Смертельные ошибки - Аллен Уайлер

— Я вас искал. Один из ваших коллег подсказал, что, возможно, я могу застать вас здесь.

Дэй повернулся. На его лице отразилось удивление, потом разочарование.

— О Боже, это опять вы!

— Чем я могу вас угостить?

Уже набивая молотым кофе паровой фильтр из нержавеющей стали, бармен вытянул шею и бросил на Мэтьюса взгляд, полный профессиональной скуки. Интересно, подумал Тайлер, не мучает ли его кистевой туннельный синдром: его работа состояла в том, чтобы ладонью забивать паровые фильтры в кофеварки эспрессо. Тайлеру уже приходилось лечить двух служащих кофейни «Старбакс», страдавших этим заболеванием.

— Я пришел поговорить с ним, — кивнул Тайлер в сторону Дэя.

— Я так и понял, — усмехнулся Дэй. — Мне и в голову не пришло, что вы пришли пригласить меня на ужин. А это может подождать, пока я получу свой кофе?

Тайлер решил нажать на него.

— Я хочу встретиться с Берни Леви, и вы должны это организовать.

Дэй расхохотался и покачал головой, словно хотел сказать: «Не смеши меня».

— Никто не может встретиться с Леви, если его зовут не Билл Гейтс. — Задумался и уточнил: — Во всяком случае, без наличия чрезвычайно — подчеркиваю — чрезвычайно веской причины.

— Кто-то портит его систему. Это достаточно веская причина.

Дэй снова рассмеялся:

— Как? Вы все еще носитесь со своей теорией о таинственном хакере? Который приходит и уходит, не оставляя следов? — Он наклонился к самому уху Тайлера и прошептал: — Со всем возможным уважением, доктор Мэтьюс, послушайтесь моего совета: займитесь частной жизнью. Нет никакого хакера. — Дэй выпрямился и выжидающие взглянул на стойку кофе эспрессо.

Что-то в глазах Дэя подсказало Тайлеру, что он знает о наркотиках в шкафчике.

— Неужели? Вы именно это собираетесь сказать какому-нибудь назойливому репортеру через пару дней, когда умрет очередной пациент Мейнарда и пройдет слух, что вы были предупреждены о сбоях в системе, но ничего не сделали? — Тайлер сделал небольшую паузу, выжидая, чтобы до Дэя дошел смысл его слов, а затем продолжил: — Поскольку «Мед-индекс» — фирма новая, я полагаю, львиная доля вашего вознаграждения — по крайней мере вашего пенсионного обеспечения — выплачивается во фьючерсных акциях. А если каким-то образом, по случайному капризу судьбы, «Нью-Йорк таймс» или «Уолл-стрит джорнал» узнает о багах еще до выхода компании на рынок? Как вы думаете, сколько будут стоить ваши опционы, если это случится?

— Вот, пожалуйста. — Бармен протянул Дэю чашку кофе.

Хмурясь, Дэй бросил на стойку четыре доллара, выхватил из рук бармена чашку и, не дожидаясь сдачи, поспешил к пустой кабинке.

Усевшись в кабинке, Дэй понизил голос:

— Ты именно это собираешься сделать? Выйти в прессу с вонючей лживой историей и обрушить хорошую компанию? Только потому, что сам скорее всего облажался и дал пациенту лошадиную дозу облучения? Думаешь, это справедливо?

Тайлер встретился глазами с Дэем.

— А как ты думаешь: с Ларри Чайлдсом поступили справедливо?

Дэй поставил чашку на стол и отодвинул в сторону. Он наклонился к Тайлеру и перешел на шепот:

— Мы все это уже проходили. Ну как объяснить, чтобы до тебя наконец дошло? Послушай еще разок: нет и не было никаких доказательств, ни малейших следов вмешательства в эту запись! Никто ее не изменял, понятно? Это факт.

— Это ты так говоришь.

Лицо Дэя напряглось. Он огляделся по сторонам и опять повернулся к Тайлеру:

— Хочешь сказать, я кого-то прикрываю?

— Разве я это говорил? — Подражая Дэю, Тайлер окинул взглядом комнату и снова посмотрел на него: — Взгляни на ситуацию с моей точки зрения. Будь я на твоем месте, если бы я сидел на целой куче опционов, я бы сделал все возможное, чтобы их защитить. Что тебе меньше всего нужно, так это чтобы брешь в программе стала газетной новостью. Особенно сейчас, в преддверии выхода на рынок.

Десять долгих секунд Дэй смотрел на Тайлера так, словно готов был вот-вот броситься на него. Потом у него вырвался горький безнадежный смешок, он откинулся на литую пластмассовую спинку сиденья и обреченно покачал головой:

— И что, личная беседа с Берни Леви решит все проблемы? После этого ты уймешься?

