Я - истребитель. Я — истребляю - Владимир Поселягин

Бросив зимний шлемофон на стол, я скинул реглан, и повесил его на спинку довольно дорогого стула.

— Откуда такая красота?

— Морячки подарили. У них лайнер на берег выкинуло, там много что с него поснимали.

— Понятно.

Присев на стул, я откинулся на спинку, и вопросительно посмотрел на Рощина. Он был самым старшим в помещении, и как мне казалось, именно он должен был объяснить мне все, что тут происходит. Лететь куда-либо, и искать места для аэродрома подскока без знания местной обстановки не просто глупо, а преступно.

Мне нужно было знать все!

Просидели мы до ужина, и только после него я встал из-за стола и хмуро бросил:

— Дела. Как у вас тут все сложно.

Сама суть происходивших тут событий, можно было уложить в отдельную повесть, но я укорочу ее. Короче сейчас на Керченском фронте натуральная жо..а. И это еще мягко сказано. Полк перевели сюда три недели назад и сразу попытались бросить в бой. Хотя какой бой, во время прибытия на фронте была тишина так что их попытались использовать пока была возможность. Вот тут был первый камень с местным командованием. Их подчинили 51-ой армии под командование генерала Львова.

Вряд ли сам генерал отдавал приказ, все приказы шли от оперативного отдела армии.

Рощин отказался выполнять самоубийственный для них приказ. Пытаясь объяснить что они не знают обстановки, не знают местность, проще говоря, они не готовы. Однако на приказе настояли. Но и тут Рощин сделал все по своему, сам приказ на штурмовку они выполнили, и уничтожили артиллерийский дивизион, но перед самым закатом, сумев уйти. Так бы и длилось их противостояние с местным начальником штаба, если бы не прибытие… Мехлиса. Почти сразу, все замерло. Инициатива практически умерла. Пока это спасало полк. Особых заданий не было, кроме пары налетов на первую линию окопов. Именно в один из таких вылетов и подловили «Як» прадеда. В жарком бою с десятком «мессеров» они потеряли три машины, но дали уйти «илам». Два «яка» потеряли безвозвратно.

Всего в эскадрилье капитана Горелика осталось пять боеспособных машин. «Як» прадеда уже вернули в строй, сейчас на нем летал один из безлошадных летчиков. А вообще с системой ПВО, к которой кстати относимся и мы, то есть наш полк, на Керченском фронте было швах, и это даже не смотря на то, как нас встретили на подлете к городу. Короче всю систему ПВО надо было поднимать с низов.

Прадеда ранили довольно серьезно, множественные осколочные, но… Меня заинтересовала одна особенность, на полуострове не было госпиталей, то есть, совсем не было. Никифоров пояснил, что ближайший госпиталь находился на Кубани.

Раненые бойцы, получив первичную перевязку в полковой санроте, свозились с позиций в Керчь, откуда оказией на пароходах, самостоятельно добирались до Новороссийска. Красного креста на них нет. Это я про местное командование.

Именно на них лежала вина за подобную халатность относительно отсутствия медучреждений. В дальнейшем все оказалось намного хуже.

Покачав мысленно головой вспоминая рассказы командования полка, и подошедших после других командиров, я продолжил накидывать кроки на новенькую карту сверяясь с картой полка. У них были указаны все ровные площадки для возможного использования как ВПП, причем несколько они уже использовали. Эти я помечал как засвеченные. Время сделать вылет и осмотреть ближайшие площадки было, благо мне давали У-2 с штурманом полка в качестве пилота, но я решил оставить все на завтра, время есть. Майор Смолин изрядно сократил мне время на поиски удобных мест базирования полка. Так что завтра предстоял тяжелый день, нужно было облететь их все и осмотреть визуально, а пока… Мне было нужно в штаб береговой обороны ПВО. Познакомиться с будущими соратниками Рощин выделил мне машину, и даже слова не сказал, когда со мной поехали ведомый Мельникова и капитан Никифоров. Еще через час мы подъехали к большому зданию на побережье. На набережной ходили патрули в черных бушлатах, к пристани были пришвартованы бронекатера, две штуки. На их невысоких мачтах реяли флаги военно-морского флота СССР.

Радиоцентр штаба мы нашли быстро, вот только нужный мне человек уже сменился, но вот радость-то, здание он покинуть не успел.

— Добрый день. Это вы капитан Колосов? — с любопытством спросил я у высокого крепыша, который застегивая на ходу шинель направлялся к выходу. В фойе было пусто, кроме дежурного и нас никого не было.

— Это я, — кивнул он насторожившись.

— Привет тебе от «сопляка-прибивальщика».

