Кровавая дорога в Тунис - Дэвид Рольф

Перед тем как разразился кризис, Монтгомери был уверен, что разработал план кампании, которая завершит войну в Северной Африке. Он говорил Алану Бруку: "Это очень просто. Все основано на том, что 8-я Армия должна оказаться севернее Габеса и выйти на равнину. По ней я пройдусь катком с юга на север, опираясь правым флангом на берег моря". Однако, когда 1-я Армия оставила Гафсу, Александер был встревожен "собачьей свалкой в Тунисе, где совершенно нет нормальных парней".

В разгар боев у Кассерина Александер срочно приказал Монтгомери атаковать линию Марет, чтобы отвлечь внимание Роммеля. Монтгомери сделал из этого далеко идущие выводы. "Я ускорил события, и к 26 февраля стало ясно, что наше давление вынудило Роммеля прекратить атаки против американцев". Такое заявление было совершенно необоснованным, его опроверг собственный начальник штаба де Гинган, на что Монтгомери не обратил внимания. Директива Александера была отдана незадолго до полуночи 21 февраля. Разочарованный провалом наступления на Талу и Джебель-эль-Хамру 22 февраля, Роммель отменил наступление. Однако, как пишет Лииз, только 24 февраля началось наступление на линии Марет, чтобы помочь американцам и нашей 1-й Армии. Мы находимся уже совсем рядом с ней, и теперь начинаем попытки совместных действий". Но это было сделано на двое суток позже, чем требовалось, и уже не имело значения.

* * *

Хотя Александер предупреждал Монтгомери, чтобы тот не слишком разбрасывал части 8-й Армии, Монтгомери сделал именно это. Весь X корпус находился в Бенгази, то есть в 1000 миль от фронта. Ближе всего к ней находились головные подразделения новозеландцев, стоявшие в Триполи. Только их можно было использовать в качестве подкреплений. Наступили тревожные времена. Монтгомери вспоминает: "Не следует скрывать, что с 28 февраля по 3 марта я находился в "подвешенном" состоянии". Лииз приближался к линии Марет с большой опаской. "Наш левый фланг совершенно открыт, если немцы нанесут удар со стороны гор". Но после периода некоторого замешательства, 2 марта он уверился, что "Роммель упустил величайший шанс, и мы снова спокойны и полны уверенности".

В то время когда его войска были уязвимы для вражеской атаки, Монтгомери спешно перебрасывал 2-ю бронетанковую бригаду из Триполи в Бен-Гардан. Вперед была спешно отправлена 23-я бронетанковая бригада вместе с частями 50-й пехотной дивизии, 201-й гвардейской бригадой и 2-й новозеландской дивизией, которая вышла из Триполи.

К утру 4 марта Монтгомери собрал крупные силы в Меденине (эта деревня представляла собой кучку белых домиков и глинобитных хижин, находящуюся в 20 милях южнее линии Марет). Под его командованием находились 51-я пехотная, 7-я бронетанковая, 2-я новозеландская дивизии, артиллерия XXX корпуса, всего около 400 танков, 350 пушек и 470 противотанковых орудий.

5 марта Лииз написал: "Все нормально. Слава богу, что мы приняли правильное решение остановиться и сражаться именно здесь". Однако другого места, чтобы сражаться, просто не было, если только Монтгомери не намеревался снова отступить к Триполи. Впрочем, таких намерений у него не было, и командующий 8-й Армией был уверен в успехе. "В действительности я "хорошо сижу", а Роммель может проваливать в ад. Если он атакует меня завтра (что, похоже, намерен сделать), мы расквасим ему нос. Я очень хотел бы, чтобы он поступил именно так". Однако Роммель имел иные намерения.

* * *

Когда немецкие войска начали отступление из Кассерина, фон Арним улетел в Рим, не получив разрешения Роммеля. Там он вырвал у Кессельринга разрешение начать новое крупное наступление силами 5-й Армии в северной части Туниса - от побережья до долины Бу-Арада. Операцию "Оксенкопф" планировалось начать 26 февраля. Предполагалось, что войска союзников находятся в полном беспорядке, и многие части переброшены с севера к Кассерину. Когда об этом сообщили Роммелю, он был ошарашен решением простофиль из Comando Supremo. Однако Амброзио был удивлен не меньше, когда услышал, что фон Арним уже отменил намеченную атаку в районе Меджез-эль-Баб, чтобы собрать достаточно сил для своей операции.