Тайлер кивнул:

— По крайней мере я буду знать, что сделал все от меня зависящее для решения проблемы.

— Ты ведь знаешь, не правда ли, что Леви лично занимался процессором базы данных?

— Откуда мне это знать?

— Он все делал сам, и он все еще над этим работает. Совершенствует. Он считает проект своим детищем. Добрая половина других компонентов системы, например пакет учета ресурсов, была куплена у программистов, которые сгинули, когда мыльный пузырь доткомов[34] лопнул несколько лет назад… мы все это собрали вместе по системе «включай и работай».[35]

— Меня не интересует история компании «Мед-индекс» и ее фольклор. Мне нужно знать только одно: ты собираешься договориться о встрече?

Дэй вытащил из нагрудного кармана сотовый телефон.

— Да, конечно, я его гребаный личный секретарь. — Он набрал несколько цифр. — Ничего обещать не могу.

На этот раз Тайлер пошел на обострение.

— Передай, что, если он не примет меня сегодня же, я обращусь в «Сиэтл таймс».

14:05

По первому впечатлению компания «Мед-индекс» не оправдала ожиданий Тайлера. Он почему-то представлял себе сверкающую мебель в стиле хай-тек и минималистский немецкий дизайн интерьеров. Это ведь новая компания, основанная на венчурном капитале, напомнил себе Тайлер, а не какой-нибудь «жирный кот» с биржи НАСДАК, вроде «Майкрософт» или «Прогноза». Внешняя приемная располагалась на третьем этаже старого двадцатиэтажного здания с тонированными стеклами в районе малоэтажных домов на Четвертой авеню, зажатого между центральным деловым районом и жилым кварталом на Холме королевы Анны.

Трудно было сказать, какое помещение занимает офис, потому что двери лифта открывались прямо в холл «Мед-индекса» и у Тайлера не было времени осмотреться. Приемная была обставлена явно подержанной мебелью. Место стройной, с шиком одетой секретарши занимал мужчина средних лет с брюшком, поклонник Томми Хилфигера.[36] Он взглянул на Тайлера:

— Могу я вам помочь?

— Я доктор Мэтьюс. У меня назначена встреча с мистером Леви.

Секретарь что-то напечатал на компьютере, покачал головой, еще что-то напечатал, видимо, нашел нечто, его удовлетворившее, и сообщил:

— Присядьте. Я скажу ему, что вы здесь.

Тайлер опустился в неудобное кресло и уже в который раз спросил себя, чего он, собственно, ждет от этой беседы. Разумеется, Леви знает о дефекте в программе. Что он предпринимает по этому поводу, вот вопрос. Отдает ли он себе отчет в том, что этот дефект уже стоил жизни по крайней мере одному пациенту? Видимо, нет, иначе они уже устранили бы сбой к этому времени. «Ни одна компания не будет сознательно продвигать на рынок недоработанный продукт. Или будет?».

— Берни примет вас сейчас.

Тайлер прошел вслед за секретарем по коридору мимо застекленных дверей кабинетов справа и лабиринта кабинок слева. В кабинетах, как ему показалось, царил хаос: большинство столов было завалено компьютерными распечатками, над каждым возвышался один, а то и два огромных плазменных экрана. В каждом кабинете на одной из стен висела большая белая доска, заполненная разноцветными иероглифами и/или торопливо набросанными скетчами. В рабочих зонах было много мужчин в спортивной одежде и женщин в возрасте от двадцати до тридцати. И те и другие излучали интеллектуальную энергию такой интенсивности, что ее хватило бы на питание атомной подводной лодки. Тайлер всего лишь прошел мимо, но успел почувствовать прилив сил.

— Входите. Берни вас примет, как только освободится.

Тайлер вошел в кабинет. Дверь за ним закрылась. Мужчина за тридцать сидел за письменным столом, ссутулившись, вытянув губы трубочкой, нахмурив лоб, и яростно строчил на компьютере. Тайлер стоял и ждал.

Кабинет Леви на вид ничем не отличался от кабинетов других служащих компании, разве что был немного просторнее, письменный стол был побольше, кроме того, имелся еще и небольшой круглый стол для заседаний с пятью стульями того же гарнитура. От двух плазменных мониторов с диагональю в двадцать один дюйм тянулись к компьютеру два кабеля. Они пробивались сквозь дырку в задней панели стола, выщербленную, казалось, сидящим на амфетаминах наркоманом при помощи дубинки. На стене слева висел большой портрет Билла Гейтса, а под ним располагалась металлическая табличка с выгравированным текстом:

Он сумел, и ты сумеешь.

Увидев стрижку Леви, голубую рубашку из оксфордской рогожки с закатанными выше локтя рукавами и расстегнутым на горле воротником, слабый двойной подбородок и его очки, Тайлер подумал, что смотрит на клон Билла Гейтса.