Терминатор-2. Судный день - Рэндел Фрейкс

Только теперь он явно отставал. Сара вдавила педаль газа в пол, да и этот убийца из жидкого металла имел свои пределы. Бегом он догнать их просто не мог.

Джон видел руку-крючок, все еще торчавшую из корпуса машины прямо у него перед носом. Боязливо высунул свою руку, отцепил и швырнул руку-крючок на дорогу. Она приняла было яйцеобразную форму, потом снова превратилась в дрожащий шарик.

Машина неслась навстречу ночи.

Спустя мгновение Т-1000 понял, что бегом ему не догнать свою цель, задние огни которой удалялись все дальше и дальше. То, что цель от него ускользнула, для него ровным счетом ничего не значило – ибо у него не было хронометра. Он представлял собой новый образец «Небесной Сети». Ощущение времени, безусловно, полезная штука, однако в большинстве случаев оно ничего не значит. Ведь для робота этой модели не существует никаких преград, он не знает, что такое усталость, боль, страдание, смерть.

Т-1000 пребывал в блаженном неведении всего окружающего, целиком сосредоточившись на бегстве цели. Он бросил взгляд вниз. Жидкий металлический шарик задрожал, удлинился, пока не коснулся «туфли» офицера Остина и не влился в нее, вновь присоединившись к основной массе.

Время было всего лишь передышкой перед неизбежностью.

БЕГСТВО

К ЮГУ ПО ШОССЕ № 33, 6:00 УТРА

Машина службы безопасности клиники неслась с выключенными фарами по пустынному отрезку шоссе, машина-призрак, летевшая навстречу ветру.

Терминатор сидел за рулем. Они ехали по самой середине трассы, помеченной прерывистой полосой. Ветер с шумом врывался в разбитое окно. В зеркало заднего обзора Джон видел глаза киборга, светящиеся едва заметным красным светом.

– Неужели ты что-то различаешь?

Настоящие глаза киборга, расположенные за бутафорскими человеческими, были настроены на ночной вариант. Они нащупывали дорогу впереди, создавая монохроматический образ, где все было видно отчетливо, как в солнечный полдень. Все, проносившееся мимо, складывалось в мозгу в одно целое, позволяя ему выбрать один-единственный самый правильный вариант движения, что делало его самым надежным водителем в мире.

– Все вижу, – небрежно ответил Терминатор, что могло бы показаться откровенным хвастовством, не будь он машиной.

– Классно, – сказал Джон, несколько успокоившись.

Сара по-прежнему не верила своим глазам. Той Саре, которая постоянно опаздывала в «Биг Банз», где она много лет тому назад работала официанткой, потребовалась всего секунда или две на то, чтобы свыкнуться со своим новым положением. Затем она повернулась к самому важному человеку в ее жизни – Джону, сидевшему на заднем сиденье.

– Ты в порядке?

Он кивнул.

Она повернулась к нему, и у Джона забилось сердце. Раньше у матери не было времени на проявления любви к собственному сыну, ко сейчас она самым натуральным образом его обняла. Возможно, она изменилась за это время. Возможно, он дорог ей сам по себе, а не только из-за этой его дурацкой миссии в будущем. Счастливый, он обхватил мать руками за шею. Но она его не обняла, она просто гладила, проверяя, не ранен ли он. Джону это напомнило клинику: так ветеринар обычно ощупывает собаку, проверяя, не поломала ли она какую-нибудь кость. Да, Сара явно заботилась о нем.

Только у нее не было к нему настоящей любви.

Он сердито отодвинулся от нее. Причем, был абсолютно искренен в проявлении своих чувств. Он ненавидел мать за то, что она считает его какой-то ценной вещью, которая может разбиться или сломаться.

– Я же сказал – со мной все в порядке.

Сара строго посмотрела на сына.

– Ты сделал величайшую глупость в своей жизни.

Джон едва поверил своим ушам. Да, мать должна злиться, если сын сделал что-то не так. Но сейчас ему выговаривали за то, что он спас ей жизнь. Черт знает что! Не успел он рта раскрыть, как она снова набросилась на него:

– Проклятье, Джон, пора бы тебе поумнеть! Ты представляешь в будущем такую ценность! Ты не имеешь права рисковать, даже ради меня, ясно?! Я и сама могу за себя постоять! Господи Иисусе, Джон, да тебя ведь чуть не убили!

У мальчика задрожал подбородок. На него нахлынули былые обиды. Опять она воздвигает этот образ будущего супермена и пытается втиснуть в эти рамки Джона. Образ явно не для него, но ей на это наплевать. Все как прежде… Чтобы не разреветься, Джон сказал:

– Я… я должен был вызволить тебя оттуда… Прости, я…

Джону казалось, что в пустых глазах киборга больше сострадания, чем в глазах родной матери. Его буквально душили слезы. Не желая показывать матери свою слабость, он отвернулся, но она увидела, что его тело сотрясается от рыданий. На этот раз в ее голосе появилось сострадание.

– Перестань! Ну же! Ты не должен плакать, Джон. Не имеешь права.

Терминатор перевел взгляд с дороги на Джона, размазывающего по щекам слезы. Он порылся в своей памяти, пытаясь найти какое-нибудь объяснение увиденному, но, увы, безрезультатно. Может, мальчик ушибся?

– Что у тебя с глазами?

– Ничего, – отрезал Джон, утирая рукавом нос.

Сара перевела дух. Ее била нервная дрожь. Перед ее мысленным взором возникали какие-то эпизоды. Все устоявшееся в ее прежней жизни, разлетелось на клочки, и сейчас она лихорадочно пыталась соединить их воедино. Она смутно догадывалась, что снова вела себя со своим сыном не так, как следовало бы… Матери-одиночке вообще трудно растить ребенка, ну, а когда твоему дитяти суждено стать великим лидером, который, в буквальном смысле слова, спасет человечество, тут и вовсе становится не под силу. Сара была вынуждена ожесточиться, научиться выживать, убивая в себе самое дорогое. За все приходится платить. Нормальной жизнью они с сыном никогда не жили. Только и знали, что занимались подготовкой к глобальной войне. И это обошлось им очень дорого. Сара очень любила сына и делала все, чтобы окружить его теплом и заботой. Но она опасалась, что он, ее мальчик, вырастет слабым и изнеженным. Ему нужна сила, мудрость, он должен уметь обращаться с оружием. Зачем ему любовь?.. Господи, но сколько же ненависти в его глазах.

Да, дорого им все обошлось.

Тем временем Сара автоматически на все обращала внимание. Снова бросила настороженный взгляд на Терминатора и обратилась к нему:

– Ну, и что ты нам скажешь?

ИРОНИЯ СУДЬБЫ

ГОСУДАРСТВЕННАЯ КЛИНИКА ПЕСКАДЕРО, 12:23 ДНЯ

На лужайке валялись люди в черно-белых одеяниях. Кареты «Скорой помощи» с трудом протискивались между испуганных сотрудников клиники, пациентов. Санитары тащили доктора Силбермана к машине, а он что-то бормотал себе под нос. От возбуждения он говорил бессвязно, но даже говори он нормально, смысла в его словах не обнаружил бы никто. Силберман говорил:

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});