Сестры Горские - Федор Кандыба

— Я предлагаю поехать на завод, поемом треть, как делают мою машину, — обратилась к своим спутникам Рая.

На этом и порешили. Машина направилась к городу.

Что это было за путешествие! Сколько канав, ям и поворотов пришлось миновать автомобилю, из скольких луж пришлось выбираться, между сколькими деревьями путаться! Можно ручаться, что автомобилистам, переезжавшим пустыню Сахару или пески Кара-Кумов, не пришлось преодолеть и половины таких препятствий. Просто удивительно было, как машина смогла выдержать всю эту встряску, все толчки и удары. Но это была хорошая советская машина, которая, несмотря на все эти препятствия, доставила наконец наших путешественников к заводу, куда она прибыла даже без заметных повреждений.

К самому заводу решено было не подъезжать, чтобы кто-нибудь не заметил машины профессора и не мог бы потом спросить ее хозяина об этом удивительном рейсе, в котором участвовали четыре девочки, один мальчик и один поросенок. Поэтому машина остановилась возле скверика на углу соседней улицы. Рая с Леной и Женей пошли к заводу, а Валя и Шура с поросенком остались ждать в машине.

На заводе путешественниц встретили с надлежащим почтением, дали им пропуска и даже человека, который должен был провести их в цех, где строилась машина. Но все испортил привратник, решительно отказавшийся открыть им двери, несмотря на пропуск.

— Со свиньями не пускаем, — заявил он категорически. — Здесь завод, а не свинарник.

— С какими это свиньями? — оглянулись удивленные девочки и увидели упрямого Эдуарда, который незаметно увязался за ними и стоял с поднятым хвостом, важно ожидая своей очереди пройти на завод.

Никакие просьбы не помогли, и сестрам пришлось оставить Эдуарда в проходной вместе с Женей, вызвавшейся его посторожить.

В цехе, где строилась машина, было тихо, хотя там было полно станков и людей. Здесь царил порядок, и каждый быстро и проворно делал свое дело.

Машин больших и сложных было так много и таких разнообразных, что у Раи разбежались глаза и она при всем желании не смогла сразу найти своей машины для боронования.

Здесь, в цехе, сестры познакомились с бригадиром, руководившим постройкой машины Раи. Он приветливо пожал девочкам руки и показал им большую железную раму, на которой рабочие устанавливали колеса. У Раи замерло сердце от радости, когда она увидела, как одевается в металл ее мечта.

Что может быть приятнее сознания своей победы?

Вот она, Рая Горская, думала, размышляла, чертила и рассчитывала, а теперь эти взрослые люди осуществляют ее замысел. А еще кто-то другой будет работать на этой машине в поле, получать лучшие урожаи, и в этих урожаях будет доля ее, Раиной, работы.

— Простите, а как там мои чертежи? Все в порядке? — встрепенулась Рая, вспомнив все, что ей пришлось из-за них пережить.

— В порядке, в порядке! — успокоил ее бригадир. — Чертежи хорошие, машина выйдет знатная.

«Неужели мне действительно удалось сделать хорошую машину?» недоверчиво усмехнулась Рая и хотела было еще что-то сказать, но умолкла, почувствовав осторожное испуганное прикосновение локтя Лены, очевидно предупреждавшей сестру о какой-то опасности.

Рая обернулась и замерла: рядом с сестрами стоял все тот же упрямец Эдуард, который, очевидно, прорвался через проходную и, увидев, как сестры входили в цех, побежал вслед за ними.

— Держи его, негодяя! — возмущенно крикнула Рая и, оставив бригадира, бросилась в погоню за Эдуардом.

Здесь началось что-то страшное! Рая и Лена бешено скакали между станками, гоняясь за Эдуардом. Некоторые из рабочих бросились помогать сестрам, другие, не отрываясь от работы, ободряюще кричали: «Держи его, держи!», третьи возмущенно шикали и требовали от соседей, чтобы те не мешали им работать.

В конце концов Эдуард выскочил во двор и, не зная, куда спастись от преследователей, без памяти ворвался в открытые двери одного из зданий, стоявших во дворе.

Это была заводская столовая. Эдуард, подобно артиллерийскому снаряду, пронесся по коридору, рассеивая встречных, которые шарахались от него во все стороны, и наконец попал в зал, переполненный обедающими.

Удачно лавируя между столами и стульями и едва не сбив с ног официантку с тарелками, Эдуард промчался через зал и вбежал в соседнюю небольшую комнату, где стоял всего один стол, за которым сидело несколько служащих столовой. Они уже кончали обедать.

Эдуард, которому во что бы то ни стало нужно было спастись от своих преследователей, с разгону нырнул под стол, где и скрылся под спущенной до пола скатертью.

