Сделка с ректором. Секреты древнего континента - Валентина Гордова

– Единственное, о чём я могу сейчас думать – это о том, как сильно боюсь за тебя.

И, предчувствуя реакцию, поспешила объяснить:

– Пойми, – прижалась сильнее ко всё ещё лежащей на моей щеке ладони, а сама напряжённо вглядывалась в тёмные глаза, – обычный рядовой артефактор не способен на то, что продемонстрировал этот… Я не знаю, кто он, но его возможности и знания пугают и потрясают. И в момент, когда ты зажмёшь его в углу и он поймёт, что или он, или…

Не договорила. Голос сорвался, голову я резко опустила, пряча глаза и заблестевшие в них слёзы.

Меня вновь затрясло. Судорога забила всё тело.

– Лия, – вынужденно позабыв о собственных эмоциях, очень мягко позвал Ренар и всё той же ладонью вновь приподнял моё лицо, чтобы заглянуть в глаза и со спокойной уверенностью сказать: – он ничего мне не сделает.

У меня задрожали губы.

– О своей смерти всегда легко говорить и размышлять, – высказала нервно.

Ренар улыбнулся с добрым снисхождением, обнял моё лицо двумя ладонями и, продолжая улыбаться, сказал:

– Впечатлительная моя, ты упускаешь из виду два важных фактора. Первый: я архимаг.

Звучал так, словно одно это звание делало бессмертным. Но я-то знала, что не делало оно ни хорга!

К дрожащим губам добавились стучащие зубы.

– А в-вт-т-торой? – спросила с трудом.

Ни его улыбка, ни взгляд, ни спокойное выражение лица, ни поза – не изменилось ничего! А ответ прозвучал всё тем же мягко-уверенным голосом, это когда ты абсолютно уверен в себе, своих словах и действиях, но при этом всё равно говоришь мягко и ласково, чтобы успокоить и поделиться этой своей уверенностью.

– Я не могу умереть хотя бы потому, что тогда ты останешься один на один с древней колдуньей, и при таком раскладе продолжительность твоей жизни составит едва ли больше нескольких дней.

И всё это, продолжая обнимать моё лицо и с любовью глядя в мои глаза. Широко распахнутые от ужаса!

Не успокоившись ни на каплю, нервно прохрипела:

– То есть бояться нечего?!

Архимаг улыбнулся шире, поцеловал кончик моего носа и подтвердил:

– Совершенно нечего.

Не скрывая обречённости, практически простонала:

– То есть мы едем в город?

Его улыбка и не дрогнула, но глаза стремительно начали наливаться тьмой.

– Нет, – спокойное, уверенное… не обсуждающееся.

Полный облегчения выдох я сдержала лишь по той причине, что догадалась:

– Потому что ты боишься за меня? – прозвучало возмущённо, и своё возмущение я была готова развить, но Ренар иронично вздёрнул бровь и произнёс:

– Не боюсь, а здраво оцениваю опасность. В магически защищённой академии на тебе удалённо взламывают один из сильнейших защитных артефактов. Правда думаешь, что я стану таскать тебя туда-сюда по городу, используя в качестве компаса на артефактора, безголовая моя?

Я сделала шаг назад, мягко выскальзывая из его рук, сжала в кулак полотенце на груди, запоздало осознав, в каком виде нахожусь перед мужчиной, но подавила стыд и смущение и не поняла:

– То есть тебе «здраво оценивать опасность» можно, а я за тебя бояться не могу?

Улыбнулся. Как-то очень снисходительно, словно понимал значительно больше моего, и эта разница в знаниях его немного приятно радовала.

– Ты женщина, Лия, – прозвучало так, словно должно было стать ответом на все мои вопросы.

Полуопустив веки, мрачно посмотрела на архимага.

– Спасибо за наблюдение, – бросила сухо и развернулась, намереваясь вернуться в ванную и привести себя в порядок.

Но кто бы мне ещё позволил?!

Позади не раздалось ни звука, но на мой живот скользнули обе мужские руки, обвили, обняли и с силой прижали спиной к груди того, кто за краткое мгновение успел сократить до минимума разделяющее нас расстояние.

Голыми плечами я вдруг крайне остро и ярко ощутила, что одежды на Ренаре не было. Нет, я это и до этого видела и понимала, но сейчас вот… почувствовала… И замерла, в шоке уставившись на закрытую деревянную дверь перед собой.

Но это я застыла, чувствуя, как ускоряется сердцебиение и срывается дыхание, а лорд Армейд поцеловал мою мокрую макушку, сжал крепче и негромко продолжил собственную мысль:

– Ты женщина, и не можешь не переживать о тех, кто для тебя дорог. К слову, меня бесконечно радует тот факт, что я нахожусь в числе важных тебе людей.

Оставив вторую часть фразы без внимания, я не очень поняла первую:

– То есть, мужчины не переживают за своих дорогих?

Архимаг наклонился и, прокладывая дорожку поцелуев по моему плечу, ответил:

– Переживают, конечно, но не так сильно и долго. Пару дней максимум, пока не найдём способ надёжно обезопасить тех, за кого тревожимся.

И меня отпустили, Ренар даже отошёл и отвернулся, а когда я в недоумении обернулась на него через плечо, которое только что целовали, услышала хриплое:

– Да, крайне самонадеянно было…

Что там было, я и не дослушала, потому что он не договорил, и, собственно, не поняла.

Молча ушагала в ванную, закрыла дверь, которая не запиралась по причине отсутствия у неё замка, и быстро закончила с ванными процедурами, раздумывая над только что услышанным.

Глава восьмая

Из комнат Ренара мы вышли через дверь. Немного необычное чувство на фоне того, что в последнее время я очень уж часто стала передвигаться порталами.

И вот стоило нам оказаться в тихом коридоре, как я мягко, но непреклонно забрала свою ручку из ладони архимага.

Ректор остановился. Его недоумевающе-обиженный взгляд я почувствовала даже раньше, чем обернулась и подняла на него глаза.

– Ренар, – позвала тихо и немного не то виновато, не то укоризненно, – я не хочу, чтобы нас кто-то увидел, а потом шептались за спиной.

Лорд Армейд от моих слов нахмурился, взгляд из вопросительного стал требовательным, причём обида в нём тоже сохранилась и уходить никуда не собиралась.

– О чём шептались, Лия? – не понял, причём довольно громко.

Я невольно испуганно огляделась, но в коридоре преподавательской части по-прежнему было безлюдно.

Вновь посмотрев на ректора, поборола желание подойти ближе, чтобы он так не кричал, и попыталась объяснить:

– О нас с тобой. Я адептка, ты ректор в академии, где я учусь. Правда полагаешь, что никто ничего не скажет?

Взгляд архимага помрачнел, лицо потемнело и ожесточилось, и мне холодно ответили:

– Полагаю, что меня мало интересует мнение окружающих.

– Конечно, – я нервно улыбнулась, – вряд ли найдутся идиоты, готовые высказать тебе своё мнение в лицо.

И Ренар вдруг улыбнулся, криво и хитро, поборол желание подойти и обнять, я это по его дрогнувшим рукам поняла, и ехидно так сказал:

– Одна храбрая девушка всё же нашлась.