Никифоров стоял и с интересом читал боевой листок на стенде, пока мы разговаривали с капитаном. Честно говоря, можно было ту ситуацию спустить на тормозах, но я пообещал при своих людях, да и сам честно говоря всегда считал что хамов учить надо. Так что, тут я преследовал две цели. И ответить. И поднять свой авторитет, хоть и таким способом, в том, что держу слово. Сказал, сделал.

Широкая спина особиста скрывала нас он дежурного, так что моего удара никто не увидел, но вот когда мы направлялись к выходу оставив в середине помещения согнувшегося и кашлявшего капитана, двери распахнулись и в фойе ввалилась целая толпа командиров. От лейтенанта и выше.

— Кто такие? — немедленно прозвучал вопрос от полковника артиллерии.

— Товарищ полковник. Капитан Суворов, прибыл чтобы наладить взаимодействие с системой ПВО города, — кинув кисть к виску отрапортовал я. Рядом вытянулись Никифоров и довольный сержант Гласов, ведомый Мельникова. Он получил что хотел.

— Суворов? Ну-ка повернись на свет. Точно, Суворов. Взаимодействие?

— Да, товарищ полковник.

— А капитан Колосов, что делает в такой странной позе?

— Запонку потерял, товарищ полковник, ищет, — не моргнув глазом соврал я.

— И стонет?

— Это он плачет. Не нашел… бедненький, — в последнем слове у меня волей не волей вырвалось не сочувствие, а ирония.

Неизвестный полковник был отнюдь не дурак, это я понял по его рассуждениям вслух:

— Странная ситуация. Колосов поругался несколько часов назад с неизвестным летчиком, который пообещал ему сделать… Обрезание кажется?

Я сделал философское лицо, но промолчал. Остальные командиры судя по лицам и мелькавшим кое-где улыбкам упивались слушая полковника.

— И тут странная ситуация. Неизвестный летчик, который оказался известным, и явно побитый капитан Колосов. Колосов! Вас ударили? — рявкнув, спросил у бывшего дежурного полковник.

— Нет, товарищ полковник. Я запонку потерял, — слегка хрипло ответил капитан.

— На форме? Ну-ну. Ладно капитан раз пришел налаживать взаимодействие пройдем в мой кабинет, там и поговорим.

Полковник оказался начальником ПВО фронта. Проследовав за ним, я поколебавшись кивнул капитану. Тот подумав, ответил.

На следующий день я начал облет будущих площадок. Некоторые подходили просто идеально, некоторые несмотря на свои преимущества, забраковал. Рядом находились татарские поселения, а дать им возможность вырезать летчиков и уничтожить самолеты не хотел. Знал, что от них ждать. К вечеру, мы подлетели к очередной площадке.

— Садись! — велел я пилоту.

«Кукурузник» сделал полукруг и пошел на посадку, прямо навстречу садившемуся солнцу. Нас с пилотом спасали солнцезащитные очки. Мои, те самые, трофейные, а у пилота ленд-лизовские, американские. Как-то с интересом сравнив их, понял, что мои хоть и немного, но лучше. Не качеством, обзором. Так что когда завхоз предложил поменять трофей, я отказался.

Дав небольшого козла «кукурузник» покатился по земле. Тут и там торчали камни из земли, но нам они не попадались. Было такое впечатление, как будто кто-то очистил от камней землю.

«Ровно. Это хорошо. Отличное место для аэродрома подскока. А под теми деревьями, если развесить маскировочную сеть, будет отличное место для стоянки», — прикидывал я, крутя головой.

Биплан, покачивая крыльями на неровностях, подкатился к деревьям. Взревев, заглох мотор.

— Покури пока. Я тут вокруг пробегусь, — попросил я пилота.

— Хорошо, товарищ капитан, — откликнулся старший лейтенант Кирилов. Хотя мы были знакомы давно — с момента моего попадания в полк Никитина — обращались ко мне бывшие сослуживцы уважительно, по званию. Показывая, что я теперь не только их знакомый, но и командир, причем небезызвестный.

Пробежавшись, я накидал план будущего аэродрома. По моим прикидкам тут будет базироваться два звена. Места как раз хватало.

— Кто вы такие? Что тут делаете? — услышал я негромкий, уверенный вопрос.

Удивленно оторвавшись от блокнота, поднял голову и посмотрел на говорившего. В десяти метрах от меня стоял небритый боец, с винтовкой перекинутой через локоть.

Грязная телогрейка, шапка-ушанка набекрень, как-то не вязались с начищенными сапогами. Вся его поза выражала ленивое ожидание, но я был уверен, что он готов мгновенно привести оружие к бою. Опасный противник.