Что было дальше, точно неизвестно, но громкое свиное хрюканье прервало дружескую беседу обедающих, и они вдруг с ужасом увидели, что скатерть неожиданно рванулась и затряслась, как в лихорадке.

Что это? Никто не успел ничего понять, как вдруг стакан с горячим чаем упал со стола и вылился на колени одному, а тарелка с недоеденным борщом оказалась на голове у другого, наклонившегося, чтобы выяснить причину странного поведения скатерти.

Потом началось нечто уже совсем невообразимое.

Один из обедавших с криком подскочил и стал стряхивать кипяток с брюк, от которых облаком поднимался пар; другой пытался вытащить из-за покрасневшего от борща воротничка прилипшие к шее куски горячей капусты; остальные, как по команде, отодвинули свои стулья, чтобы посмотреть, что, собственно, здесь произошло.

В этот самый момент скатерть вздрогнула в последний раз и быстро побежала со стола, сбрасывая на пол и на колени присутствующих стаканы, бутылки, кувшины, блюда и тарелки с недоеденными кушаньями, смешивая все это в невероятный винегрет, разлетавшийся, сыпавшийся и лившийся во все стороны.

Через секунду на голом деревянном столе осталась только лужа красного киселя, и ошарашенные собеседники увидели, как ожившая скатерть воплотилась у них на глазах в какое-то непонятное и страшное существо и помчалась к дверям, где и исчезла с диким визгом.

Эдуард выскочил в коридор, где его в гневе и страхе поджидали сестры.

Девочки были настолько удивлены видом своего Эдуарда, задрапированного в мокрую, покрытую разноцветными пятнами и полосами мантию, что растерялись и не успели его схватить.

Ошалевший от испуга Эдуард завернул за угол и помчался к выходу вместе со скатертью, которая зацепилась у него на шее и парусом раздувалась по ветру.

Никто не осмеливался преградить дорогу этому страшному чудовищу с парашютом, и Эдуард пронесся прямо к выходу, не встречая препятствий на своем пути.

Только на дворе он наконец запутался в своей пестрой мантии и был пойман подоспевшими сестрами.

Они схватили его на руки и, бросив скатерть, во весь дух побежали к проходной, где их дожидалась маленькая Женя.

С завода девочки бежали не только с Эдуардом, но и с Женей на руках, думая лишь о том, чтобы как можно скорее скрыться от последствий учиненного ими разгрома.

— Скорее, скорее! — заторопили они Валю, усевшись в машину. — Эдуард там натворил такое, что сказать страшно! Возможно, что за нами гонятся.

Спасаясь от предполагаемой погони, машина быстро покатила по улице и свернула в первый переулок, чтобы выехать на шоссе обходным путем.

Но было уже поздно. Их заметили. Какой-то человек выскочил из трамвая и, размахивая руками, закричал им вслед:

— Остановитесь! Остановитесь!

Это был профессор, который приехал на день раньше, чем предполагал, и прямо с вокзала направился на завод в свою лабораторию. Он увидел ребят, ехавших на его автомобиле, и, зная, какой Валя шофер, решил немедленно их остановить.

Однако машина еще раз завернула за угол и тут же исчезла. Кранцев поспешил к главному входу завода, возле которого иногда стояли такси, и, к своему счастью, сразу нашел свободную машину.

— В Зеленую Речку, и как можно скорее! — сказал он шоферу, и автомобиль помчался прямо по шоссе, наперерез беглецам.

Приблизительно через два километра от города преследователя увидели скрывшийся от них автомобиль, который пробирался через поле, шатаясь и делая зигзаги, как пьяный. Он выезжал на шоссе под объединенным управлением Раи и Вали, сидевших у руля.

— За нами гонятся. Скорее вперед! — крикнула не своим голосом Лена, державшая измазанного киселем Эдуарда.

Страх придал новые силы измученным борьбой с машиной шоферам, и автомобиль рванулся вперед, помчавшись со скоростью по крайней мере пятьдесят километров в час. Теперь машину вела Рая, взявшая на себя всю ответственность в эту решительную минуту.

— Скорее, скорее! — подгонял своего шофера профессор. — Они перевернутся или заедут в канаву. Их нужно нагнать во что бы то ни стало!

Шофер поддал ходу, и расстояние между беглецами и преследователями начало быстро уменьшаться. Профессор уже видел светлые волосы Шуры и Лены, сидевших сзади. Кто был шофером, профессор рассмотреть не мог. Рая низко нагнулась над черной баранкой руля, которую крепко держала обеими руками. Изобретательница знала, что от нее зависит спасение сестер, Вали и Эдуарда, и напрягала все свои силы, чтобы выйти победителем из этого трудного испытания.