Крестоносец в джинсах - Теа Бекман

Каролюс! Вот кто здесь необходим. Кому, как не маленькому королю, лучше всех знать об устройстве замков?

Долф поискал глазами маленького непоседу, который обретался уже где-то в самой гуще толпы. Каролюс нагнал Хильду и теперь шел рука об руку с нею. Лук и колчан у него за спиной выглядели до нелепого крошечными, вид у Каролюса был подавленный: он переживал потерю своего верного Берто. Марике поспешила за Долфом и теперь семенила сзади, с любопытством поглядывая на замок, возвышающийся над долиной.

— Каролюс, мне нужно с тобой поговорить, — произнес Долф.

— Ты придумал что-то? — просияв, спросил Каролюс, отпуская руку Хильды. — Рассказывай скорее. Что мы должны делать?

— Марике, поди поболтай с Хильдой — у нас с Каролюсом важное дело.

Девочка обиженно надулась:

— Если вы собираетесь напасть на замок, я пойду с вами.

— И не подумаем нападать, отчаянная ты девчонка, — посмеялся Долф. — Мы устроим заговор, который требует строжайшей тайны.

— Заговор! Против графа?

Глаза Каролюса загорелись воодушевлением.

— Тихо! — прошептал Долф, Долф потянул его из шеренги и уселся вместе с маленьким королем прямо на обочине дороги. Мимо них торопливо шагали ребята.

— Послушай, — начал Долф, — я знаю, как освободить пленников сегодня же ночью — нет, лучше на рассвете.

— Как же это?

— Тише, никто не должен догадываться. Есть одна хитрость.

Каролюс энергично закивал:

— Я помогу тебе, выкладывай свой план.

Долф все объяснил ему. Он говорил не меньше получаса; Каролюс пришел в полнейший восторг.

— До чего же здорово придумано! — вырвалось у него после того, как Долф умолк. — Значит, я должен позаботиться о снаряжении?

— Точно. Повтори, что нужно.

Каролюс принялся поочередно загибать пальцы:

— Семнадцать рогов, семнадцать обручей для волос и набедренных повязок из травы и еще перья, жир, древесный уголь, семнадцать пар обуви мехом наружу. Рога у нас есть — мы собираем их, а потом выдалбливаем, получаются отличные кубки.

— Пусть девочки сплетут повязки, только не рассказывай им, для чего. Придумай что-нибудь.

— Но почему нас должно быть обязательно семнадцать? — спросил Каролюс.

Долф колебался. Он предпочел бы обсудить это с Леонардо, но отнюдь но с маленьким королем, для которого понятие арифметической прогрессии было тайной за семью печатями.

— В этом-то весь секрет, при условии, конечно, что люди графа удосужатся сосчитать нас. Семнадцать — магическое число.

— Но ведь чертова дюжина — это тринадцать, — напомнил Каролюс.

— Знаю, но тринадцать человек для нашей вылазки маловато, а семнадцать — самое — подходящее магическое число, поверь мне.

— Но поймут ли это в замке?

— Священник поймет наверняка.

— Замечательно.

Пока Долф рассказывал о своем плане, ему пришла в голову новая идея. Порывшись в кармане брюк, он нащупал драгоценный коробок спичек, который он берег все это время.

— Птичий помет, — вполголоса пробормотал он.

— Что такое?

— Из сухого птичьего помета, его тут на каждом шагу сколько угодно. Сегодня наберу его побольше. Так, еще уголь. Каролюс, позаботься как следует о нашем маскараде и подбери пятнадцать здоровых парией не робкого десятка. Спроси, хотят ли они помочь нам освободить ребят из графской темницы. Каждый может отказаться, я не скрываю, что дело рискованное, но пусть в таком случае держат язык за зубами.

— У меня есть на примете человек тридцать, каждый из них без колебаний пойдет за нами.

— Хватит пятнадцати, да нас двое, вот и набирается семнадцать, и ни одним человеком больше.

— Похоже, предстоит веселенький карнавал, — заулыбался Каролюс.

— Все обстоит далеко не так забавно, дружище. Дело, на которое мы идем, чертовски серьезно и может стоить семнадцати жизней.

— Думаешь, я могу струсить? — возмутился Каролюс.

— Ну что ты! Ты храбрейший из всех монархов, каких я встречал. А теперь мне нужно разобраться, как устроен замок. Отсюда он хорошо виден. Скала, на которой он стоит, неприступна, это ясно. А что может быть с той стороны, где к замку спускается лес?

— Ров, конечно, — с уверенностью ответил Каролюс.

— И подъемный мост?

— Да, я сам видел.

