Счастье для двоих. Большая книга романов о любви для девочек - Вадим Селин

– Ученые провели исследование, – как-то смущенно произнесла Оксана. – Они хотели узнать, какая нация считает себя счастливой. И выяснилось, что страшно бедные индусы чувствуют себя счастливыми, а многие обеспеченные жители Запада говорят, что не знают, что такое счастье.

И мы стали разговаривать о счастье. Одна тема плавно перетекала в другую.

Я смотрела на дядю и удивлялась его красоте. У него не было усов и бороды, его лицо было гладко выбрито. Дядя излучал свет, чистоту и добро, его глаза были мягкими и глубокими.

Мы слушали его и не могли насладиться его рассказами. Уже поздней ночью, когда дядя стал уставать от разговоров, я спросила:

– Ты надолго к нам?

– Не знаю, – пожал плечами дядя, – как получится. От вас я пойду в Армению, в город Эчмиадзин. Этот город – душа Армении.

– Я там бывала, – сказала Оксана. – Мой отец – наполовину армянин. В детстве я почти все каникулы проводила у бабушки в Эчмиадзине.

Дядя внимательно посмотрел на Оксану. Она вдруг опустила глаза и стала суетливо переставлять тарелки с места на место, зачем-то прикасаться руками к лицу, поправлять одежду. Она смущалась.

– Это здорово, – улыбнулся дядя. – Если один человек сочетает в себе несколько народов, значит, он хранит в себе мудрость этих народов.

– Я настаиваю на том, что надо записать все твои рассказы! – решительно сказала мама и почесала третий глаз. – Я хочу выпустить книгу о твоих путешествиях!

Мама, дядя и Оксана стали обсуждать эту книгу, а Марат начал собираться домой. Жил он недалеко от моего дома. Марат со всеми попрощался, и мы вышли на улицу.

Была уже поздняя ночь. На улице темно, тихо и ни одного человека. Улицы Лимонного были пустынны.

Мы шли по тротуару, в кустах свистели сверчки, на черном небе светились яркие звезды, вдалеке слышался шум моря.

– Надо же, мы с тобой уже год дружим, – задумчиво проговорил Марат. Мы не спеша брели по Апельсиновой улице. Здесь росло много апельсиновых деревьев. Еще не созревшие апельсины висели над нашими головами на ветках, которые гнулись под их тяжестью. – Лимонный стал для меня родным.

Я дышала полной грудью. Воздух был свежим и опьяняющим. Сегодня выдался просто сногсшибательный день! Я живьем увидела кораллы, пообщалась с дядей, наслушалась его рассказов. У меня было столько впечатлений, что меня просто разрывало на части.

Но самое главное впечатление – это фотография, которую мне прислал Доброжелатель.

– Я рада, что ты полюбил мой город, – ответила я.

Сейчас мы обманывали друг друга. Марат думал, что я не знаю про блондинку, а я его обманывала, что ничего не случилось. Но Марат был обманут кем-то вдвойне: кто-то втайне его сфотографировал и прислал мне снимок.

Меня будто бросало из стороны в сторону. Я то погружалась в счастье от того, что увидела кораллы и дядю, то вспоминала о фотографии, и в душе все обрывалось.

Кто же предатель, а? Шайдарова? Вася? Денис? Штангисты? Лиза? Кто?! Я превратилась в какого-то маньяка и во всех окружающих видела предателей.

– Твой дядя такой человек… Я даже не знаю, как выразиться… – задумался Марат. – В нем нет лжи, фальши…

– Это точно! – согласилась я. – Он – настоящий путешественник…

– Нужно будет как-нибудь прийти к вам с гитарой, я бы спел дяде много романсов. Он, наверное, оценит их.

– Обязательно оценит! Он любит все искреннее.

Я проводила Марата до его дома. Потом, когда мы уже попрощались, Марат вдруг вспомнил:

– Подожди, а почему это ты меня проводила? А обратно будешь идти сама? Нет, так не пойдет!

И мы пошли обратно. В этот раз Марат оставил меня у дома и отправился к себе.

Я снова села за стол. Иногда я замечала, что мамин взгляд становится грустным. Причина простая – мама скучает по папе и постоянно представляет, как мы сидели бы здесь все вместе. Ну ничего! Скоро папа вернется из плавания, и мы устроим банкет!

Мне хотелось слушать дядю до самого утра, я жадно поглощала интересную информацию, но мои глаза уже слипались.

– Я пойду спать, – сказала я, вставая из-за стола. – Мне завтра утром идти на работу.

Я отправилась в свою комнату. Ноги меня уже не держали, дико хотелось спать. Но все же я нашла в себе силы перед сном взять распечатанное письмо Доброжелателя и еще раз его перечитать. Посмотрела на фотографию Марата с какой-то девушкой.

