что вела себя неправильно, но прошу дать мне еще шанс.

— Это я вел себя далеко не лучшим образом, — угрюмо сказал он. — Я полюбил первый раз в жизни, и мне хотелось, чтобы все было легко и просто, но так не бывает. Я думал: главное, что мы любим друг друга, а все остальное не важно. Но важно и многое другое, ведь так? Я никак не мог взять в толк, почему тебе недостаточно одной моей любви. Теперь понимаю и прощу прощения. Сможешь ты дать мне еще один шанс, Терри, любовь моя?

— О, Марк!

Он протянул к ней руки.

— Иди ко мне, любимая. Я так хочу поскорее обнять тебя, прижать к себе. Больше я никуда от тебя не уйду и тебя не отпущу.

Она бросилась к нему в объятия с такой силой, что он пошатнулся. Тереза обхватила его руками и спрятала лицо у него на груди. Минуты шли за минутами, а они все стояли, не шевелясь, прижавшись друг к другу и чувствуя, как холод страха одиночества сменяется теплом любви. Они чуть не потеряли друг друга из-за собственного упрямства, что теперь было даже страшно думать об этом.

Им еще предстоит очень многое узнать друг о друге, но они непременно сделают это постепенно и вместе.

Мало-помалу тепло начало перерастать в искорки желания, а потом и в жар. Тереза подняла голову, а он опустил свою в поисках ее губ. Это был поцелуй-обещание, который высушил слезы Терезы и наполнил ощущением радости и счастья. Постепенно поцелуй углублялся, сердечный ритм участился, дыхание сделалось прерывистым. Они еще теснее прижимались друг к другу, показывая силу своего желания.

Когда страх потерять Терезу исчез, душа и тело Марка наполнились другими, знакомыми и куда более приятными ощущениями. Он с трудом сдерживался, чтобы не заняться с ней любовью прямо здесь, в ее кабинете.

Одна-единственная мысль еще билась в его затуманенном желанием мозгу: теперь мы навсегда вместе. Будущее принадлежит нам.

— Я хочу тебя, — сказал он. — Хочу заняться с тобой любовью. — Он улыбнулся. — Но не здесь, потому что рыбки смотрят на нас, а это не их дело.

Тереза тоже улыбнулась.

— Они еще слишком маленькие, чтобы знать о таких вещах. Да, любимый, поехали домой. Поехали скорее.

— Имей в виду, — предупредил ее Марк с озорными искорками в глазах, — прежде чем закончится этот вечер, у нас с тобой состоится серьезный разговор о свадьбе и о количестве детей, которые у нас будут. — Он широко улыбнулся. — А свет той луны и впрямь волшебный, правда? Ведь это он помог нам понять, в чем наше счастье.

— О, наша легенда о волшебном лунном свете! Будет о чем рассказывать двоим нашим малышам.

— Двоим?! — возмутился Марк. — Всего-то? Я рассчитываю по меньшей мере на парочку сыновей и парочку дочерей.

Тереза рассмеялась.

— Почему бы нам не обзавестись вначале одним и не посмотреть, как пойдет дело?

— Согласен. Начнем прямо сегодня?

— Как только доберемся до дома, — пообещала она, и вдруг лицо ее разочарованно вытянулось. — О, Марк, я совсем забыла. Мы же приглашены сегодня на коктейль к Джонатану.

— Но коктейль в восемь, а сейчас только начало шестого. У нас куча времени! Вполне хватит, чтобы заняться любовью. При условии, разумеется, что мы перестанем говорить о ней, а перейдем прямо к делу.

— Да, ты прав, идем. — Тереза схватила его за руку и потянула из кабинета.

Дав указание Лайме, понимающе смотревшей на них, все как следует запереть и включить сигнализацию, Тереза повела Марка на улицу. Она чувствовала, как счастье бурлит и играет в ней, как пузырьки воздуха в аквариуме.

Марк причесывал волосы, а Тереза наблюдала за ним в зеркале, сидя перед трюмо. Она уже оделась в жемчужно-серую блузку и расклешенные белые брюки с серебристым пояском и сейчас поправляла макияж. Все время теплая улыбка не сходила с ее губ. Они сейчас походили на супружескую пару, ей это ужасно нравилось.