Острым охотничьим взглядом Каролюс различал многое из того, что ускользало от внимания Долфа, он мастерски вел наблюдение за крепостью.

— Итак, единственный путь в замок лежит через подъемный мост над глубоким рвом с противоположной стороны… — задумчиво произнес Долф. — А это значит, мы должны атаковать, едва опустят мост. Как ты думаешь, когда они опускают его?

— Спозаранку, с восходом солнца, но там охрана человека два, не меньше.

— Так, что там дальше, позади моста?

— Крепостные ворота, конечно. Мощные кованые ворота, через которые нам все равно не пробиться.

— Мы и пробовать не станем. Они сами откроют нам ворота, вот посмотришь, — сказал Долф, придав своему голосу гораздо больше уверенности, чем он испытывал на самом деле. — А потом что, за воротами? Галерея, наверно?

— Вот не знаю. Может быть, переход, в конце которого еще одна дверь или опускающаяся железная решетка. Думаю, когда наружные ворота открыты, они поднимают и ее, если их ничто не настораживает.

— Потому-то ни одна живая душа, кроме нас с тобой и пятнадцати ребят, не должна ни о чем подозревать. Так, куда ведет вторая дверь?

— Во внутренний двор. Да ты что, Рудолф, в замке никогда не был?

— Почему же? Просто на моей родине не встретишь таких крепостей на вершинах скал — у нас ведь больше топи и низины, а замки защищают рвами вкруговую да толстыми стенами.

— Ромхильду ни к чему двойные стены, все равно на эту скалу не взобраться.

— Внутренний двор, — повторил Долф, — наверняка просторный и со всех сторон окружен постройками. А жилые помещения где? Напротив ворот?

Приложив ладонь козырьком к глазам, Каролюс вглядывался в далекие очертания замка.

— Точно. Я насчитал четырнадцать окон, что выходят на долину. Это и есть жилое помещение, справа и слева от него хозяйственные пристройки. Видишь башенку? Часовня. Если стоять спиной к лесу перед входом в замок, то конюшня и складские помещения будут по левую руку, а часовня и оружейная по правую…

— Как ты думаешь, где они прячут ребят?

— Скорее всего, они заперты в пристройке, на пивоварне или в пустой конюшне. Только не вместе с лошадьми — эти бандиты слишком дорожат животными, чтобы подпускать к ним пленников.

— Сколько детей они увели?

— Никто их толком не сосчитал, да и я не успел сообразить. Николас кричал, чтобы мы попрятались в шатер, но я остался и стрелял вслед этим головорезам. Одному я попал в глаз, тот свалился с лошади, и ребята затоптали его. Ансельм все-таки затащил меня в шатер, ну и злился же он! Эверарт говорит, они схватили не полсотни ребят, а гораздо больше.

— Я и сам так думаю. Пусть Эверарт пойдет с нами.

— Непременно.

Долф огляделся.

— Скажи, зачем понадобились Ромхильду наши ребята? Вся эта долина принадлежит ему, значит, он и без того богат.

Каролюс с видом знатока подтвердил его слова:

— Разумеется. В этих местах можно накопить несметные богатства, обирая путников, но земля тут неплодородная и зимой в замке должно быть голодно.

— Откуда ты знаешь?

В ответ Каролюс показал на скалистые кручи, обрамляющие долину.

— Вон сколько непахотной земли. Ты хорошо рассмотрел всадников? У некоторых лица были изрыты оспинами.

— Чем?

— В долине, видно, не так давно свирепствовала оспа. Да не пугайся ты так, дело обычное. По крайней мере человек шесть из тех, что напали на нас, были в отметинах.

Долф задумался. Он не понимал, почему Каролюс заговорил об этом.

— Ну как ты не понимаешь? Смотри: поля стоят невозделанные, дороги никудышные, вон там виднеются какие-то хижины, но, похоже, заброшенные. Страшная болезнь косила здесь людей и граф Ромхильд потерял не меньше половины своих крепостных, а значит, ему необходимы новые.

— Вот оно что…

«Как протекает грозная болезнь? — продолжал размышлять Долф. — Люди умирают в страшных мучениях, реже — поправляются, и на теле у них остаются такие же следы, как у этих всадников. А что могло померещиться в горячечном бреду этим головорезам? Видения ада, призраки преисподней? Ведь у каждого из них на совести ужасные преступления».

— Они наяву увидят те кошмары, что преследовали их в бреду, — угрожающе пообещал Долф. — Мы их так напугаем, что они до конца своих дней запомнят. За дело, Каролюс.

Между тем остатки колонны уже покидали долину. Дон Тадеуш, который шел последним, с нескрываемым удивлением посмотрел на обоих друзей. Уж не приключилось ли чего с ними?