А что, если это фотомонтаж?

Нет. Я в это не верила. Фотография была настоящей. Фотомонтаж всегда можно отличить. В монтированных фотографиях есть что-то особенное, они отличаются от настоящих.

Сегодня было слишком много событий, чтобы я могла все уложить в голове.

Звякнул телефон. Пришло сообщение от Марата.

«Я перекачал фотографии из фотоаппарата в компьютер. Знаешь, а ты гораздо красивее кораллов!»

Я устало сняла майку, шорты, расправила их, и вдруг на ковер что-то упало с глухим стуком.

Я наклонилась и увидела кольцо.

Меня как прострелило.

– Кольцо! – воскликнула я. – Как я могла о нем забыть?

Я разволновалась. Ну я и даю – забыла о своей находке на дне Коралловой бухты!

Когда мы с Маратом увидели толпу возле моего дома, я спешно сунула кольцо в карман, рванула к дому, встретила дядю. И благополучно забыла о кольце.

Сон с меня как рукой сняло. Я села на кровать и стала смотреть на кольцо.

Чье оно? Как оно оказалось в Коралловой бухте? Оно современное или старинное?

Эти вопросы мучили меня, не давали мне покоя. Я придумывала самые разные версии, как кольцо могло оказаться в бухте.

Его мог уронить кто-нибудь из дайверов.

Оно могло слететь с руки того, кто строил коралловый сад.

Его мог кто-то специально туда бросить. Есть такая примета – если бросить в море монету, значит, снова вернешься сюда. Многие люди бросают в море не монеты, а денежные купюры (я много раз находила в море как рубли, так и доллары и евро приличного номинала). Что, если кто-то богатый додумался бросить в море кольцо? В это трудно поверить, но все равно каждая версия имеет право на существование.

Еще, кстати, у бизнесмена Разгуляева есть яхта. Конечно же, он и его друзья на этой яхте плавают. Вполне вероятно, что какая-то женщина или какой-то мужчина (кольцо не поймешь какое – мужское или женское) стоял у леера яхты, с его пальца соскользнуло кольцо и упало в воду.

Словом, версий множество, и неизвестно, какая из них правильная.

Я удивлялась сама себе. Я за один день стала детективом! То придумывала версии про фотографию, то разгадывала тайну.

Поток мыслей в голове был беспрерывным, мне страшно хотелось разгадать загадку кольца, но мне нужно было рано вставать, и поэтому я насильно прекратила думать.

Новые версии рвались в мысли, но я дала себе установку «подумаю об этом завтра» и заснула.

Я явственно ощущала, что и мое знакомство с чудесным коралловым садом, и нахождение кольца, и приход дяди – все это – начало нового периода, новых событий, новая страница в моей жизни.

Почему я так думала? Не знаю. Просто я чувствовала, что стою на пороге открытий.

И действительно, со следующего дня начались такие открытия, что я еле успевала все осознавать.

Я спала. А кольцо лежало на прикроватной тумбочке. Интересно, сколько лет оно пролежало на морском дне, прежде чем попасть на мою тумбочку?..

Глава 4

Невезенье на все сто

На следующий день я все утро не находила себе места, ждала, когда наступит перерыв, чтобы во время него заняться раскрытием тайны золотого кольца. До обеда я нетерпеливо ходила по спасательной вышке, следила в бинокль за людьми и оказывала им необходимую помощь быстрее, чем обычно, без разговоров и особых утешений. Мои мысли были не на пляже, а с золотым кольцом, которое лежало у меня в сумочке.

Казалось, стрелки часов стоят на месте и не двигаются. Я ждала перерыва, как наступления Нового года. Уйти пораньше я, конечно, могла, но мне уже было стыдно перед напарниками, что вечно ухожу с работы.

Кстати, пойти по ювелирным магазинам предложил именно Марат. Это его идея.

Я посмотрела в бинокль на Марата. Он такой красивый, статный, эффектный. Сдает кому-то катамаран. Толкает его к воде. У Марата почти черный загар, черные волосы кое-где выгорели, белозубая улыбка…

И кто ж, интересно, хочет разрушить наш союз? Как мне вычислить Доброжелателя? Не могу же я позвонить всем потенциальным врагам, которых вчера выписала на листке, и спросить: «Слушай, а Доброжелатель – это ты или не ты?» Кто ж в этом признается? Поэтому мне остается или ждать новых писем, или в первом письме обнаружить какие-то зацепки, по которым можно выйти на загадочного Доброжелателя. Но там, кажется, нет никаких зацепок.

То есть у меня в голове одновременно были две тайны, которые я должна была раскрыть. Первая – кто такой Доброжелатель, и вторая – кому принадлежит золотое кольцо?

Наконец, когда я и измаялась ожиданием перерыва и измучилась мыслями о Марате, наступил обеденный перерыв.