Новые Миры Роберта Шекли. Том 1 - Роберт Шекли

Только одно отличало Глорм, а также Карминосол и Друт от прочих миров. А именно: огромные рукотворные курганы, длиною порой до нескольких миль, разбросанные там и сям по равнинам планет. «Навозные кучи», как их окрестили, существовали с доисторических времен. Объяснить их происхождение никто и не пытался. Первобытные люди поклонялись им как реликвиям, оставленным ушедшими богами. Но время шло, и людей стало разбирать любопытство — им хотелось узнать, что же скрывается под курганами. Однако попытки выяснить это разбились о бетонное покрытие, обнаруженное под футами грязи и скрывавшее внутренности навозной кучи подобно раковине.

Раскрыть первую раковину удалось только во времена Гора Плавителя. Гор был инженером бронзового века, открывшим тайну выплавки металла во сне, когда дух по имени Бессемер объяснил ему технологию процесса. Процесс Гора, как его стали называть, позволил глормийцам обзавестись металлическими орудиями и пробить бетонную оболочку.

Внутри навозных куч оказалась уйма техники, действующей до сих пор, по прошествии бесчисленных столетий. Несколько громадных куч содержали в себе звездолеты, и это открытие вытолкнуло Глорм в эру космических полетов, несмотря на отсутствие квантовой механики.

Главная находка была обнаружена в длинной навозной куче на Глорме у подножия Сардапианских Альп. Этот курган, сорока миль в длину и пяти в ширину, был битком набит звездолетами, упакованными почти впритык и разделенными только странной белой субстанцией, опознанной позже как пенополистирол. Из кучи извлекли как минимум пятнадцать тысяч кораблей, годных к употреблению, и еще несколько тысяч растащили на сувениры. Звездолеты были компактные, простые в управлении, оснащенные лазерным оружием и приводимые в движение запаянными энергоблоками. Глормийские ученые пришли к выводу, что звездолеты изготовлены на древней Земле. Причина их скопления на Глорме, Карминосоле и Друте осталась невыясненной. Предполагалось, что корабли как-то связаны с попыткой землян покинуть обреченную планету — попыткой, не удавшейся в полной мере из-за внезапности до сих пор не объясненной аэрозольной катастрофы. Так Глорм и другие планеты вступили в эру освоения космоса, вскоре обернувшуюся эрой космических войн.

Как раз в это время ванирцы мигрировали из центра Галактики на своих кольчатых внахлестку судах и вторглись в историю, значительно ее усложнив. Но многочисленные войны, союзы, договоры и битвы с участием ванирцев не являются предметом нашей истории.

Уже в тот период предпринимались попытки сформировать планетарное правительство, однако Глорм объединился политически лишь во времена правления Илка Лжесвидетеля, прозванного так за то, что он не гнушался никаким враньем для достижения своих целей. Планетарное объединение породило, в свою очередь, мечту о централизации власти над Местными планетами, или о «Вселенском правлении», как его претенциозно называли. Глормийская империя пришла и ушла, и дед Драмокла Дил Непостижимый впервые во всеуслышание объявил идею централизации власти вздорной, предложив взамен республиканский принцип взаимоотношений между королями. Отто продолжил дело своего отца, и к концу его правления в Местной системе воцарился мир.

Отто был человеком большого ума, железной воли и ненасытного честолюбия. Когда военные баталии — спорт королей — благодаря его собственным усилиям стали ему недоступны, король пустился на поиски занятия, достаточно опасного и захватывающего, чтобы увлечь его непостоянную натуру. Испробовав шахматы, ловлю форели, пейзажную живопись и велосипедный марафон и преуспев в них во всех, Отто увлекся оккультизмом.

Во времена Отто оккультизм включал в себя также и науку, непостижимо загадочную для глормийцев, унаследовавших готовую технику, которой они пользовались вслепую, не понимая, как она действует, и не умея починить ее, когда она ломалась. Отто подошел к изучению проблемы сразу с нескольких сторон. Король подозревал, что наука и магия — реалии сосуществующие и во многом взаимозаменяемые. Но несмотря на глубокую интуицию, Отто так и остался бы жалким дилетантом, не купи он как-то в счастливую минуту высокоразвитый земной компьютер вместе с искусным роботом-техником по имени доктор Фиш. За две эти почти одушевленные машины он заплатил королю Свену, отцу Хальдемара, стадом свиней размером с грузоподъемность тысячи судов. Шашлычное изобилие, долго царившее после этого на Ванире, стало одной из ярчайших страниц в истории планеты.

Компьютер смело можно было назвать живым существом, хотя у него и не было никаких телесных отправлений, если не считать случайных и необъяснимых электрических выбросов. В своей земной жизни он встречался с сэром Исааком Ньютоном. В 1718 году, когда они увиделись впервые, Ньютон был уже признан самым выдающимся ученым Англии. Тихий, скромный человек, вполне удовлетворенный почестями, возданными его достижениям, Ньютон решил утаить свои открытия в области магии от суеверной знати, среди которой он жил. Мир, по его мнению, не сможет правильно воспринять такое знание, пока человечество не достигнет гораздо более высокого уровня научного и нравственного развития. Ньютон хранил свои оккультные познания в тайне, лишь намеком коснувшись их в своем многотомном труде о магии, который писал в последние годы жизни. Но он не видел вреда в откровенных беседах со странным, блестящего ума латышским беженцем, зарабатывавшим себе на жизнь шлифовкой линз для Левенгука.

В свою очередь компьютер посвятил в тайны Ньютона Отто, хотя и не считал их заслуживающими интереса. Компьютер интересовали люди — он находил их более занятными и менее предсказуемыми, нежели субатомные частицы, чьи свойства и конфигурации он изучал раньше. Когда его просили объяснить непоследовательность, алогизм и даже прямые противоречия в его поведении, компьютер отвечал, что он учится быть человеком. Собственная история компьютера — кем он был изготовлен, как попал в Лондон восемнадцатого века, каким ветром его занесло в числе других военных трофеев на Ванир, — хоть и по-своему интересная, к нашему повествованию отношения не имеет.

Взяв компьютер в наставники и почти не показываясь на люди, Отто углубился в постижение вещей необычайных и заумных. У него оказался выдающийся талант к магическому искусству. Компьютер частенько повторял, что Отто превосходит всех известных ему магов, в том числе Альберта Великого, Парацельса и даже Раймунда Луллия, энциклопедически образованного эрудита с Майорки. Больше всего Отто напоминает ему, говорил компьютер, одного землянина по имени доктор Фаустус, великого мага, плохо, впрочем, кончившего, чья история изложена во множестве искаженных версий.