Главной целью "Оксенкопфа" было наступление на Беджу от Матира через Сиди Н'Сир боевой группы из 77 танков, в том числе 14 "Тигров", под командованием полковника Рудольфа Ланга. Эти войска входили в корпусную группу генерал-майора Вебера. Остальные войска Вебера, включая 754-й гренадерский полк полковника Аудорфа, формированный из пожилых солдат и легкораненых с Восточного фронта, вместе с частями дивизии "Герман Геринг" и 10-й танковой дивизии, которые не участвовали в операции "Фрюлингсвинд", должны были поддержать наступление в центре и на юге. Две боевые группы должны были окружить и уничтожить английские силы в Меджез-эль-Баб, а третья - перехватить противника в долине Бу-Арада ударом с другого направления. На севере полковник Хассо фон Мантейфель, командовавший бывшей дивизией "фон Бройх", должен был нанести отвлекающий удар в долине Седженане под кодовым названием "Аусладунг" и прикрыть северный фланг Вебера.

Фон Арним нанес последовательно 9 ударов на фронте протяженностью 60 миль. Первое наступление началось утром 26 февраля, когда пехота Ланга при поддержке 74 танков, в том числе 14 "Тигров", двинулась по дороге на Сиди Н'Сир. Этот опорный пункт - просто кучку белых домиков и навесов в том месте, где шоссе подходило вплотную к железной дороге - защищал 5-й батальон Хэмпширского полка при поддержке 155-й батареи 172-го полка полевой артиллерии. Ее восемь 25-фунтовых пушек стояли среди линий пехоты.

Вскоре после рассвета завязалась ожесточенная борьба. Ланг был вынужден вводить в бой все новые танки, стараясь сбить с позиций противотанковые орудия хэмпширцев и пехоту, которая стояла насмерть, несмотря на то, что атаки немецких истребителей привели в замешательство группу снабжения батальона. Когда парашютисты полковника Барентина начали наступать по отлогим холмам, чтобы окружить хэмпширцев, немецкие танки во второй половине дня перерезали дорогу Сиди Н'Сир - Беджа. Телефонная связь была нарушена, радиостанция погибла, противник занял наблюдательный пункт, и все-таки командир артиллеристов майор Джон Роуворт сообщил: "Немецкие танки атакуют. Все в порядке". Немцы уничтожали одно орудие за другим, однако остальные продолжали стрелять, хотя ящики с боеприпасами взрывались прямо на позициях. Наконец пришло последнее сообщение: "Танки рядом со мной", после чего умолкло последнее орудие 155-й батареи. Кто-то еще видел, как последний артиллерист бросился на танки, размахивая ручной гранатой.

После непрерывного 12-часового боя немецкие танки прорвали оборону 5-го Хэмпширского, и командир батальона подполковник Ньюхэм, который позднее получил Орден за выдающиеся заслуги, наконец приказал начать постепенный отход. К тому времени у него осталась только одна стрелковая рота из четырех. В темноте англичане заложили мины с часовым механизмом на станции Сиди Н'Сир и сожгли свои постели и фотографии близких, пришпиленные к стенам. "Не могу позволить немцам глазеть на вас, мои дорогие", - сказал подполковник. После этого он повел остатки батальона на прорыв к своим. Только 120 человек добрались до "прохода Ханта", железнодорожной станции в 9 милях от Беджи, где встретились со 128-й пехотной бригадой. Из 130 офицеров и солдат 155-й батареи вернулись только 9, из них 2 были ранены.

Полковник Ланг потерял 40 танков, хотя его механики сделали все возможное, чтобы отремонтировать как можно больше поврежденных машин. Однако его возможности добраться до Беджи заметно уменьшились. На следующий день немецкие танки двинулись к "проходу Ханта". Однако всю ночь шел проливной дождь, и дорога полностью раскисла. Лишь в полдень головные танки Ланга встретились с 2/4-м батальоном Хэмпширского полка и остатками 2/5-го батальона Лейчестерского полка, только что прибывшими из Талы. Они заняли позицию протяженностью 3 мили на совершенно открытой местности. Ланг был остановлен. 28 февраля он снова попытался наступать, однако сильнейший ливень вынудил его танки двигаться только по узкой дороге. В течение ночи к обороняющимся прибыли подкрепления: 2-й батальон Хэмпширского с противотанковыми орудиями, Северо-Ирландский кавалерийский полк, имевший 12 танков "Черчилль". Они совсем недавно появились на вооружении 1-й Армии. Смешанный эскадрон 142-го Саффолкского полка использовал их 21 февраля в бою у Сбибы и потерял 4 "Черчилля".

1 марта напряжение, вызванное попытками сдержать немецкое наступление, начало сказываться на штабе бригады, который находился в 3 милях от Беджи. Бригадный генерал Пратт, обычно командовавший корпусной артиллерией, был крайне обеспокоен. Он не знал, сумеет ли помешать "Тиграм" ворваться в Беджу и Меджез-эль-Баб. Однако в полдень стрельба у Ксар-Мезуара прекратилась. Когда командир танкистов осторожно приблизился к 6 немецким машинам, пытавшимся вызвать на бой его "Черчилли", то обнаружил, что люки открыты, а экипажи куда-то пропали. Немцы бросили все личные вещи, включая сигареты, письма, консервы и прочую мелочь.